За Веру, Царя и Отечество
Шрифт:
Впрочем, тут стоит сделать отступление и взглянуть, что представляли собой военно-морские силы воюющих держав. По тогдашним теориям основой морской стратегии и тактики считался линейный бой - когда главные силы флотов встречаются друг с другом и в артиллерийской дуэли выявляется победитель. Поэтому страны-соперницы готовили свои эскадры именно к таким столкновениям. Самыми мощными боевыми единицами являлись дредноуты бронированные громадины в десятки тысяч тонн водоизмещения, с паротурбинными двигателями, позволявшими развивать приличную скорость, и большим количеством крупнокалиберной артиллерии. Скажем, британский "Дредноут", по имени которого получил название этот класс кораблей, имел 10 орудий калибром 305 мм и скорость 21 узел (узел - морская миля в час). Следующими по значению были линейные крейсера, с одним из которых читатели уже знакомы на примере германского "Гебена" - фактически облегченные дредноуты. Броня и артиллерия послабее, но радиус действия и скорость больше. Дальше по нисходящей шли додредноутные линкоры, или броненосцы. Работавшие на угле, тихоходные, меньше орудий главного калибра (на русских
Сильнейшей морской державой была, разумеется, Англия. В состав ее флота входило 20 дредноутов, 9 линейных крейсеров, 40 старых линкоров, 25 броненосных и 83 легких крейсера, 289 эсминцев и миноносцев, 55 подлодок (но в открытом море из них могли действовать лишь 7). Однако следует отметить и то, что в отношении развития флота британское руководство было очень консервативным. Любые новинки здесь находили дорогу с трудом. Один из главных теоретиков флота вице-адмирал Коломб заявлвял: "Нет ничего, что показывало бы, что давно установленные историей морских войн законы каким-либо образом изменились". И когда другой теоретик, адмирал Перси Скотт, выступил с мыслью, что "эра дредноутов и сверхдредноутов кончилась безвозвратно", и рекомендовал Адмиралтейству "создать тучи аэропланов и подводных лодок", его объявили чуть ли не еретиком. Можно обратить внимание и на такой факт - торпеда Уайтхеда, впоследствии применяемая всеми странами, хоть и была изобретена англичанином, но дома его не признали, и первые испытания торпед происходили в Австро-Венгрии. А мин к началу войны у англичан не было вообще.
Общее руководство флотом осуществляли первый лорд Адмиралтейства У. Черчилль и первый морской лорд (начальник главного морского штаба) принц Баттенберг. Базировались корабли в гаванях Хумберга, Скарборо, Ферт-оф-Форта и Скапа-Флоу. Но с генеральным сражением, к которому, вроде бы, готовился флот, англичане не спешили. Соваться к германским берегам значило подвергать дредноуты угрозе мин и торпедных ударов. Да и была надежда, что на сухопутных фронтах французы и русские быстро раздавят врага, а при капитуляции Германия и так лишится кораблей. Поэтому британский флот ограничился прикрытием перевозок, защитой своих берегов и блокадой Германии. А большое сражение был готов дать лишь в том случае, если бы немцы вздумали прорвать эту блокаду и вступить в открытую борьбу за господство над морями.
Германский флот по боевой мощи был вторым после британского. Он располагал 15 дредноутами, 4 линейными крейсерами, 22 старыми линкорами, 7 броненосными и 43 легкими крейсерами, 219 эсминцами и миноносцами и 20 подлодками (из них 9 новых). Некоторое количество кораблей еще достраивалось. Причем надо учитывать, что по ряду показателей немецкие корабли превосходили британские - по степени непотопляемости, по скорости хода. На технические новинки здесь обращали куда большее внимание, хотя и германское руководство находилось под влиянием отживших свой век стереотипов. Так, Тирпиц перед войной заявлял, что строить большое количество подводных лодок - это "легкомыслие". Потому что преобладание на море решится только линейными силами флотов. У немцев эти главные силы назывались "Флотом открытого моря", и русских, французов или итальянцев они вообще не воспринимали в качестве достойных противников - только англичан. В кают-компаниях поднимались тосты за "Дер Таг" - за "День", когда "Флот открытого моря" сойдется в сражении с британским "Гранд флитом" ("Большим флотом").
Но в германских военно-морских силах очень сказывался фактор "многовластия". Главным создателем флота был гросс-адмирал Тирпиц. Однако с началом войны его роль резко упала - теперь он отвечал лишь за снабжение и постройку новых кораблей. А кроме него руководили командующий "Флотом открытого моря" фон Ингеноль и начальник Генерального морского штаба фон Поль. А единственным координатором их действий выступал сам кайзер. И если руководство армией он передоверял своим генералам, то флот был его любимым детищем, и решения он принимал только лично. А рисковать в столкновении с англичанами Вильгельм не желал. 30.7 Поль издал директиву флоту вести лишь "малую войну" против Англии - миноносцами, подлодками, минными постановками, "пока не будет достаточного ослабления противника, которое позволит более решительные действия". Для линейных сил кайзер полагал "необходимым сохранение флотом оборонительной позиции". Корабли базировались у о. Гельголанд, в Вильгельмсхафене, Киле, Данциге и готовы были дать бой лишь в том случае, если Британия будет угрожать германскому побережью. В общем, обе стороны были готовы вступить в решающее сражение, каждая в своем районе, но только эти районы не совпадали.
