Забросило 2
Шрифт:
В течение месяца мы постоянно получали периодические отключения энергии, гасли приборы и освещение. Самые страшные вещи происходили в рубке. Паука искин полностью подчинил себе, и теперь очень часто можно было наблюдать того, разбирающего часть внутренней обшивки, собирающего ее или просто спешащего к новому месту внесения каких-либо изменений в электронной начинке корабля. Такие же изменения претерпели и космические катера, и наш челнок. Я успел забрать небольшой мешочек с орехами и уложить его в моей каюте. Кто знает, может я больше не смогу попасть на борт нашего челнока. Немного поразмыслив, я приволок еще один мешочек и засунул его в щель, за одним из агрегатов внутри рубки. Если уж готовиться к чему-то плохому, то нужно готовиться всерьез.
2.23.
Глава 23.
* * *
За
Кстати, слово экватор они получили от меня. Сначала искин не понял, о чем идет речь. Для него такой термин был применим только к планетам. Я ему на пальцах объяснил, что полюса, это удаленные крайние точки или части хоть чего, а вот экватор подразумевает середину того самого хоть чего, как ни странно, именно между полюсами.
Я в их электронные перепалки не вступал, моя задача была, максимально подготовится к встрече с тем самым неизвестным, что ждет нас в том самом рукаве. Я был уверен, что просто так мы его не проскочим, не зря теолофиты боятся влетать туда, они живут долго и естественно накопили богатый статистический материал по прохождению соединительных рукавов. Я четко помнил, что Афродита говорила о них во множественном числе. Видимо это один из обязательных атрибутов любой вселенной. Я часто приходил в рубку. Посижу рядом со своим кустом, полью его и соседний, протру листики мокрой тряпочкой, взрыхлю землю, а потом иду в рубку. Это уже стало ритуалом. Там я пристально рассматривал ту часть вселенной, где виднелись крупные небесные тела, очень похожие на те, что я видел на макете рукава в найденном мной корабле на Планете Демиургов.
Наконец, по истечению еще десяти дней, с нами заговорил искин, Меробс к тому времени уже перекипел и теперь с интересом выслушивал то, что нам рассказывал искин. А рассказывать было что. Оказалось, он полностью изменил свою систему. Почерпнув в моих рассказах интересные вещи, которые можно применить к себе он, после некоторого количества экспериментов, остановился на оптимизации основного ядра и создании программного обеспечения и оборудования для оцифровки того медиа массива, что хранился в базах данных искина и специальных хранилищах дополнительных материалов. Когда все работы были закончены, то искин поразился, какой объем свободной памяти у него получился. Благодаря маленькому объему той информации, которую нужно сохранить он разработал целый ряд твердотельных накопителей информации. За основу были взяты мои воспоминания, так что появились местные компакт диски, и устройство записи и считывания для них. Флешь накопители с возможностью многократного нанесения на них нужной информации. Искин уже успел сделать свою копию и через пару дней хотел попробовать смоделировать ситуацию, когда он должен будет сознательно выключить себя и затем, используя таймер, включить свое восстановление. Если ничего не получится, то мы с Меробсом должны будем проделать все это вручную.
