За все, что мы делаем, отвечать будем вместе!

S_Raytvelle

13:45

— Лена! — с веселым криком забегает Джо в палату и немного я вздрагиваю от резко закрывшихся жалюзи, сжав сына еще крепче в объятиях. — Дороги перекрыты, но мы прорвались! — Она вытянула руки к входу в палату и там тут же появился Деймон, весь взъерошенный и в помятом костюме, как будто его пинали всю ночь и в руках огромный букет цветов в розовой обертке. — Ну куда ты с цветами?! Ой ты Господи! — Джо забрала у него цветы и пропустила ко мне.

— Здравствуй родная, — тихо произносит он, уже стоя на полусогнутых рядом со мной и целует меня в лоб, а у меня на глаза слезы наворачиваются от

того как я рада его видеть. Наконец-то он рядом. — я думал они лысые рождаются… — поглядев на ребенка прошептал он и провел пальцем по щечке малыша.

— Тихо, тихо, тихо… — с улыбкой поправляю я его, когда младенец открывает глазки и уставляется на отца, плямкая беззубым ртом. — На, подержи, — протягиваю ребенка мужу.

— Как его держать? — не отрывая взгляда от ребенка спрашивает он.

— Головку держи, — Аккуратно вкладываю маленький живой комочек в сильные руки супруга. — Держи, держи…

— Ленка, он больше на тебя похож… Человеческий детеныш… — с восторгом тихо заявляет он и всё еще смотря на сына. — Ай ты мой родной…

Улыбаюсь, смотря, как Деймон неуверенно, но осторожно держит малыша, то и дело трясь носом о розовые щечки маленького Сальваторе.

— Учтите сразу… — доноситься до меня голос бабушки, которая в компании мамы Деймона и Джо стоит в конце палаты, но делаю вид, что ничего не замечаю и продолжаю счастливо смотреть, на сидевшего возле меня мужа. — Воспитание ребенка я возьму в свои руки… Хватит одного бандита в семье… — недовольно заявила она.

— Чего это вы оскорбляете моего сына? — встрепенулась миссис Сальваторе. — Что за человек? У вас же правнук родился… А Вы?

— Леночка, а тебе не пора кормить? — пропустив мимо ушей слова моей свекрови.

— Она уже кормила… — шепотом пояснила Джо.

— А…

— Девочки… Пойдемте пить чай, пусть они тут по любезничают… — быстро выпроваживает из палаты их обеих Лаффлин и мы с Деем остаемся наедине с сыном.

— Я больше не могу без него… — призналась я и подняла на мужа глаза.

— Я люблю тебя, родная моя… — тихо и искренне сказал он и поцеловал меня, отдавая в руки ребенка.

— Где же ты был… Я тебя так ждала… — чуть ли не со слезами на глазах выдавливаю я из себя и замечаю, что он тут же мрачнеет.

— Родная моя, я не мог вырваться… — честно сказал он и обнял меня за плечи, снова поцеловав в лоб. Становилось тепло от того, что он рядом, от того что его руки держат мои я просто забываю обо всем что было, принимая настоящее с ним. — Верь мне…

За закрытыми жалюзи слышится чей-то мужской голос, говоривший что-то непонятное и мы оба с Деймоном повернулись к окошку.

— Здравствуйте Леночка, давайте ребеночка на кислородик, он подышит, а потом мы вам его обратно принесем. — зашла в палату мед.сестра и забрала из моих рук сына, после чего мы снова остались одни. Только я и Деймон.

— Как ты? — озадаченно спросил он и снова навис надо мною.

— Хорошо… — передано в упор смотрю в его глаза такие близкие и родные.

— Ну че, я пойду тогда…? — я ослаблено киваю, все еще сдерживая слезы. — Чего тебе принести, родная моя?

— А ты мне записку напиши… — голосом умирающего лебедя произношу я и он тут же улыбается.

— Записку?

Он выпрямляется и отпускает мою руку. Без труда находит на столике лист бумаги и ручку и что-то быстро на чиркал.

— Остальное потом допишу. — он отдает мне почти чистую бумажку с двумя русскими словами по середине: «Леночка моя». Вцепляюсь руками в листок и прислоняю его к груди, будто боясь, что потеряю. — Моя… — прислонившись к моему лбу лбом.

— Ну беги, беги… — на последнем издыхании отпускаю его я.

— Пасиба тебе большое…

— Беги…

— Это для тебя! — вдруг громко выкрикивает он и в одно мгновение жалюзи вновь открываются и я вижу четырех мужчин с огромными букетами цветов и шарами. Это были Кол, Рик и Энзо, а с ними кто-то еще не нашей национальности. Все они начинают во все горло горланить: «С Днем Рождения тебя, — к ним присоединяется Дей. — с Днем рождения тебя, с Днем Рождения, Космос, с Днем Рождения тебя!» Испытывающе, но с улыбкой смотрю на Деймона через стекло и тыкаю себя в лоб пальцем, мол, «да ты с ума сошел!».

Через неделю, так как состояние и моё и Космоса было более чем хорошее, нас выписали по моей просьбе разумеется. Джо пошла нам на уступки и выписала чуть раньше, чем полагалось для нашего курса. В тот же день, мы чисто семейной компанией, я, Деймон, новоиспеченные бабушки и Джо приехали в нашу квартиру, по которой я успела соскучится, хотя когда мы только заселились сюда я и представить не могла, что полюблю это место и сейчас Лаффлин умело снимала на камеру мини фильм для Космоса, который посмотрит его только лет через десять наверное.

Она снимала абсолютно все, как мы укладывали на нашу кровать комочек жизни, как бабушки радовались всему происходящему и как мы с Деймоном целовались по просьбе самой Джо. Я конечно смущалась от этого, потому что не привыкла делить интим с ним на глазах кого-то, но мне было хорошо, осознавая, что он никогда и никогда так не поцелует, кроме меня, прижимаюсь к нему сильнее и снова позволяю себя целовать, в щеки, в губы, в нос.

— Так интересно. Вырастет большой-большой… Кем будет? — произнесла я, когда мы уже ночью лежали втроём в одной нашей широкой кровати. Деймон со стороны окна, так как побоялся, что меня может продуть, между нами Космос и я. Это было что-то такое важное для меня, как наш общий малюсенький мирок, где появилось обновление — новый маленький член семьи.

— А кем после Оксфорда бывают? — на полном серьезе спрашивает у меня муж и продолжает играться с сыном игрушечным тигрёнком. Я усмехаюсь и закатываю глаза. — Не, ну, а че? Он может быть сделает то чего я не успел… — печальнее добавил он и потупил взгляд, я же немного напрягалась, непрерывно смотря на его лицо. — Знаешь… — начал он, но запнулся. — вот тогда помнишь, да? Ты рожала, а я приехать к тебе не мог… — я с отвращением вспомнила, как я нуждалась в его присутствии, но не могла даже услышать его голос по телефону. — Я тогда подумал… Что такое вообще дети? Знаешь это… Я так понял… Что-то типа такой шанс от Господа все исправить… Такое искупление, что ли… — задумчиво с запинками выдавил он, а потом снова стушевался. — ну я не знаю как сказать… В общем… — он хитро поднял на меня глаза и улыбнулся уголком губ. — А тебе совсем нельзя? — я не сразу поняла о чем он, но его интонация просто не могла подразумевать ничего другого.