Забвение Миров
Шрифт:
– Видящие – самые искусные лжецы, – мама с интересом разглядывала девушку в центре толпы. Другие словно защищали её, окружая собой и своим сознанием.
Андрей прислушался к мыслям девушек, они словно перешептывались между собой на всеобщем.
– Не понимаю, – обречённо выдохнул он, кладя руку на плечо матери. – Давай со мной.
Кира закрыла глаза и прислушалась к мыслям сына, его ощущениям, видениям и слуху. Это действительно было похоже на шёпот. Обрывки мыслей пронеслись сквозь её сознание и осели там,
«Юный Принц».
«Господин будет рад, в такой душе много энергии».
«Наши сёстры не бросят нас».
«Господин придёт за нами».
«Рогнеда, защитить Рогнеду».
«Чёрт!» – а вот это он понял без перевода, одна из них думала по-русски.
Андрей посмотрел на девушку в центре, которая до этого привлекла внимание матери. Девушка храбро смотрела прямо ему в глаза и не отводила взгляд. Сильная, стойкая, выносливая, но что-то выдавало её. Может, раскосые глаза? Или лёгкая поволока в них? Или тревога? Она боялась, на самом деле боялась, и вся её храбрость была лишь маской.
– Вот, – сказала мама. – Теперь ты видишь. Они те ещё лгунишки и напуганы до чёртиков.
«Смерть», – разом зашептались девушки. Какой-то коллективный разум, тесная община с ментальной связью, как у Драконов.
Андрей убрал руку с плеча матери и, проникнув в сознание Гохуса, спросил: «У них ментальная связь, как у Драконов. Твоих рук дело?»
Тот поднял на него взгляд и отрицательно качнул головой.
«Мы били первые или они?»
Гохус, не привлекая внимания, опустил руку вниз и показал два пальца. Значит, это врождённое у обоих видов, Андрей мысленно чертыхнулся и продолжил сканировать девушку в центре.
– Ты, – он указал на девушку, и она странно вздрогнула, видно, что поняла, – выйди сюда, – он качнул головой, указывая направление, в котором она должна двигаться. Она не шевелилась. – Так, давай обойдёмся без спектакля. Я знаю, что ты меня понимаешь.
Девушка нахмурила свои тонкие чёрные бровки и ещё сильнее побелела от испуга.
– Давай же, я тебя не обижу, – заверил он.
– Ты Королевский Золотой, твой огонь самый горячий во всех мирах, – пробубнила она и наконец-то вышла из толпы, заняв указанное место.
«Не убедил».
– То есть больше всего ты боишься того, что я Королевский Золотой, а не того, что я единственный Видящий мужчина?
После того как девушка услышала эти слова, она вжала голову в плечи. Страх читался в каждом её жесте и взгляде.
– Значит, поэтому ты нас услышал, – прошептала она.
– Как тебя зовут? – спросила Кира.
– Я не буду разговаривать с незаконнорожденным отродием, – эти слова девушка буквально выплюнула. – Твоя мать не хотела тебя, её пленили и изнасиловали!
– Никто не насиловал её, а вот вы её убили! – парировала Кира.
– Это было милосердие!
–
– Я жила на Земле, пока Немёртвый Бог, наш великий Господин, не призвал меня, – заявила она.
– Бог? Мне бы его самомнение, – скривился Павел.
Маша внимательно вгляделась в её глаза, потом посмотрела в глаза Андрея, в глаза Киры, а затем обследовала глаза других девушек.
– Что ты высматриваешь? – спросил Павел.
– Не мешай, – прервал его Андрей.
– О, ты тоже заметил, – довольно промурлыкала Маша.
– Конечно, – отозвался Андрей.
– Как думаешь, что это?
– Гипноз или опиаты, – предположил Андрей.
– Здесь жарко, – заметила Маша.
– Да, – согласился Андрей. – Думаю, нашим гостьям пора бы и раздеться, – он хитро улыбнулся и резко распахнул балахон стоящей рядом девушки, она взвизгнула и неловко отшатнулась назад.
– Как некультурно, – Маша переместилась за спину девушки и сдёрнула балахон с её плеч, оставляя в тонком длинном платье без рукавов. – Тяжёлая, однако.
– Лисий мех, однако, – захохотал Андрей.
– Идиот, – хмуро отозвалась Маша. – Сейчас не до смеха будет.
Она схватила девушку за руку и продемонстрировала присутствующим чёрную татуировку в виде розы на её руке.
Кира внимательно присмотрелась. Кожа по контуру была воспалена, было похоже, что место татуировки залечивали уже долгое время: ткань рубцевалась, заживала, снова воспалялась и заживала, словно татуировку пробивали неоднократно. Даже Гохус встал и подошёл полюбопытствовать.
– Это не чернила, – заключила Кира.
– Что ещё даёт такой цвет?
– Мак опиумный при особой обработке, если мы предполагаем, что они одурманены, – ответила Кира. – Точно смогу сказать, когда возьму пробы.
– Сама пробовать будешь или как? – с сарказмом спросила Маша.
– Ты была душкой целых пять минут, это рекорд, – съязвила Кира.
– Зря ты так, – проворчал Павел на Машу. Кира в защите не нуждалась, а вот лишний раз похвастаться, какая у него умная жена, он мог себе позволить. – Она тут лабораторию развернула, пенициллин вырастила.
Маша засвистела и скривилась:
– Плесень. Круто, значит, я тоже своего рода микробиолог! Если я хоть что-то ещё понимаю, то нам бы не помешали иглы, капельницы, шприцы, физраствор…
– Всегда можно совершить набег на лабораторию Воронина, – подсказала Кира.
– То есть он всё же полезен?
Кира одобрительно засмеялась, вступать в спор она не собиралась.
– Стесняюсь спросить, если это наркотик, сильная у них будет ломка?
– Судя по площади нанесения, количеству вещества под кожей и рубцам препарат вводят давно, ломка будет сильной, – ответила Кира.