За роялем без слез, или я - детский педагог
Шрифт:
Можно ли уже в детстве определить, кто из сотен тысяч учеников музыкальных школ станет выдающимся пианистом, которого «хотелось бы слушать»?
«Не кажущаяся, а реальная сложность этой проблемы всегда осознавалась теми, кто пытался проникнуть в загадки психической деятельности человека, в загадки интеллекта, мышления, творчества. Да, существует бесконечное разнообразие индивидуальностей — и это непосредственный результат бесконечного разнообразия типов конституций, уровня восприимчивости, темпов созревания, скорости протекания физиологических процессов, быстроты и глубины понимания, степени стандартности мышления, чувствительности к звукам, ритмам, краскам… Но для того, чтобы понять, к какому конкретному типу из всего этого
Безусловно, дети одарены в разной степени. Существуют специальные школы, направление которых — подготовка профессиональных музыкантов. И строгий отбор, дифференциация уровня одаренности при приеме в них — нормальное явление, потому что для обычного ребенка поступление в такую школу может стать причиной психологической травмы.
Однако определение степени музыкальной одаренности — очень сложный процесс. Его невозможно вместить в рамки стереотипного прослушивания. Не ошибиться в нем можно, лишь наблюдая ребенка длительное время. Почему? Потому что музыкальные задатки и музыкальная одаренность — это вовсе не одно и то же. Я хочу сослаться здесь на Л. А. Гарбер и привести пространные цитаты из ее статьи, относящиеся к интересующему нас вопросу.
«Общая картина развития человеческих функций, всей центральной нервной системы в целом дает основание предполагать, что музыкальные задатки в прямом, биологическом понимании этого слова вначале представлены в малодифференцированном виде. В результате системного влияния окружающей среды происходит дифференциация, «доразвитие» природных данных до определенного уровня, верхние границы которого преимущественно определяются этими данными, но в ряде случаев могут и не определяться ими. Общая система музыкального воспитания, музыкальная среда оказывают влияние на развитие этих природных данных, хотя в некоторых случаях наблюдаются и исключения».
Л. А. Гарбер, с которой я совершенно согласна, считает, что главной задачей психологов и музыкантов–педагогов должно быть изучение специфики развития первичных элементов музыкальных способностей. «Музыкальные способности, развивающиеся на основе музыкальных задатков, есть сочетание не только чисто сенсорных качеств, но и всех особенностей и склонностей личности, обеспечивающих успешную музыкальную деятельность…
Понимая под музыкальными задатками анатомо–физиологические основы для музыкальной деятельности, следует в них выделить различные компоненты, существующие как разрозненно, так и в едином комплексе… (курсив мой. — Т. Ю. — Г.).
Музыкальное развитие детей может быть условно дифференцировано на несколько этапов, из которых первый основывается на природных данных, а все последующие включают формирование способностей ребенка в процессе его воспитания…
Определение музыкальных способностей детей только на основании изучения их музыкальных задатков малообоснованно, т. к. стойкость музыкальных интересов у детей и их стремление к активной музыкальной деятельности имеют преимущественно возрастной характер. Включение характерологических черт личности помогает внести ясность в определение потенциальных возможностей ребенка к музыкальной деятельности… Так, трудолюбие и настойчивость в овладении музыкальными навыками способны резко изменить картину развития музыкальных способностей ребенка…
Бытующая в настоящее время точка зрения, заключающаяся в том, что всякий наблюдаемый процесс развития задатков есть уже их превращение или переход в способности, неверна, ибо при этом смешиваются разные стадии развития. Даже наиболее
Но если наличие первичных задатков не является гарантией музыкальных способностей, то каким же образом происходит отбор и распределение детей по уровню одаренности в музыкальных школах? Более того: пока существует столь порочная система приемных экзаменов, слишком часто возникает опасность того, что в итоге многолетних и упорных занятий музыкальные задатки позволяют пианисту развиться до профессионального уровня, стать «крепким музыкантом», однако этого оказывается недостаточно для плодотворной творческо–исполнительской деятельности.
Множество раз на концертах мне довелось слушать игру посредственных музыкантов — поразительно, как много тех, кого «не хочется слушать»!
Убеждена, что абсолютно невозможно выявить музыкальные способности, пока они не проявятся непосредственно в игре. Главная задача педагога: не определять музыкальные задатки, а выявлять и формировать способности, во всяком случае, это должно быть так в системе музыкального и эстетического воспитания.
Многие из выпускников консерваторий, не став концертирующими музыкантами, вынуждены заниматься педагогической деятельностью. Безусловно, они по возможности стремятся работать со способными учениками, чтобы через успех ученика компенсировать собственный комплекс несостоявшегося музыканта–исполнителя. Среди таких музыкантов есть много талантливых педагогов — ведь работа со способными детьми требует особого педагогического дара. Но все же остается только поражаться, насколько велико число тех, кому педагогика просто–напросто противопоказана. Однако что делать? Закончены музыкальная школа, училище, даже консерватория… Зачем же растить и направлять на продолжение учебы детей с весьма посредственными данными? Почему педагоги не задумываются над будущим своих учеников?
Другое дело, если у ученика есть педагогические наклонности или особый талант. Только в этом случае можно продолжать профессиональное музыкальное образование.
Необходимо учить музыке всех детей, не ориентируя их на музыкальную карьеру.
Почему с самого раннего детства проводится отбор и профессиональная ориентация в музыке? Потому что в музыкальном образовании нельзя упускать ни одного года. Мне кажется, что начиная обучать музыке с трехлетнего возраста, мы решаем эту проблему. Не будет упущено время, и к шести–семи годам педагог сможет гораздо точнее определить способности ребенка. И уж во всяком случае можно будет избежать многочисленных ошибок.
Уверена, что педагог обречен на неудачу, если он не испытывает глубокой симпатии и интереса к ребенку.
К сожалению, современный метод распределения детей в классы к педагогам, которые даже не знакомы с будущими учениками, напоминает старинные обряды, когда жених и невеста, не видя друг друга, становились мужем и женой только по соглашению родителей.
При приеме детей в музыкальную школу надо помнить о важнейшем праве педагога познакомиться со своими будущими учениками!
Бесспорно, нельзя стать детским педагогом без любви к детям, но не надо путать любовь к детям вообще и интерес к данному, конкретному ребенку. Принцип психологической совместимости — один из важнейших в обучении музыке.