Забвению не подлежит
Шрифт:
«На подступах к немецким траншеям завязались жестокие бои… Вражеская пуля ранила Каросене, и командир предложил ей уйти в тыл. Но отважная дочь литовского народа отказалась покинуть поле боя.
— У меня еще достаточно сил, чтобы бить врага, — сказала она.
В это время неприятельский огонь усилился, и продвижение бойцов замедлилось. Раненая Бируте с возгласом „За Родину, вперед!“ кинулась к немецким окопам. Воодушевленные призывом комсомолки, бойцы следом за нею ворвались во вражеские траншеи.
Вторая пуля смертельно ранила Каросене…»
8 июля мне сообщили о гибели самого близкого друга, лейтенанта
В бою за Семидворики особо отличился лейтенант Владас Каволюнас. Участник боев под Невелем и Великими Луками в июле-августе 1941 года, он позже успешно окончил пехотное училище и получил назначение на должность командира взвода. Распевая литовские народные песни своим звучным тенором, Каволюнас повел бойцов в атаку. Он разил врага огнем из автомата, а когда осколок снаряда раздробил приклад его оружия, ловко прикончил ножом нескольких напавших на него гитлеровцев.
Когда закончилась война, В. Каволюнас пошел учиться в Государственную консерваторию Литовской ССР, закончил ее и с большим успехом пел ведущие сольные партии на сцене Академического театре оперы и балета республики.
В политотделе дивизии мне рассказали, что недавно при проверке комсомольских билетов имел место такой случай. Сержант Винцас Даукантас, бывший секретарь Тверайской волостной комсомольской организации, перед боем в свой комсомольский билет записал: «Присягаю тебе, комсомол, в грядущем бою драться до последнего биения сердца, мстить озверелым гитлеровцам за кровь наших сестер и братьев, за их муки и унижения. Если погибну в бою и ты, мой дорогой билет, будешь окрашен моей кровью, ты перед лицом моих товарищей станешь свидетелем моей верности присяге…»
Невозможно перечислить всех воинов дивизии, отличившихся во время боев на Курской дуге. Героизм был массовым, и в каждой роте, в каждом взводе, в каждом отделении были бойцы, достойные самых высоких похвал и наград за их ратные подвиги.
В боях на Курской дуге мы потеряли верного сына партии Йонаса Юрявичюса. Все, кто знал этого замечательного человека, тяжело переживали его гибель.
Родился и вырос Й. Юрявичюс в далекой сибирской деревне, но его хорошо знали коммунисты Литвы. В 1933 году, окончив в Москве КУНМЗ — Коммунистический университет национальных меньшинств Запада, — Йонас нелегально прибыл в Каунас для подпольной работы. Здесь он был принят в члены Компартии Литвы и участвовал в работе комсомольской организации. Его активная революционная деятельность продолжалась, однако, недолго. В том же году Юрявичуса выследила фашистская охранка, он был арестован и осужден к восьми годам каторжной тюрьмы.
Я с ним познакомился накануне Великой Отечественной войны, а в 16-й стрелковой дивизии мы с ним встретились уже как друзья.
О работе Й. Юрявичюса в дивизии,
В начале апреля 1942 г., когда партия направила Й. Юрявичюса на политработу в нашу дивизию, он в первых своих письмах из-под Горького писал:
«…Мне присвоили звание старшего политрука (одна шпала) и утвердили в должности помощника начальника политотдела дивизии по комсомолу. Работы много, и, кроме того, она еще как следует не начата…» (9.IV.1942).
«…Каждый день бываю у комсомолят. Есть золотые ребята. Ну попадаются единицы и „бумажных“… Работы много. Все охватить пока что не успеваю. Но дело налаживается. Надеюсь, что вывезем…» (29.IV.1942).
Приведу еще одну характерную выдержку:
«…Скоро наступит новая весна, потом и лето. Может, тогда будет веселей, может, к тому времени будем ликовать по поводу победы. Я твердо уверен — победа будет! Как скоро? Это покажет жизнь…» (6.Х.1942).
29 ноября 1942 г. в Москве во время служебной командировки Й. Юрявичюс, узнав об окружении Красной Армией крупной группировки немецких войск под Сталинградом, пишет жене:
«…Сегодня настроение прекрасное. Положение на фронте лучше всего поправляет и настроение, и здоровье. Все ликуют…»
О начале активных боевых действий нашей дивизии Юрявичюс упоминает в письме, датированном 10 марта 1943 года:
«…После долгих и больших переходов очутились на фронте. Воюем уже почти 20 дней… Только что вернулся с передовой. Пока жив, здоров… Жольнериса больше нет…»
Из письма, датированного 15 мая 1943 года:
«Торчим в деревне… Сегодня приступил к исполнению новых обязанностей вместо погибшего Жольнериса. Дела сдал. Упаковался…»
Читатель уже знает, что Сильвестрас Жольнерис был парторгом 167-го стрелкового полка и погиб 22 февраля 1943 года под деревней Алексеевка.
По поводу разведки боем, проведенной 25 июня, Юрявичюс в тот же день сообщил в письме следующее:
«…Сегодня у нас радостная весть — одна наша часть дала прикурить немцам. Есть некоторые результаты — кое-что заняли, взяли пленных… После партсобрания пойду на обычную ночную прогулку на передний край обороны. Мы, конечно, зарылись глубоко в землю, но частенько над нами свистят „пчелы“, а нередко слышим „концерты“. С войной свыкся. Настроение у всех у нас хорошее. Уверенность в победе крепкая…»
Это было его последнее письмо.
Й. Юрявичус погиб 5 июля 1943 г. на передовой у деревни Верхняя Гнилуша, на самом трудном участке обороны, там, где воины 167-го стрелкового полка отбивали ожесточенные атаки гитлеровцев.
Первым подоспел к смертельно раненному товарищу инструктор по агитации и пропаганде полка Г. Абрамавичюс, но помочь ему уже ничем не смог.
Ему было 32 года…
Й. Юрявичюс посмертно награжден орденом Отечественной войны II степени.
12 июля 1943 года началась Орловская наступательная операция войск Брянского, Центрального и Западного фронтов. Наша 48-я армия двинулась вперед 15 июля. Продвигались медленно, преодолевая упорное сопротивление врага, умело использовавшего заранее оборудованные рубежи. Части 16-й стрелковой дивизии атаковали важную высоту около деревни Панская и взяли ее штурмом.