Франция (3 дредноута, 20 броненосцев, 18 броненосных и 6 легких крейсеров, 98 миноносцев) и Австро-Венгрия (3 дредноута, 9 броненосцев, 2 броненосных и 10 легких крейсеров, 69 миноносцев, 7 подлодок)
Россия, потеряв в Японской 2 эскадры, на время выбыла из числа ведущих морских держав. Тем более, что она была занята хозяйственными реформами, а строительство флотов - дело не дешевое. Ее судостроительная программа, принятая в 1912 г., предусматривая создание 7 дредноутов и 4 линейных крейсеров. Но они еще находились на стапелях заводов, а в начале войны русские располагали 9 старыми линкорами, 8 броненосными и 14 легкими крейсерами, 115 эсминцами и миноносцами и 28 подлодками (все старые). И все же "отсталой" в военно-морской сфере Россия не была. Тирпиц пишет, что в Петербурге "с жадностью хватались за любую новинку в области изобретений", и сами немцы в области тактики во многом переняли результаты исследований русского адмирала Г.И. Бутакова. Ну а отсутствие сильного линейного флота стимулировало развитие других видов техники, способных в той или иной мере компенсировать этот изъян. Так, были разработаны прекрасные эсминцы типа "Новик", соединяющие в себе качества как миноносца, так и крейсера скорость хода, маневренность и довольно сильное артиллерийское вооружение (4 орудия по 100 мм). Немцы впоследствии учли этот опыт и на своих новейших эсминцах тоже стали ставить 105-мм пушки вместо 88-мм. В России строились впервые в мире авианосцы - тогда их называли гидрокрейсерами. Был создан и первый в мире подводный минный заградитель "Краб".
В минном деле русские моряки вообще не имели себе равных. И британский флот, оказавшийся совершенно неготовым в данном отношении, в 1914 г. купил в России тысячу шаровых мин для защиты своих баз. Еще больше технических достижений перенимали американцы. Они закупили все образцы русских мин и тралов, считая их лучшими, и приглашали инструкторов из России для обучения пользоваться ими. Купили они и гидросамолеты М-5 и М-9, также считавшиеся лучшими. А на новейших отечественных дредноутах типа "Севастополь" впервые устанавливались не двух-, а трехорудийные башни главного калибра. Причем с собственными дальномерами, что позволяло им в бою действовать независимо от главного дальномерного поста. Англия и Германия отнеслись к этим новшествам скептически, а американцы сразу оценили выгоду и тоже переняли, на их новых линкорах типа "Оклахома" стали монтироваться трехорудийные башни с автономным оборудованием. Но в связи с неравенством сил морские планы России были чисто оборонительными. Немцы впоследствии утверждали, что вынудили Балтийский флот сидеть в Финском заливе - но российским командованием это предусматривалось заранее. Основу обороны составляли минные заграждения - всего за годы войны в устье Финского залива было выставлено 39 тыс. мин. А из-под их прикрытия крейсера, эсминцы и субмарины совершали вылазки на морские просторы.
Начало боевых действий на море было неудачным для Германии. Разведав подводными лодками подступы к базе у Гельголанда, туда совершила рейд британская эскадра адм. Битти. 23.8 английский легкий крейсер и несколько эсминцев напали вдруг на охранение базы, потопили старый миноносец и повернули восвояси. Ингеноль выслал в погоню легкие крейсера "Майнц", "Кельн" и "Ариадна". Те ринулись в преследование и угодили в ловушку удирающий отряд вывел их прямехонько на главные силы своей эскадры, включавшей и 4 линейных крейсера. Немцы вступили в схватку, но она была слишком неравной. Все три корабля были потоплены. А англичане потерь почти не имели - у них лишь один легкий крейсер получил повреждения. Ингеноль не решился вывести в море главные силы флота, так что эскадра Битти ушла безнаказанной. А кайзера утрата сразу трех крейсеров и миноносца очень расстроила и послужила дополнительным поводом для осторожности, обрекая флот на пассивное состояние.
Произошли первые столкновения и на Балтике. В ночь на 26.8 немецкие легкие крейсера "Магдебург" и "Аугсбург" с двумя миноносцами погнались за русскими сторожевиками. Но те, пользуясь своей малой осадкой, стали уходить на мелководье у северной оконечности о. Оденсхольм. И "Магдебург" в темноте наскочил на камни. Эссен, узнав об этом, тотчас выслал русские крейсера "Богатырь" и "Паллада" с несколькими эсминцами. Приказал вынудить "Магдебург" сдаться, снять с мели и доставить в русский порт. Когда корабли приблизились к Оденсхольму, было замечено, что немцы с поврежденного крейсера переправляются на миноносец. Отряд открыл огонь, и миноносец, дав полный ход, скрылся в тумане, а на "Магдебурге" произошел взрыв, и он начал тонуть. Удрать сумели не все - в плен были взяты командир крейсера, 2 офицера и 54 матроса. Но самым ценным оказался другой трофей - водолазы сумели достать сигнальные книги, шифры и другие секретные документы. В результате в течение всей войны русский флот смог читать вражеские радиограммы. Причем немцы обратили внимание на странную осведомленность неприятеля, но сочли, что у них под носом действует шпион. Настойчиво искали его в штабах, требовали от своей агентуры в России во что бы то ни стало узнать о нем. А вот сменить коды так и не догадались...
А на Западном фронте в конце августа разыгралось ожесточенное Пограничное сражение. Правое крыло французов, 1-я и 2-я армии, продолжали наступать в Лотарингии, в Эльзасе взяли Мюлуз. В центре 4-я и 3-я армии готовились к удару через Арденны. Германские силы в Бельгии Жоффр все еще серьезно недооценивал, вот и предполагалось наступлением двух центральных армий отрезать эту группировку противника. Причем командующий 3-й армии де Лангль доложил, что перед его фронтом немецкие войска движутся на запад. И запрашивал, не следует ли немедленно атаковать их во фланг, чтобы сорвать это передвижение? Но ему ответили - пусть, мол, идут. Чем больше их удалится из района Арденн, тем лучше. И тем больше их будет отрезано.