Забавы жестоких богов
Шрифт:
Подавая Джеку стакан, девушка вздрогнула, словно от удара током, когда Эндфилд дотронулся до ее руки. Движения Ники стали скованными, замедленными.
Она не смотрела ему в глаза, избегала даже случайных прикосновений.
Капитан стоял рядом с ней, мелкими глотками хлебая обжигающий напиток, не чувствуя вкуса и запаха. Если бы ему налили болотной жижи, то Джек сейчас не заметил бы разницы. Каждое движение Ники отдавалось внутри тела. Его бросало то в жар, то в холод. Он проваливался и взлетал. В голове с противным щелканьем работал компьютер, вычисляя траектории рук, ног, пальцев, чтобы ни в коем случае не прийти в контакт с ее телом. Даже великолепные мышечные рефлексы сдались перед бурей соматики, бунтом желания против запретов разума.
Молчание густело, Эндфилд ощущал почти физическое притяжение Никиной плоти. Он осторожно скосил глаза и увидел, что девушка напряженно прислушивается к чему-то внутри себя, а лицо заливает жаркий румянец. Она поймала взгляд, нахмурилась и сказала устало, почти зло:
— Мы опоздаем, если не поторопимся.
Крикнув: «Догоняй», девушка бросилась бежать. С заросшего лесом пригорка они поднялись на голую скалу по узкой, засыпанной камнями тропинке. Булыжники летели из-под ног Джека, вызывая ехидные замечания Ники, которая легко и свободно забиралась вверх. Капитану пришлось использовать всю свою выносливость, чтобы, спотыкаясь и сталкивая камни, успевать за ней.
Наверху она запрыгала, замахала руками, хохоча от радости и удовольствия, обернулась к Джеку:
— Как же давно я тут не была, успела забыть прелесть Голубой Жемчужины. Как приятно после городской толкучки побыть на природе. Посмотри.
Эндфилда тоже встряхнула эта сумасшедшая гонка. Он с интересом огляделся по сторонам, заметив, что медлительный Яр уже показал свой край над горизонтом. Правильная чаша воды зеркалом лежала под ними в тени леса, отражая небо, не такое голубое, как днем, но уже и не серое.
Красные лучи солнца легли на дальний берег озера, окрасив песок. Потом зазубренная граница света и тени медленно и плавно покатилась по воде, просвечивая насквозь ее прозрачную синюю толщу до покрытого белым песком дна, превращая неживую гладь в глубокую бездну цвета сапфира. Наконец свет заполнил все водное пространство, заставив озеро играть всеми оттенками голубого, кроме центральной части, где угрюмо синела глубина.
— Вот и все. Правда, было красиво? — спросила Ника. В глазах ее горело по маленькому солнцу.
— Да, конечно. Я видел восходы на орбитах разных планет, когда светила выходят из-за ее диска, зажигая зеленый, оранжевый или какой еще пожар в атмосфере, никогда не мог представить, что внизу может быть ее красивее. Может, потому, что ты заставила посмотреть своими глазами.
Он вновь ощутил притяжение молодой женщины и уже не стал себя сдерживать. Эндфилд обнял Нику, решительно и спокойно прижал ее к себе. На мгновение на лице девушки появилось возмущение такой бесцеремонностью, потом она нежно взглянула ему в глаза, ожидая поцелуя, и, наконец, вздохнув, опустила голову на его плечо. Время остановилось. Не осталось ничего, кроме света и бесконечно чудесного ощущения ее тела.
Вскоре Джек пришел в себя и обнаружил, что нежно, едва касаясь, гладит девушку по плечам и спине. «Пора просыпаться», — подумал Капитан, притянул Нику к себе, держа слегка пониже лопаток, чтобы ее грудь плотно прижалась к его груди, затем отодвинулся, посмотрел в ласковые и беззащитные глаза и снова с улыбкой обнял ее.
— Что ты делаешь? — спросила Ника, расслабленная и удовлетворенная. Балуешься?
— Наши тела нравятся друг другу. Не хочется тебя отпускать.
— Наши тела умнее нас, — произнесла она, когда Джек разжал руки. — А впрочем, все равно надо позавтракать.
— Мы зайдем туда? — Капитан показал рукой на ворота замка.
— Не сегодня. Там слишком много воспоминаний. Пойдем, — Ника потянула Эндфилда за руку.
— Мы вроде не здесь поднимались…
— Джек, — с веселым хохотом ответила девушка, — неужели ты думаешь, что детишки должны были карабкаться по заваленным камнями скользким кручам?
Она подошла к валуну, провела рукой над значком, нарисованным на камне. Из скалы поднялась кабина лифта, на ходу открывая двери. Зеркальные стены, кожаные диванчики, яркий свет.
Джек недоуменно поглядел на все это, потом рассмеялся вместе с Никой.
— Я уже было поверил, что все действительно как в старину. А мы карабкались…
— Им действительно почти не пользовались. Разве тебе не понравилась моя затея с древностью?
Продолжая смеяться, Джек подхватил ее за талию, и они шагнули в подъемник. Зеркало показало высокого, широкоплечего молодого мужчину с пристальным, сосредоточенным взглядом и золотоволосую девушку с нежным румянцем на щеках, глаза которой влажно сияли. Ника положила голову ему на плечо, продолжая любоваться их отражениями. У Джека на мгновение защемило сердце — так хороша была она.
«Мы были бы красивой парой», — подумал Эндфилд. Двери открылись. Они вышли и в обнимку пошли по тропе. Девушка шла легкой, независимой походкой, хохоча и шаля, подталкивая его боком.
— Скажи, мой герой, ты не боялся слететь со скалы за то, что распустил руки?
— Не-а.
— Ты самоуверен, Джек.
— Просто изучал психологию.
— Не думала, что «драконов» обучают и этому.
— До Академии Дальней Разведки я два года учился в университете на Дельте-2, имея серьезное намерение стать психотерапевтом.
— Мы почти коллеги, — засмеялась Ника. — Я будущий социальный психолог.
— Удивительно… — Эндфилд окинул ее с головы до ног оценивающим взглядом. — Как тебе это вообще пришло в голову. Ты хотела двигать науку?
— Просто принято, что девушка из хорошей семьи должна получить образование, хотя никогда потом не будет работать по специальности. Все мои подруги учатся на театральных критиков, филологов, литературоведов, — она усмехнулась. — Мама, конечно, уважает мое право выбора, но все равно долго шипела. Боится, что стану слишком умной, мужчины любить не будут.