В назначенный день и час, весь корабль замер. Таймер тикал, отсчитывая, положенные пять минут, а мы ждали, что же произойдет, и как долго будет происходить восстановление нашего дорогого искина. У меня чесался язык, сообщить искину, что никакой таймер ему не поможет, ведь если там нарушаются параметры пространства и времени, то о каком таймере можно говорить. Он, может, и сработает, но, с одинаковой долей вероятности, как через пару секунд, так и через пару тысячелетий. Но пока мы ждали, когда же случится чудо. Наконец по включению света мы определили, что начался процесс восстановления. Не прошло и минуты, а наш искин был с нами. Эти два электронных балбеса радовались. Я попытался их остановить и вразумить, но эти две консервные банки с мозгами решили, что им теперь море по колено. Для себя я понял, что там, где все можно обсчитать и спрогнозировать, им нет цены, а вот там, где все расплывчато и нет конкретики, то лучше руководствоваться человеческим мозгом. Он может найти связи там, где электронные мозги просто ничего не увидят. Ладно, главное, что я здесь, и если его хваленый таймер поторопится или опоздает, то всегда есть я, который подойдет своими ногами и включит то, что должно быть включено. Единственное, что я посоветовал сделать искину, это поместить одну из его копий в другую среду, может это и спасет его. Самое простое, что напрашивалось, это использовать воду. Нам следовало изготовить или найти плотный бак с крышкой, в который мы нальем воду до краев и опустим в него диски с копией искина. Может я и параноик, но дополнительная защита не повредит. Искин, хоть и не возмущался, но приступил к этому проекту весьма неохотно. Так что мне самому пришлось искать такой контейнер, наливать в него воду до краев и, только после этого искин соизволил передать мне свою копию. Паук, что притащил мне эти диски, брезгливо положил их прямо на пол и убежал по своим или искина делам. Типа крутись, как хочешь. Ну, мы люди не гордые, я поднял с пола стопку плотных металлизированных дисков и прямо так, стопкой, погрузил их в контейнер для пищевых отходов. А что, контейнер, как контейнер, зато плотная крышка, из-под которой не просачивается вода.
На примете у меня было еще два таких контейнера, решил организовать хранилища в масле и каком-нибудь геле. С маслом проблем не было, подобная жидкость использовалась в трущихся деталях корабля, а вот с гелем предстояло повозиться, так как нужно было просить искина сделать такое вещество. Он, нужное ему где-то синтезировал и затем, такая вещь оказывалась на корабле. Мне и нужно-то было всего литров десять что масла, что геля. Оба вещества, если потом необходимо, можно будет использовать по назначению.
Прошло не более восьми дней, когда нам с Меробсом было сообщено, что корабль встал на нужный курс, теперь мы начнем постепенный разгон, так что время до встречи с рукавом значительно изменится в сторону уменьшения. К тому времени я заполнил оба контейнера тем, что мне дал искин. Масло было похоже на машинное масло, но совершенно без запаха, а вот гель! Видимо мы не так поняли друг друга, это была субстанция, напоминающая маргарин, а запах от нее шел такой, что я вынужден был работать в скафандре. Как бы там ни было, а все три контейнера я упаковал поближе к себе. Предлагал искину организовать подобное у него в хранилище, но надо мной посмеялись, предложив синтезировать еще один контейнер и заполнить его моими отходами. Вот ведь сволочь, связался со мной и стал очень уж ехидным. Откуда это все берется в электронных мозгах, непонятно. Ладно, хорошо смеется тот, у кого три запасных контейнера с расплющенными мозгами этого гада. Меробс в наши перепалки не лез, а о чем-то усиленно размышлял.
2.24.
Глава 24.
* * *
Оказалось что и Меробсу ничто человеческое не чуждо, а именно, ему хотелось жить. Видимо он просчитал вероятность неблагоприятных ситуаций в этом прохождении рукава и пришел к выводу, что ему следует себя обезопасить. Из разговора выяснилось, что он хочет сделать копию своей памяти, а еще лучше, полный бэкап самого себя. Я покрутил пальцем у виска и поинтересовался, как он это себе представляет. Оказалось, что очень даже представляет. Он решил не идти по пути искина, а выдернуть свой бэкап тогда, когда подключиться своим сознанием к искину, вот тот пусть и сделает копию Меробса на твердотельном носителе. Тогда и восстановить его можно будет так же. Я ничего не понимал в таких вещах. Сам я был далек от таких вещей. Просто как любой человек из моего мира, который хоть раз заходил в интернет или держал в руках смартфон, я имел поверхностное представление о сохранении информации. С другой стороны, последняя воля отправляющегося в рукав, должна быть выполнена. Я дал согласие и предложил ему сделать точно такие же копии, как и искин. Мне он должен принести три свои копии, и я их помещу рядом с копиями искина. Тут у Меробса возник законный вопрос, а почему искин сам не хранит свои копии. Я попытался донести до сознания Меробса, что мы летим в неизвестность, и если там творится хаос со временем, пространством и энергией, то не исключено и повреждение даже твердотельных носителей. Может, такое повреждение и не будет заметным, но вот прочитать информацию может не получиться, и что тогда делать? Лететь на этом корабле как на лодке без весел, отталкиваясь от ближайших звезд и планет каким-нибудь шестом. Мы даже на челноке не сможем улететь, потому что их мозги будут стерты вместе с мозгами искина. Вот я и предложил искину поместить свои копии в различные среды для большей вероятности сохранения. Тот отмахнулся от меня, но три свои копии дал, вот я их и поместил, одну в воду, вторую в машинное масло, а третью в созданный искином, по моей просьбе, гель.
