За сокровищами
Шрифт:
То, что было замотано в одеяло забилось и попыталось вырваться наружу. Стон чудовища и шипение маленького чайника – еще некоторое время были единственными звуками большого дома на окраине.
Стремптус вздохнул и привстал со своего места.
– Объясните, что в такой час вы делаете у меня дома? – отец наконец-то пришел в себя после всего случившегося и нашел в себе силы допросить удивительного гостя.
– Это гарпия, – пнул Стремптус мешок. – Нелюдь. Каково ее имя на самом деле, никому не известно, но судя по описаниям в книгах, когда-то давно таких, как она называли гарпиями. То ли женщина с телом птицы,
– Так она пришла за…? – заплакала матушка Фирса.
– Да, но уверяю вас, это чистая случайность. Кто-то открыл клетку. Позвольте мне заверить вас, каждый раз я сам проверяю, прочно ли закрыты все чудовища, и в этот раз все было так же. Каким образом гарпия выбралась из своей темницы, ума не приложу. Это – самая настоящая загадка. Но суть в том, что она приметила вас на вечернем просмотре, каким-то образом выбралась и проследила ваш путь до дома. Теперь под покровом ночи пыталась добраться до вашего малыша. Уверяю вас, такого еще ни разу не было в моей практике, чтобы твари выбирались на свободу. Скажите, чем я могу загладить мою вину?
Мать Фирса, кажется, пришла в себя и сняла, наконец, чайник с решетки в камине.
– Чаю? – спросила она.
Стремптус улыбнулся и кивнул.
Пока мать хлопотала с кружками и нарезала оставшиеся от ужина пироги, отец набрался решимости спросить?
– Это – золото?
Стремптус кивнул.
– Видите ли, – осторожно продолжил отец. – Мы, к сожалению, не знаем его цены. Нет, не подумайте, мы не глупые люди и много читали и слышали об этом благородном металле, просто, так уж случилось, ни разу не имели чести пользоваться им.
– Этот, – поднял Стремптус маленький желтый комочек, – даст вам возможность купить еще один новый домишко в самом центре вашего милого городка.
Отец снова застыл на месте, жадно хватая воздух, не имея сил продолжать разговор.
– А где вы его берете? – наконец-то встрял в разговор Фирс.
Весь рассказ Стремптуса, весь его зоопарк и даже самый вид будоражил воображение мальчишки, ему не терпелось задать тысячу вопросов, но пока говорили родители, этого было сделать невозможно. Зато сейчас он воспользовался общим замешательством и наконец-то вклинился в беседу.
– Хм, – задумался Стремптус. – Это не так уж трудно, мой мальчик. Золото, драгоценные камни, как вот этот (тут он достал прозрачный зеленый камень и поднес его к огню камина, на фоне пламени камень словно ожил и засверкал множеством удивительных цветов, словно вся весенняя и летняя палитра были сокрыты в нем), принадлежали некоторым людям прошлого. А те берегли их, крепче собственной жизни, роя для них подземные туннели, строя для них отдельные дома. В старых книгах есть карты, где отмечены дома, в которых жили те, кто хранил сокровища у себя дома. Все, что остается сделать мне, – это разыскать эти заброшенные места и забрать сокровища себе.
– Вот так просто?! – почти выкрикнул Фирс.
– Ну, если ты осмелишься выйти за ограду вашего поселения и сумеешь пройти всеми землями, которые лежат там, то ничего сложного, конечно же, нет.
Фирс замотал головой. Конечно, было бы здорово посмотреть все, что там, далеко, но все же нет ничего лучше на свете, чем проснуться ранним утром в облаке печеного хлеба, и проскользнуть из-под теплого одеяла к столу, на котором матушка уже расставила кружки с ароматным чаем и восхитительными хрустящими сверху и нежнейшими как облако внутри булочками.
Раздумывая обо всем этом, под разговоры взрослых, Фирс уснул тут же на диване. И проснулся только утром. По крыше стучал скучный дождик, серые облака полностью закрыли небо, на дороге перед домом раскинулись широкие лужи, мутные от пыли и песка.
3. В святая святых
– Пойди, милый, дойди до Стремптуса, – попросила Фирса матушка. – Попроси его объяснить или обменять вот этот вот комочек золота, нам сейчас не нужен новый дом, но мы бы с удовольствием наняли нянечку для малыша, чтобы иметь еще одни свободные руки в доме. Но ведь мы не можем уплатить ей столько, сколько стоит целый дом. Попроси его обменять на более мелкие кусочки или раздробить.
Фирс кивнул и на бегу допивая чай, выскочил, едва застегнувшись на улицу. Моросящий дождь сильно защипал лицо, ветер налетел, словно желая сбить его с ног.
«Ух, – подумал Фирс. – Когда сидишь в теплой гостиной, очень хочется путешествовать, но стоит попасть под дождь….»
И он прибавил ходу в направлении циркового шатра, раскинувшегося неподалеку от их пекарне, тут же, на самой окраине городишки.
Стучать у входа в цирк было не во что, звать кого-то казалось неприличным. И Фирс, рискуя услышать гневний оклик, просунул голову в щель, между полотнищами балагана.
В нос ударил запах свежей деревянной стружки.
Перед ним на манеже лежали пара человек в спальных костюмах. Мимо них, чуть не наступая на спящие тела, ходили еще несколько. Никакой тайны, никакий ярких красок, которыми фонтанировало вчерашнее представление тут не было.
Были мрачные, серые, невыспавшиеся лица. На минуту Фирс подумал, что он ошибся и просто зашел не туда. Но тут к нему подошел карлик-клоун с рыжей мочалкой на голове и широченной улыбкой во все лицо, встал руки-в-боки, уставившись снизу на Фирса.
– О! Клоун! – обрадовался Фирс ему как старому знакому.
И тут подскочил на одной ноге, держа вторую руками.
Маленький улыбчивый негодяй врезал ему своим огромным твердым ботинком по голени, попав в самую кость.
Само злобное существо прыгало теперь перед Фирсом держа руки перед собой, как заправский боксер.
Воспринимать мелкого вредителя, как серьезную угрозу, было смешно, и Фирс решил, что это просто неудачная шутка и сделал шаг в направлении карлика.
Клоун застыл в недоумении и заплакал, из глаз его далеко вперед полились два фонтана слез. Фирс наклонился, чтобы утешить малыша, и тут же получил удар в кадык. Этот удар свалил его, мальчишка валялся на опилках манежа, задыхаясь. А рядом яростно гогоча скакал бешеный клоун.