Забава королей

Абдуллаев Чингиз Акифович

– Почему вы считаете, что случайный выстрел сделал именно Бретти?

– Больше некому. Я ведь сидела в машине и видела, как все стреляют. Ему вообще нельзя было давать оружие. С его зрением выходить на охоту глупо и опрометчиво.

– Но в Сибири он убил уссурийского тигра, – напомнил Дронго.

– Никого он не убил, – снова улыбнулась Женя. – Это ему так сказали, что он убил, чтобы ему понравилась охота. Стрелял кто-то другой, Стригун или Араксманян. А записали трофей на Поля, уверив его, что именно он попал в глаз тигру. И он, дурачок, поверил. Шкуру убитого

тигра сначала обработали, а затем торжественно переслали ее в Цюрих, чтобы она оставалась у Бретти как символ его успешной охоты. Но все это было подстроено, и мы все об этом знали.

– И он сам тоже поверил в свои удачные выстрелы?

– Конечно, поверил. Мужчины вообще существа очень доверчивые. Особенно когда речь идет об их собственных достоинствах. Люди относятся к самим себе с таким пиететом, что иногда становится просто смешно. Здесь нет места ни критике, ни самокритике, только восторг и обожание себя, любимого. Достаточно шепнуть мужчине, что он сексуальный гигант, – и он начинает в это верить, даже будучи полным импотентом. Если сказать, что он великий охотник, то даже с таким зрением, как у Поля, можно поверить, что ты действительно такой. Если сказать, что он выдающийся оратор, то, даже не умея связать двух слов, мужчина поверит, что он прекрасно выступает перед людьми. Хотя женщины тоже часто бывают не так самокритичны по отношению к своей внешности, фигуре, манерам… В общем, больше всего мы любим обманывать самих себя, особенно мужчины, – закончила Женя.

– Такова человеческая натура, – согласился Дронго, поднимаясь. – Принести вам еще кофе?

– Нет, спасибо. Мне нужно немного отдохнуть, – сказала Женя. – А вам спасибо за понимание. Мне нужно было с кем-то поговорить, немного отвлечься.

– Отдыхайте.

Эксперт уже собирался выйти из комнаты, когда она неожиданно спросила его:

– Вы не знаете, куда делся Антон?

Дронго замер.

– Нет, – сказал он, стараясь не выдавать своего волнения, – не знаю.

– Не могу нигде его найти, – сообщила Женя, – и его телефон не отвечает. Здесь бывают проблемы с телефонами, как вы думаете?

– Наверное, бывают.

– Я хотела с ним переговорить, – вспомнила Женя. – Вчера на охоте он вел себя как-то странно. Когда вы ушли, он стал нервничать, все время пытался куда-то сбежать. Просил нас взять оружие и никого не подпускать к машинам, пока он не вернется. Мы ничего не могли понять. Антон вел себя как-то неадекватно.

– Он потом ушел следом за нами, – сообщил Дронго.

– Кто вам сказал?

– Синьорита Ролланди. Он оставил ей ружье, а сам пошел в заросли. Похоже, он чего-то боялся.

– Наверное, помнил о том, как стреляет этот швейцарский банкир, – сказала Женя. – Не нужно было его брать с собой. Лучше бы оставили с женщинами.

– Он приехал на охоту убежденный, что является прекрасным охотником, – напомнил Дронго, – особенно после того, как убил уссурийского тигра.

– Это была вина наших мужчин, – вздохнула Женя, – не нужно было так подставляться… И вот теперь та охота больно ударила по нашей компании. Я уверена, что именно его выстрел убил Артура.

Глава 16

Обед должен был состояться в час дня, но Бинколетто объявил, что плохо себя чувствует, и отказался выходить в гостиную. Евгения, попросив еще кофе, тоже не стала есть. За столом остались только Стригун, Араксманян, Люба Ядрышкина, Поль Бретти, Альберто и Дронго. Джина все еще спала – очевидно, наступила своеобразная релаксация после тяжелой ночи, которую они провели в саванне.

Дронго подумал, что знает, почему Бинколетто не вышел к обеду. Впечатлительный итальянец тяжело переживал все случившееся и просто не мог выйти к столу, за которым сидел возможный убийца. Именно поэтому он предпочел до прилета следователя оставаться в одиночестве.

– Нас осталось совсем немного, – мрачно произнес Араксманян. – Помните, был такой фильм у Говорухина, где каждого из гостей убивали по одному? Такой интересный фильм…

– Я помню, – обрадовалась Ядрышкина, – там еще играл молодой Абдулов. Такой симпатичный…

– О чем вы говорите? – недовольно спросил Стригун.

– Ты помнишь, был такой фильм, – повторил Араксманян, – кажется, он назывался «Десять ребят» или «Десять поросят», я сейчас точно не помню.

– «Десять негритят», – неожиданно подсказал Дронго, – это фильм по роману Агаты Кристи.

– Правильно, – согласился Дживан, – он назывался «Десять негритят», и там гостей убивали по одному. А сейчас нас осталось за столом только шесть человек.

– Синьорита Ролланди сейчас спит, – пояснил Дронго, – Энцо плохо себя чувствует, госпожа Кнаус тоже отказалась спуститься. Она пьет кофе.

Он намеренно не сказал про Антона, ожидая, кто именно первым спросит о нем. Но все остальные молчали. Поль, не обращая внимания на их разговоры, спокойно ел свой черепаховый суп, искусно приготовленный поваром. Остальные молчали, словно никого не интересовало существование Антона Вермишева.

– Будем надеяться, что здесь ничего больше не случится, – сказал Стригун. – И не нужно вспоминать такие фильмы. У нас никого не убивают по очереди. Это бывает только в кино.

– Ты забыл про случай у соседей моей тети, – напомнила Ядрышкина, – там сначала мать попала под машину, а потом сына убили где-то за городом. Помнишь?

– Они были алкоголиками, – недовольно перебил ее Стригун. – Мать сама виновата в том, что попала под машину. А сына не убили, он замерз на улице. И не нужно больше вспоминать такие глупые истории. У нас и так настроение не очень хорошее, а ты лезешь со своими дурацкими аналогиями…

Ядрышкина обиженно засопела, но не посмела перечить. Только неожиданно спросила:

– А где наш Антоша? Куда он исчез? Я его с самого утра не видела, после того как вы с ним ушли, – обратилась она к мужчинам.

Мужчины переглянулись.

– Действительно, – сказал Стригун, – почему его до сих пор нет? Куда он запропастился?

– Вот поэтому я и говорю: происходит черт знает что, – разозлился Араксманян. – Где он остался? Почему не пришел к столу? Тоже голова болит? Или он спит?