За все, что мы делаем, отвечать будем вместе!
Шрифт:
— Да?
— Дей, они снимаются! Они уезжают Дей! — чуть ли не в истерике запищал в трубку Энзо. — Берегись, брат.
— Понял! — скидываю звонок и поднимаю телефон над головой, продолжая идти. — Это мобильник! — демонстрирую для Луки и его людей.
В ту же секунду послышался резкий выстрел, как я сказал эти слова, и Лука упал замертво. Его трубка вылетела на бетонную плиту, а из груди и головы полилась темная кровь, наверное такая же темная, как вся его душа. Выстрел был внезапным и уж точно не подстроен мной. Достаю пистолет из кобуры и тут же замечаю, как Кол убивает одного из людей Луки, который целиться в меня, следом такая же участь постигает и остальных сопровождающих Луку. Кол выстреливает еще раз, в уже мертвого охранника, чтобы
— Все уходим! Дей, в машину! — кричат мне ребята и мы бежим к машине. Только лишь я успеваю бросить взгляд на крышу дома, на которой показался мужской массивный силуэт в экипированной одежде с автоматом в руках. А вот и наш снайпер, спешащий сбежать незамеченным.
Все было кончено, Лука мертв, враги наказаны, жизни моей семьи больше ничего не угрожает и наконец можно было спокойно вздохнуть…
Все закончилось и более объективно я понял это, когда мне позвонила Джо. Мое сознание было готово к чему угодно, но не к тому, что я смог разобрать сквозь ее рыдания и всхлипы, душащие ее. Я долго молчал, слыша в трубке отчетливый плач одиночества. В это нельзя было поверить, это было невозможно, такое недопустимо, но случилось. Сердце больно сжалось и я откинулся на спинку сидения, закрывая глаза и полностью игнорируя вопросы и крики на всю машину пацанов, которые изо всех сил пытались понять, что происходит.
Мама умерла.
Почему-то до меня никогда еще не доходило так отчетливо, что родители не вечны. Я всегда знал, что есть мама, а у меня полно времени на то чтобы извиниться, выслушать, пожаловаться. Я еще столько всего ей не сказал, хотя должен был говорить каждый день. На душе повис стотонный булыжник, тянущий меня на дно. Мне нельзя срываться, но понимание, что в этом мире больше нет женщины, которая всегда любила меня просто за то, что я есть и за все прощала, больше нет. Ее просто нет и во всем виноват я. Я довел ее до такого состояния и только я виноват во всем случившемся. Лили всегда твердила мне, что я должен быть храбрым и смелым, никогда не должен плакать, потому что мужчина, но стоя перед ней, лежащей меж бархатных стенок гроба я не могу сдерживать слез, безжалостно падающих на воротник моего пиджака, который Лена гладила все утро. Сегодняшний день — нечто ужасное. Небо против нас. Оно хмурое и насупившееся, как-будто сейчас вот-вот польет ливень стеной и будет продолжаться всю остальную мою жизнь.
Без нее нет меня. Меня будто выпотрошили и не оставили ничего внутри. Если бы она сейчас стояла рядом, она была ласково приобняла меня и положив голову на плечо сказала бы:
— Держись, ты сильный мужчина, ты все стерпишь и это тоже должен.
Но как такое можно вытерпеть?! Так плохо мне не было никогда и уже не будет. Это особый вид пытки для грешников.
Говорят, живые не умирают, а только превращаются в духов. В любой момент они могут появиться рядом и помочь, мы можем их чувствовать, когда захотим. Они будут приходить, когда нам больно. Мне больно. Я хочу, чтобы она пришла, но ее нет. Бог отнимает у меня дорогих мне людей за все, что я натворил на нашей грешной земле. Я недостоин того, чтобы возле меня была она… Моя мама… А могу ли я называть ее мамой? Имею ли я на это право? Нет… Я убил ее собственными руками. Бог все видел, все слышал, все учел. Он спас ее раньше, чем планировал. Он наказал меня позже, чем планировал.
Сжимаю ее холодную руку в своей горячей, наплевав на все возмущения. Она такая красивая… В клетчатом платье, с воротником. На ногах у нее лодочки, а волосы заплетены в плотную косу на затылке. Чем старше она становилась, тем меньше ей нравилось ходить с распущенными волосами. Она была мечтой поэта. Родная и своя.
