За спичками
Шрифт:
Кайса, схватив с гвоздя свою юбку, затараторила:
– Господи помилуй… Ведь я совсем забыла снять с гвоздя эту свою юбку, чтоб гости могли повесить сюда свои рукавицы… Этот гвоздь еще вбил мой покойный Макконен для своей шляпы…
Партанен повесил на гвоздь свои рукавицы и, усевшись в кресло, развязно спросил, подтягивая вверх голенища своих сапог:
– Ну, что новенького, Кайса?
Кайса довольно подробно стала рассказывать о новостях. Тем временем Партанен чинил и поправлял какой-то ремешок на своих охотничьих сапогах. Когда Кайса смолкла, Партаиен сказал Туртиайнену:
– Тюленье сало – самая лучшая мазь для таких сапог. Вот я смазал голенища этим салом, и уж вода не проходит – внутрь.
– Ох, какие у вас длинные голенища! – воскликнула Кайса.
Партанен не без гордости сказал:
– В хорошем доме всегда хватит кожи, чтоб обернуть свои ноги, будь они хоть в сажень длиной. А погоним коров на убой, так будет и материал для дамских ботинок.
– Видали, сколько кожи в доме Партанена! – сказал сват.
Кайса не была полностью осведомлена о намерении своих гостей. Об этом они говорили раньше весьма отдаленно. Кроме того, в ее мыслях вертелся теперь Юсси Ватанен. Ведь она его ждала и ради него принарядилась. О решительных намерениях Партанена она еще не знала. Она хлопотала по хозяйству, а мужчины между тем неуклонно вели свою линию. Партанен спросил Кайсу:
– Вы согласились бы продать свой дом, если дело пойдет на лад?
Кайса поняла этот вопрос односторонне, она поняла, что речь идет всего лишь о покупке дома. Она обрадовалась, так как подумала, что Партанен нашел для нее покупателя, и воскликнула:
– Я давно хотела избавиться от этой дряни! Ведь содержать целый дом – это только досада и хлопоты для женщины.
Но тут ей показалось, что этот ее дом Партанен собирается купить для себя. И поэтому она добавила:
– А впрочем, дом неплохой. И для вас, Партанен. он вполне бы годился. Но еще лучше станет этот дом, если его починить… Еще при жизни Макконена за него предлагали большие деньги. Макконен хотел было продать его, ко он пожалел расстаться с ним. Он говорил, что это один из лучших домов во всем городе… Его и богатые покупателя осматривали и тоже хвалили.
С довольным видом Кайса поставила кофейник на плиту.
Партанену хотелось скорее приступить к делу. Пекка Туртиайнен сказал Кайсе:
– Ваш дом на хорошем месте. И земли под картошку хватит для нужд небольшой семейки.
Партанен с гордостью сказал, рассчитывая, что его слова принесут ему полный успех:
– Эти картофельные поля в городских домах все равно как жалкие заплатки в сравнении с настоящими полями. В моем хозяйстве, например, на одно лишь поле сажают шесть огромных бочек картошки. На это прямо глазу жутко смотреть!
– Огромные поля у Партанена, – пробормотал Туртиайнен, покуривая.
Кайса начала болтать о своем:
– Помимо того, мой дом приносит некоторый доход от приезжающих, которые приводят во двор своих лошадей, и за это они иной раз дарят подарки. Например, сегодня ко мне заезжали два человека из Липери. Они предлагали мне целого поросенка, если я им разрешу здесь переночевать.
Эти слова о поросенке позволили Туртиайнену спросить у Партанена:
– А сколько свиней в твоем хозяйстве?
– У меня столько свиней, сколько требуется в моем хозяйстве. Но иногда я откармливаю их на убой. В общем, у меня есть и свиньи и поросята! – был ответ.
– И здесь можно свиней держать, надо только сарай для этого построить и купить поросят. И тогда можно будет отлично жить, – болтала Кайса, поддерживая честь своего дома.
У Партанена создалось такое впечатление, что Кайса поддакивает его словам и расхваливает его за состоятельность. Это приподняло настроение и увеличило чувство собственного достоинства. Он солидно крякнул, как это делают богатые хозяева.
Туртиайнен, заботясь о пользе дела, сказал:
– Конечно, цена этого дома значительно поднялась бы, если б он попал в руки настоящего хозяина, который привел бы его в должный порядок.
Кайса с благодарностью посмотрела на Туртиайнена, услышав эти слова в защиту ее дома. С радостной улыбкой она сказала:
– Да, сколько раз я мечтала, чтоб этот дом достался бы настоящему дельному мужчине. Вот тогда бы исчезла всякая грязь и мусор с этого двора. А то ведь в сырую погоду выйти во двор нельзя – вонища на весь город стоит.
– Это все мигом исчезло бы, если б Партанен приехал сюда с лопатами на двух лошадях. Поубавилась бы тогда ваша мусорная куча! – сказал Туртиайнен.
Тут Кайса вполне убедилась, что ее дом собирается купить Партанен. Она сказала:
– А что, Партанену не помешало бы иметь свой городской домик, раз он так часто возит свой товар на базар. Тогда и свою лошадь можно держать на собственном дворе, не боясь, что ее уведут воры или какие-нибудь там разбойники.
Казалось, что Кайса сама делает предложение Партанену. И тогда Партанен решил немного поторговаться. Он многозначительно сказал Туртиайнену:
– Я тебе говорил – тут дело надо без игры вести, прямо, чтоб не было впоследствии обид и кляуз.
Услышав это, Туртиайнен прямолинейно заявил:
– А почему в доме Партанена имеется богатство и всякие товары, которые он возит на базар? Да потому, что в его доме люди так работают, что чертям тошно!
«Пожалуй, он купит наличными!» – подумала про себя Кайса и вслух сказала:
– Таким и должен быть дом, чтоб в нем имелись наличные деньги на разные покупки. Мой Макконен тоже не любил в долг покупать. И этот дом он купил на наличные, так что долгу у меня не осталось, когда он умер.
Все замолчали. У Партанена даже зачесался затылок, когда он услышал, что Кайса как будто имеет наличные деньги. Конечно, прямо спросить было неудобно – сколько у нее денег, поэтому он попробовал узнать окольным путем. Он воскликнул с удивлением:
– Ах, вот как, после Макконена даже деньги остались? Где же это он хапнул такую большую сумму?
Желая похвалиться своим домом, Кайса хвастливо сказала:
– Городские дома всегда приносят доход, если жить правильно и не мотать деньги.