ЗАБОТЛИВАЯ ЖЕНСКАЯ РУКА
Шрифт:
– И к чему ты все это рассказала?
– иронично покривил губами Молдер.
Скалли хотела сдерзить, но передумала и ответила спокойно:
– К тому, что нам c каждой группой придется работать очень долго. Потому что категории «счастье» и «несчастье» весьма размыты у любого индивидуума. Ты вот, например, Фокс, счастлив, когда так жадно поглощаешь жареный арахис. А я при этом глубоко несчастна, так как очистками от орехов ты совершенно неприлично заплевал этот прекрасный ковер работы туркестанских мастеров!
– Я потом все уберу, - покраснел Молдер.
– Миз Скалли, - поинтересовался невидимый
– А что конкретно вы предлагаете?
Скалли набрала в легкие воздуха, готовясь разразиться новой высоконаучной тирадой, но тут произошло небывалое.
Гоминид Чарли робко поднял руку и сказал:
– А можно мне?
Все на него посмотрели.
– Говори, Чарли, - мягко предложила Скалли.
– Мы очень внимательно тебя слушаем.
– Понимаете…- Чувствовалось, что Чарли ужасно смущен.
– С того момента, как царевич Филимон рассказал нам свою печальную историю, мне не дает покоя один вопрос. Если волшебная рука, как вы утверждаете, является к самому несчастному человеку на свете, то почему она не явилась к царевичу? Может быть, он еще не самый несчастный?
– Нет!
– печально воскликнул Филимон.
– Самый-пресамый! Несчастнее не бывает!
– Поверьте, дорогой царевич, я не хотел вас обидеть, - склонил голову Чарли.
– Но умоляю, выслушайте меня дальше! Вот что я подумал… Волшебная рука проигнорировала несчастного царевича и его спящую супругу. Но это значит, что точно так же она может проигнорировать и всех остальных несчастных!
– И что из этого?
– А то, что руку надо искать не среди людей несчастных, а среди самых счастливых! Самых удачливых! Самых довольных жизнью!
Услышав это, все долго молчали. Наконец Скалли тихо сказала:
– Чарли, это абсурд.
– А мне кажется, в этой версии что-то есть, - раздумчиво протянул Молдер.
– Не пойму только, что именно.
– Знаешь, Чарли, а ты все-таки молодец!
– несколько фамильярно заявил царевич Филимон.
– Я понял ход твоих рассуждений. Люди всегда уверяют себя в обратном и не смотрят в глаза правде. Поэтому счастливцы мнят себя несчастными и ропщут на жизнь, а те, за кем несчастья ходят по пятам, черпают силы и радость в благодарности и смирении.
– Думаю, мистер царевич, к вам это утверждение не относится, - мягко сказала Скалли, все больше проникаясь состраданием к Филимону.
– Это да. Мой случай - уникальный, - уверенно заявил Филимон.
– Что ж. Тогда нам следует начинать поиски со счастливчиков. Эй, слуги мои верные! А подать-ка нам через минуту-полторы все списки победителей лотерей, шоу и игр за текущий месяц!
– Логично, - пробормотал Молдер.
– Примем их за исходную и начнем разрабатывать.
…Через минуту и двадцать три секунды в комнату тихо, сам собою, въехал стол с работающим компьютером. Голос ниоткуда торжественно объявил:
– Приказание выполнено, хозяин.
Скалли и Молдер буквально прилипли носами к монитору.
– Давай статистику!
– азартно воскликнул Молдер.
Они посмотрели. Почитали. Растерянно переглянулись.
– Всего один человек?
– Похоже, что так, - вздохнула Скалли.
– Это, конечно, сужает круг наших поисков, но… Что-то мне здесь не нравится.
– Почему? Ты посмотри, Дэйна. Трифон Вамбонгович
– Завтра, - загробным голосом прокомментировал Чарли.
– Вот это-то мне и не нравится, - закончила свою мысль Скалли.
г. Кимовск, Тульская область,
Россия
10 января, суббота, 10:00
На улице было непразднично. Едва рассвело, как оказалось, что небо спряталось в тучах, похожих на громадные засаленные ватники. Из туч посыпался мелкий противный снег. Трифон с содроганием смотрел из своего разбитого окна на это климатическое беспутство. Окно пришлось заделать пленкой, одеялом и скотчем, но Трифон понимал - это не метод. Нужно было идти на рынок - купить стекло. Также требовался коньяк и хлорамин для майора-инкуба, потому что тот заявил: остается дневать-ночевать у Трифона, дабы пресечь все попытки новых нападений. Словом, майор Колосков намылился играть роль телохранителя.
«И рукохранителя», - насмешливо подумал Трифон. Инкуб и рука, похоже, подружились. Трифон даже грешным делом подумал, что рука тоже влюбилась в инкуба с мощным либидо. Что странно, Трифон при этой мысли испытывал нечто, похожее на ревность.
Была и еще одна причина, по которой хочешь не хочешь, а выходить на улицу, в непогоду и мрак, придется. Холодильник пуст. Просто шаром покати. И денег - шиш. Так что надо сначала смотаться в казино - занять у кого-нибудь из тамошних ребяток деньжат до зарплаты. Трифону там всегда помогут. И Костя Кисляй его выручает, и симпатичный крупье по прозвищу Жано, и даже «сам», держатель казино Вахтанг Муслимович. А потом - на рынок, прикупить того-сего…
Трифон вышел на кухню. Там стоял инкуб и, стараясь лишний раз ничего не касаться, наблюдал за тем, как рука энергично рисует свои значочки-крючочки.
– Пытаетесь наладить общение?
– усмехнулся Трифон.
– У меня это слабо получилось. Только на уровне ответов «да», «нет», «не знаю». А рисунки эти - просто какая-то… египетская грамота!
– Я вас обрадую, Трифон, - сказал инкуб.
– Это не египетская грамота, а достаточно распространенный в совмещенных пространствах язык общения. К нашему общему счастью, я владею этим языком в совершенстве.
– Да?
– восхитился Трифон.
– И что же она здесь нарисовала?
– Все просто. Это список продуктов, который вам необходимо купить.
– Ого!
– Трифон глянул на исчерченную символами бумагу.
– Слушай, радость моя, ты ничего не перепутала? Я не миллионер! Я простой русский негр. Вот это что за точечки? А этот овальчик? И звездочки…
Рука взобралась к Трифону на плечо, погладила кончиками пальцев по щеке, указала на майора. Тот кивнул:
– Вас понял. Перевожу. Так, Трифон. Точечки - это капуста белокочанная. Точек две, значит, бери два килограмма. Овальчик - это колбаса, правда, надо уточнить, вареная или копченая. Лучше возьми двух видов, неизвестно, когда тебе придется в следующий раз по магазинам да рынкам бегать, жизнь у тебя теперь опасная…