Меробс все понял и, засуетившись, понесся к искину. Все-таки своя рубашка ближе к телу, а вот мне себя скопировать было некуда. Я, самое слабое звено в этом походе. Можно было, конечно, рассказать искину о том, что следует взять часть моего биологического материала, волосы например, и впоследствии вырастить новый биологический объект. Но ведь это буду не я, так что мне ничего, в плане сохранения меня как личности, не светит. Или пан, или пропал. Для себя решил просто не спать все это время, а стараться удержать свое я и постоянно контролировать его. Больше мне себе предложить нечего. Если у искина или Меробса вероятность потери себя приближается к десяти процентам, то у меня пятьдесят на пятьдесят. Лучше бы это было как в анекдоте, когда мужик торгует пирожками с рябчиком. Его спрашивают и что, в пирожке только мясо рябчика? Да нет, отвечает тот, еще конина. И в какой пропорции? Так пятьдесят на пятьдесят. Это как, опять интересуются у него? Ну, как, как? Очень просто, один рябчик, одна лошадь. Но в моем случае или выживу нормальным, или нет, вот и все пятьдесят на пятьдесят.
Архивация и изготовление копии Меробса у искина не заняла много времени. Видимо, мощности его вычислительной системы огромны, да это и понятно, попробуй обслуживать такой огромный корабль, следить за всем, да еще и выжить на протяжении огромного количества времени. Когда Меробс принес мне все три копии, то не отходил от меня ни на шаг, волновался, правильно ли я уложил его диск, не перепутаю ли я его с диском искина. Я пошутил, что никак не помечал диски, так что возможно, что при распаковке копии я перепутаю диски и в результате , Искин будет наполовину Меробсом, а Меробс тогда, соответственно, наполовину искином. Что тут началось, мех орал, что я ненормальный, что диски очень похожи друг на друга, что он не хочет терять часть себя, даже если в него вольются знания искина. Наконец я успокоил его и пояснил, что я не просто опускал его диски в контейнер, повесив на веревочку, а то что эти веревочки привязаны к дискам, и все они различаются по цвету. У дисков искина красные веревочки, а вернее проволочки, которые я насобирал в нашем челноке, а у Меробса синие. Тот, благо, что имел биологический мозг, поинтересовался, почему такие цвета. Как бы поехиднее ответить, ведь я просто нашел два мотка в ремонтном комплекте, и просто их использовал. Оба цвета контрастные, так что не ошибемся, хотя, если измениться мое цветовосприятие, а это запросто может произойти, как и у тех, кто погружается на большую глубину. У нас здесь может оказаться схожая ситуация. Забыв, что хотел поехидничать, я стал поочередно вытаскивать диски из контейнеров и завязывать проводочки замысловатыми узлами для каждого электронного индивидуума отдельно. Теперь точно не перепутаю. Когда я закрыл крышку последнего контейнера, то Меробс вздохнул облегченно. Можно подумать, что он открывал крышки, вытаскивал диски, вязал на них узлы, а я стоял и прохлаждался. Нет, эти электронные и биоэлектронные создания меня достанут. Ведь не один не спросил, Бес, а почему ты себя не копируешь? Может тебе чем-нибудь помочь? Нет, ни слова, только и беспокоятся о своих мозгах. Одним словом, паразиты.