Заброшенный рай
Шрифт:
Афганистан… Место, где ты можешь найти улыбку ребёнка, который будет благодарен даже куску хлеба. Место, где почувствуешь весь спектр эмоций, что таит в себе человеческая душа. Но с тем, это место, где господствует вендетта — шириат! Место, где война оставила не просто след, а шрамы на теле этой сухой земли!
Естественно в таких условиях разум солдата должен быть чист. Он должен быть хладнокровен и сосредоточен на единственной цели — остаться в живых!
О чём думал я, когда мы мчались по грунтовой скалистой
Все мои мысли занимало то, что уже утро! А значит началась вторая сутка, которую Мила не спит и не отдыхает.
О чём я думал, когда мы стройной шеренгой пробирались по скалам, чтобы начать штурм? Вероятно я должен был думать, что стану опять убийцей! Но… В моей голове стояли её слова…
"Вернись ко мне…"
Я никого не убил! Впервые за все годы своей службы, я оставлял за плечами лишь раненных! Впервые я задумался о том, что они люди, хоть и совершают зверские поступки…
Впервые я противился крови на своих руках настолько, что автомат в них дрожал…
Мы возвращались обратно только под вечер, и лишь после того, как верхушка группировки была поймана и заключена под стражу афганскими военными.
— Ван Джин!
Франц сидел напротив меня, и прикрывал руку, которая была прострелена на вылет.
— Не спрашивай!
Мужчина изогнул иронично бровь и скривился от боли, когда нас качнуло.
— Не уж то знаешь, что я хочу спросить?
Конечно, я знал. Франц один из тех людей, которые были мне близки по долгу службы, и с которыми я прошёл не одну операцию, поэтому мужчина наверняка помнил мои последние слова.
— Ты зарекался, что никогда сюда не вернёшься! — он усмехнулся, и подмигнул мне. — Кто?
— Всё то ты знаешь!
— Я видел как ты на неё смотрел. Это та медсестра, подруга Фельдмаршала в юбке?
Все кто ехал с нами начали откровенно смеяться. Видимо докторша Гребовски успела отличиться и здесь.
— Всё понятно. Она! — мужчина хохотнул, но тут же шикнул на остальных зевак. — Ану-ка тихо! Всем отбой до прибытия! У нас ещё куча работы!
Я откинулся назад и более не желая мусолить эту тему просто стал ждать… Ждать того, когда я вернусь к ней.
База встретила нас закатными лучами солнца. По периметру стояли грузовики с раненными, которых не смог принять госпиталь. Их медленно и под охранной вели в левое крыло, которое контролировали англичане и французы. На их территории был главный корпус госпиталя, и там вероятно была моя девочка.
— Ван Джин…
Я обернулся и увидел, как Франц указывает на грузовик, что стоял дальше всего.
— Твою мать!
— Джин, она должна справиться сама!
Мила стояла опираясь обеими руками о деревянную перегородку грузовика с опущенной вниз головой. Она глубоко дышала, и даже с этого расстояния я видел как её шатает.
— Стой!
Только я дёрнулся в её сторону, как Франц схватил меня за плечо и покачал головой, указывая на склон по которому сбегала с бутылкой воды в руках Катерина.
— Не здесь! Ты знаешь правила! Пойдёте под трибунал оба!
Я сцепил зубы, и сжал кулаки так, что костяшки моих пальцев больно захрустели.
Она была в стах метрах от меня. Это примерно девять секунд моего бега и три удара сердца.
Я стоял, словно беспомощный пока другой мужчина, вероятно это Сем, один из врачей в группе Катерины, быстро поднял Милу на руки и понёс в сторону пропускного пункта.
Наверное, я должен был злиться, но что-то во мне кричало, что я обязан сказать ему "спасибо". Хотя бы за то, что он её не бросил и помог.
Но то, что случилось дальше повергло меня в шок. Мила буквально отбилась от рук Сема и тяжело спрыгнула на ноги, при этом заехав ему по лицу. Да так, что даже с этого расстояния я услышал пронзительный звук пощёчины.
Женщина никогда не ударит мужчину просто так. Тем более того, которого хорошо знает, и того, кто пытается ей просто помочь. Если конечно она не сумасшедшая истеричка, которая думает, что её домогаются.
Мила такой не была… А значит…
— Ван Джин!
Франц попытался меня остановить, но куда там, да ещё и с раненным плечом.
— Пошло всё это к чёрту!
Я вырвался и быстрой походкой направился прямо к троице, что молча прожигала друг друга глазами. Катерина стояла сложив руки на груди, Милу шатало, словно пьяную, а этот…
Я был уверен в том, что здесь что-то нечисто! Поэтому, я наплевал на всё! На людей вокруг, на то что я военный при исполнении, и на то, что мир вообще существует.
— Иди сюда! — я легко подхватил её и подкинул так, чтобы Миле было удобно. — Обними меня…
— Джин…
Она посмотрела на меня испуганными глазами и оглянулась.
— Мила! Обними…
Наши взгляды встретились и она наконец улыбнулась с облегчением.
— Эта идиотка уже час отказывается входить в казармы.
Катерина зло шикнула, а я наконец понял, почему она в таком состоянии.
— Я здесь… Я вернулся к тебе!
Всё это время за своей спиной я слышал злобное сопение. Ничего, с ним мы пообщаемся потом. Для такого разговора нужен более веский повод.
— Катерина! — я говорил, а смотрел прямо перед собой. — Майор Шнайдер ранен в плечо. Гляньте, пожалуйста!
— О! С удовольствием!
Даже я расслышал в её голосе иронию, и более ничего не говоря пошёл в сторону пропускного пункта.
— Джин, опусти! Я могу идти сама. — я чувствовал её руки на своей шее, и от них снова исходили разряды электричества.
— Помолчи…
— Джин, у нас могут быть проблемы! — Мила потянулась и хотела вывернуться, но я прихватил её сильнее под бёдра и с силой сжал.