С утратой матери, пришло понимание о значимости близких и друзей. Их всех могли сегодня убить, и все из-за меня. Я должен это прекратить, но уже не могу.
Елена кладет мне на руку, которая лежит на бортике гроба, свою
— Уже пора, — хрипло и тихо напоминает она, положив вторую руку мне на плечо.
Я не двинулся с места и болезненно взглянул ей в глаза, она даже вздрогнула. Испугалась.
— Деймон, пойдем… — снова сжала мою руку она и кое-как отцепила ее от бортика гроба.
Потом ей понадобилось не мало усилий на то, чтобы заставить меня отпустить ледяную руку мертвой матери и развернуть к себе. Она привычным движением рук, поправила мой воротник на рубашке.
— Ты снова без галстука? — она укоризненно посмотрела на меня, но ее взгляд тут же наполнился печалью. Ей конечно же тоже нелегко. Лили была любима всеми. Лена тяжело справляется с утратой моей мамы. Это странно звучит, но это именно так.
Я ничего не ответил и не отвечал в дальнейшем ни на чьи вопросы. Слезы кончились, а сердце мирно отстукивало положенный ритм и только голодная боль в желудке не давала покоя.
Я вышел на улицу и посмотрел на небо. Секунда… Полил дождь.
====== 38. Хотела вновь в тебя влюбляться ======
Комментарий к 38. Хотела вновь в тебя влюбляться Тема: kerwprod – в моих снах
POV Елена
Прошло три дня с похорон миссис Сальваторе. Ровно три дня мы с Деймоном не виделись, ровно три дня не разговаривали. Он приходил домой, когда я уже ложилась спать, ночевал в кабинете и уходил, когда я еще спала. Не смотря на то, что я чувствовала, как ему плохо и мне было его жалко, я не могла перестать злиться. Мало того, что он не сдержал обещания, так еще оставил нас, спасибо что хоть кабинет свой иногда посещает. По-моему, я скоро начну приносить туда стопку чистого постельного белья, чтобы он диван не протер.
В конце концов я уже согласна на все, лишь бы он был рядом. Я готова простить все, но то что он пропадает невесть где, сильно напрягает и усугубляет ситуацию. Хотелось ломать стены и бить посуду, но меня вовремя останавливала та мысль, что все это бесполезно. Ничего не измениться. Он не измениться.
Было глупо думать, что теперь у него другая семья и так далее. Нет, все было проще, он просто не хотел с нами контактировать. А мысль, что он убивает людей все чаще прогрызали кору моего головного мозга.
Ближе к вечеру ко мне пришла Джо, сообщившая, что в квартире Лили все убрано и теперь все как было, только без хозяйки. Мое состояние она разоблачила сразу и поэтому не доверила мне укладывать спать сына. Она решила, что нам срочно необходимо испечь какой-то там пирог с сухофруктами, которые я не люблю, и оставила меня на кухне наедине с миской, жидким тестом и миксером.
Я уже потерялась в пространстве. Все как будто во сне и будто-бы не было той перестрелки, оцепленной больницы и похорон. Казалось, что миссис Сальваторе все еще жива и мы в любой момент можем поехать к ней погостить, наведаться, а на самом же деле всего этого больше нет. Ее нет.
Немного отвлекаюсь, уходя полностью в мысли и прихожу в себя только тогда, когда в какой-то момент, техника перестала меня слушаться и я догадываюсь, что просто придавила провод. Поправив его, я снова включила устройство и оно проработало секунды две и снова перестало. Я расстроилась, сильно дернув рукой, так как находилась и так не в очень хорошем душевном состоянии и попыталась снова все поправить, но в этот момент у меня выпал один венчик, разбрызгав жидкое тесто по столешнице.
— Все-все-все! — рядом появилась Джо и отобрала у меня электрический венчик. — Еще током стукнет! — отодвинула меня она с такой силой, что я немного пошатнулась и уперлась руками в соседнюю столешницу. Возбуждение не спало и я всплеснула руками более раздраженно, чем обычный нормальный человек под действием эмоций.