Шрифт:
Юрий Яковлевич ЯКОВЛЕВ
Забор с голубым глазом
Я шел вдоль бесконечного голубого забора и постукивал палкой по теснинам. Теснины были сухие, некрашеные и серебрились на солнце, а от ударов звучали на разные лады, как клавиши ксилофона.
Неожиданно откуда-то раздался голос:
– Тише ты!
Голос остановил меня. Я огляделся. Никого вокруг не было. Я снова ударил по забору. И забор недовольно крикнул:
– Тебе же сказали!
Вот тебе и говорящий забор. Я стал внимательно рассматривать его и в одной из тесин обнаружил
Оказывается, забор не только разговаривал, но и смотрел.
– Ты кто такой?
– спросил я.
Глаз моргнул, словно огонек погас и зажегся снова.
– Гоша, - ответил он.
Я приблизился к глазу и стал его рассматривать. В самом центре его горела черная точка - зрачок. Она была окружена голубовато-черным райком, а дальше шла ясная, без единого пятнышка голубизна. Казалось, это было маленькое голубое небо с маленьким черным солнцем, но это черное солнце излучало свет, ровный, спокойный. А вокруг черного солнышка была солнечная корона, состоящая из маленьких кристалликов.
– Что ты смотришь на меня?
– спросил глаз.
– То палкой бил, то смотришь.
Он моргнул, и черное солнышко уменьшилось, словно глаз прицеливался.
– Никогда не видел заборов с глазами, - пробормотал я.
– Покажи свою собаку, - попросил глаз - Гоша.
– Смотри на здоровье, - ответил я, и тут только смекнул, что собака ниже глаза, и я отошел с ней подальше от забора, чтобы глаз мог рассмотреть ее.
– Ты старый, и у тебя мало волос, - сказал глаз. Он, оказывается, рассматривал меня.
– А я думал, что ты мальчишка... раз бьешь палкой по забору.
Голос у Гоши был густой, низкий, при этом мальчик слегка шепелявил, вероятно, у него не хватало зубов.
Я спросил:
– Зубы-то у тебя есть?
– Есть, - ответил он.
– Есть зубы. Только впереди двух нет.
– А ты откуда взялся?
– спросил я.
– Я в детском саду, - объяснил глаз.
– Нас вывезли.
Глаз моргнул. Забор был большой и плотный. Он был безжизненный, но глаз оживлял его. Маленького голубого глаза хватало на такой большой забор.
– Больше не буду бить по забору палкой, - сказал я.
– Жаль, что ты старый, - отозвался глаз.
– Со старым неинтересно играть. Ты давно уже старый?
Я пожал плечами.
– У нас тетя Дуся тоже старая. Ей двадцать лет.
Я усмехнулся.
– Тебе тоже двадцать?
– спросил глаз.
– Побольше.
– Ты что - очень старый?
– решил глаз.
– Суди сам.
– Зато у тебя собака, - утешил меня Гоша.
– Как ее зовут?
– Зной.
– Зной!
– позвал глаз.
Зной подошел к забору, встал на задние лапы, а передними уперся в тесину. При этом забор скрипнул. Зной стал дышать в глаз.
– Ты не бойся, - сказал я.
– Я не боюсь.
Вот, оказывается, какой бесстрашный глаз у забора.
– Я когда подрасту, перелезу через забор, - сказал глаз.
– А я думал - ты сам забор. Забор с голубым глазом. Он, видимо, не понял моей шутки, потому что сказал:
– У заборов не бывает глаз.
– А у этого забора есть.
– Это мой глаз... Я сейчас уйду.
– Подожди!
Глаз промолчал. Он внимательно смотрел на меня из своей необычной деревянной глазницы. И я чувствовал неловкость под пристальным взглядом голубого глаза.
Он вдруг сказал:
– Отойди в сторону, а то поезд не виден.
Тут только я уловил дробный звук приближающегося поезда. Я сделал шаг в сторону. Поезд приближался. Он пропел каким-то грустным буйволиным голосом. И сразу замелькали стеклянные квадраты окон. Они мчались мимо забора. И вероятно, в каждом из них отражался голубой глаз.
Когда поезд промчался и его гул замер за последним вагоном, глаз позвал меня:
– Ты не ушел?
– Стою.
– Стой, стой. Только я тебя не вижу. Покажись.
Я показался.
– Тут всегда пасется коза, - сказал мне мальчик.
– А сегодня вместо козы - ты.
– Где же коза?
– У нее козлята. Она скоро придет с козлятами... А под белым камнем черви для рыбы.
Действительно, на земле лежал пригретый на солнце белый камень. Я слегка сдвинул его носком ботинка. Все было правильно: под камнем были дождевые черви.
– А за поездом, - продолжал свой рассказ голубой глаз забора, - лес. Там ночью спит солнце.
Я удивленно посмотрел на глаз и почувствовал, что от него исходит какое-то трепетное свечение. Глаз освещал мир, и в его свете все вокруг теряло обыденность и становилось прекрасным, начинало жить жизнью, которую наши глаза давно уже не замечали. И я подумал, что в маленькую дырку в заборе этот глаз может увидеть больше, чем мы, взрослые, для которых не существует заборов.
– Что ты молчишь?
– прервал он мое раздумье.
– Думаю.
Глаз заморгал. Он не понял слова "думаю". Вероятно, это слово пока что заменяло ему другое слово: "живу".
– Мой папа живет там, где солнце спит всю зиму, - неожиданно сказал он мне.
– Он скоро приедет, и мы пойдем с ним смотреть козлят... козы.
– Тебе не скучно?
– спросил я.
– Меня скоро спать позовут, - ответил он.
Видимо, слово "скучно" напоминало ему слово "спать".
– Я пойду.
– Подожди.
Не отпускал меня голубой глаз забора.
– Подожди, я расскажу тебе про красную шапочку и серого волка.
– Давай!
– Волк съел бабушку... А если бы он съел меня, я бы у него в животе проделал дырочку и все видел бы.
– Это ты здорово придумал!
– Только волка нет... Но мы с папой найдем волка. Он нас обоих съест. Вот будет весело!
И глаз засмеялся.
– Ты приходи, может быть, он и тебя съест. И мы будем вместе смотреть в дырочку... Ты не собираешь косточки от компота?