За шаг до пропасти
Шрифт:
Гангар включает увеличение.
Перед коллективным мозгом через весь экран тянется кряжистый ствол векового кедрача, увенчанный пышной кроной. Неужели весь этот зеленый массив, который проплыл перед элами, состоит из таких невообразимо огромных растений?! Какова же должна быть почва Земли?
«Тайга», – отдается в мозгу каждого эла слово, прочитанное в мыслях Леона и преобразованное в радиосигналы. Видимо, так называют аборигены растительную массу своей планеты.
…Берег огромного потока, чем-то напоминающего
Серебристая текучая жидкость знакома элам – это вода. То самое вещество, которое некогда применил Гангарон для своих знаменитых опытов по разрушению горных пород. Но могут ли догадываться об этих свойствах воды примитивные аборигены?
Крутой склон сбегает к воде. Близ прибрежной полосы – несколько одинаковых сооружений. Они просты по виду, стенки их колеблются под порывами ветра.
…Палаточный городок геологов. Брезентовые палатки, отяжелевшие от короткого и бурного ночного дождя. Набухший полог, который хлопает на ветру, словно крыло подбитой птицы.
Рассвет. Первый лучи брызжут из-за горизонта – стрелы выпущены из тетивы.
– У них светило не изумрудное, а алое, – отмечает в своей бездонной памяти коллективный мозг. В полете и по прибытии на Землю все может пригодиться – в таких вещах не бывает мелочей.
Полог одной из палаток внезапно распахивается. Из образовавшегося отверстия показывается один двуногий, за ним другой, третий… Они похожи на пришельцев, которых элы наблюдали на астероиде, но оболочка у них совсем другая. Видимо, они умеют сменять ее.
Радостно гогоча, аборигены собираются на росистой лужайке и начинают делать нелепые движения, размахивая передними и нижними конечностями.
Дешифратор тщетно старается переложить на радиосигналы звуки, которые издают существа.
– Звуки, которыми они обмениваются, лишены всякого смысла, – с презрением говорит Гангар, глянув на табло дешифратора.
– Еще одно доказательство того, что цивилизация на Земле если и есть, то находится в зачаточном состоянии, – делает очередной вывод коллективный мозг.
После короткой, но энергичной зарядки геологи по косогору гурьбой бегут к реке. Вздымая тучи брызг, они с криками бросаются в ледяную воду. Кто-то сильными саженками плывет на середину реки, кто-то плещется у берега, не рискуя вступать в единоборство с сильным течением.
В медотсеке Леона удалось привести в сознание. Не открывая глаз, он промычал от несусветной боли. Два бешено вращающихся сверла ввинчивались в виски.
Вокруг Леона хлопотали озабоченные медики в белых халатах.
– Что с ним? – тихонько спросила Анга у спешащего мимо врача.
Тот развел руками.
– Боюсь, неизвестная болезнь, – нехотя бросил он на ходу. – Анализатор стал в тупик.
– Ритмы… – еле
– Что, милый? – наклонилась над ним Анга.
– Ритмичные сигналы… Они сведут меня с ума… – продолжал Леон, не узнавая ее. Он метался на неудобном ложе манипулятора, опутанный трубками с биорастворами.
– О чем это он? Какие ритмичные сигналы? – недоуменно спросил врач.
– Кажется, я догадываюсь, что ему нужно, – сказала Анга.
Порывшись в сумочке, она достала маленький потрепанный томик, бережно обернутый в пластик. Когда-то Леон подарил ей свою самую дорогую книгу, которую они подростками вместе любили читать вслух.
Анга наугад раскрыла книгу и начала читать, стараясь, чтобы голос звучал внятно и отчетливо:
– «Мелколесье осеннего Севера. Уводящая вдаль колея. Запах пьяный увядшего клевера и тоски подколодной змея. Я сорву стебелек подорожника, в белый храм у дороги войду. Отведи ты, господь, от безбожника надвигающуюся беду». – Голос Анги перехватило. Она умолкла, закрыла книгу и сунула ее обратно в сумку.
– Первый раз слышу, чтобы стихами лечили, – заметила молоденькая медсестра, нарушив паузу, воцарившуюся в отсеке.
– Идея давняя. О лечении гармонией говорил еще, кажется, Велимир Хлебников, – ответил врач.
О чудо! Леон стал дышать ровнее и перестал метаться, хотя и раскрыл глаза.
Анга впервые подумала, как много может стоять за несколькими строчками стихов.
Между тем после короткого просветления Леграну опять стало хуже. Чужая безжалостная воля словно выковыривала из его мозга иглой интересующую ее информацию.
И в памяти, заглушая стихи, на минуту утишившие боль, снова вспыхнули картины из сферофильма о земных геологах – молодых весельчаках и романтиках.
Вытянувшись узкой цепочкой, люди идут сквозь лес. У каждого за плечами – объемистый рюкзак. Идти тяжело: почва топкая, заросли становятся все гуще. Но юным выпускникам Геологической академии трудности нипочем; они хотят это доказать всем, и в первую очередь – себе.
Дело, которое они затеяли, любопытно. В век, как пишут социологи, «полной кибернетизации жизни на Земле» они решили подчеркнуть, что человек не утратил таких качеств, как выдержка, настойчивость, отвага.
Первый сезон самостоятельного поиска молодые геологи единогласно решили провести в заповедной тайге Восточной Сибири. Искать полезные ископаемые, пользуясь только теми подручными средствами – молотком, лопатой, кайлом – который были у геологов пару столетий назад. И никакой автоматики!
И вот группа ребят и девушек продирается сквозь цепкий подлесок с рюкзаками за плечами, и нет рядом с ними ни шагающих кибертележек, ни мудреных манипуляторов с приборами для экспресс-анализа породы… Даже навьюченные лошади не шагают рядом с ними.