Забыть тебя невозможно
Шрифт:
Тим резко переворачивается, прижимает меня к матрасу и накрывает собой. По телу расползается тепло. Сердце начинает усиленно разгонять кровь, а мозг захватывает плотный туман. Липкая непроглядная думка, не позволяющая мыслить рационально. Я просто отключаюсь. Есть лишь ощущения.
Его прикосновения — сначала мягкие, но в тот же миг напористые.
Мы оба громко дышим, будто пробежали марафон. Смотрим друг на друга. Ни черта не видно, но я уверена, что он тоже на меня пялится.
Слишком остро чувствую его эрекцию. Пышущее
Тим трогает мое лицо горячими ладонями, прикасается к щекам губами. Невинные поцелуи, от которых все внутри переворачивается. Он играет нечестно. Знает, что меня ведет от всей этой трепетной чепухи, и открыто этим пользуется.
Всхлипываю от бессилия, оттого, что просто не могу ему сопротивляться.
Тим целует в уголок губ. Один раз, после еще и еще. Хаотично перемещается к щекам, подбородку, шее.
Каждый поцелуй выбивает из меня стон. Совсем тихий, но мы оба его прекрасно слышим.
— Ари-ин… Давай один раз поцелуемся? Один разочек по-настоящему.
Едва заметно киваю, но Тим замечает. Набрасывается с поцелуем. Животный порыв, в котором нет нежности. Выброс эмоций, чистейший адреналин.
Он кусает мои губы, оттягивает зубами нижнюю и жадно посасывает.
Сжимаю ноги, потому что в трусах становится мокро. Вот так, от одного долбаного поцелуя, там происходит целый потоп. Дикость какая-то.
Мои пальцы снова в плену. Тим давит на кольцо и, шумно выдохнув, снова целует.
Язык умело проходится по губам и ныряет в мой рот без всяких препятствий. Он берет напором, скользит ладонью мне под поясницу, а после — под резинку пижамных шорт.
— Тим, я…
— Молчи, — облизывает мой рот, зарываясь пальцами в уже и так запутанные волосы. — Ничего не говори, — бормочет еле связно.
Мы оба на грани. Вот-вот долбанет. Он злится, всем телом чувствую, что злится. Объятия становятся крепкими, почти болезненными.
— Я другое куплю, — твердит мне в губы. С напором, жадностью, присущей ему дерзостью. — Другое, выбрось этот мусор.
Что он такое говорит? Сглатываю и покрываюсь мурашками. Что значит другое?
Чувствую подкатывающую к горлу панику. Она разрастается так быстро, что я не успеваю взять свои эмоции под контроль.
Умираю от его слов и прикосновений, от понимания, что он просто пьян.
Трясти начинает. Внутри агония. Главное — не заплакать, только бы не заплакать.
Я отвечаю на его ласки, на прикосновения, они распаляют еще больше. От любого подобия на нежность не осталось и следа.
Это какая-то дикая борьба. Мы лапаем друг друга как полные безумцы. Скулы сводит от напряжения. Злости — ее слишком много. Все в этой комнате пропитано злостью и отчаянием. Оно обоюдное, нескончаемое.
По инерции уже к нему прижимаюсь, словно так и нужно. Так правильно. Именно так.
Дурно и жарко.
Дышу
В какой-то момент стягиваю с себя майку и замираю.
Что я творю? Зачем?
Упираюсь ладонями Тиму в грудь с четким пониманием, что хочу уйти. Нет, трусливо сбежать. Снова трусливо спрятаться от реальности, потому что я понятия не имею, что будет, когда он узнает.
Вдруг моя теория не сработает? Что, если все пройдет по теперь обычному для меня сценарию? Спазм, боль, слезы, отрешенность?
Зачем ему эти проблемы? Зачем ему я с этими проблемами? Разве Азарин создан для того, чтобы терпеть? Он создан для того, чтобы брать…
Дышать не могу. Больно. Слишком больно. Потому что его близость — она другая. Он другой, и я не хочу лишать себя последней призрачной надежды, что с ним все может быть иначе. Поэтому лучше уйти. Лучше не проверять. Совсем.
Глава 9
Тим
Трогаю плечи, ключицы, талию. Где-то под ребрами ее сдавливаю. Аринка сильно похудела. Ей идет, но на контрасте с прошлым разница огромная. В глаза очень бросается.
Целую в губы. Уже себя не сдерживаю. Не могу и не хочу себя сдерживать, больше не хочу.
Понимаю, что не стоит переходить черту, но сейчас это слишком сложно. Держать себя в руках, когда она рядом, да блядь, нереально же! Она без майки, которую сама же и сняла.
Сжимаю небольшое полушарие в ладони, жалея, что в комнате темно.
Подцепляю горловину своей футболки со спины и быстро стягиваю ее через голову.
Вот теперь правильно, кожа к коже. То, что было необходимо сделать с самого начала.
Обнимаю. Нет, стискиваю Аринку в стальных объятиях, чувствуя, как ее острые сосочки скользнули по моей груди.
С губ срывается невнятный рык. Резко опускаюсь ниже, обхватывая губами розовые вытянутые вершинки. Если так дальше пойдет, я кончу без какого-либо физического контакта, потому что с ума по ней схожу. До сих пор. Думал, подзатерлось, испарилось хоть немного. Ни фига. Все так же. Грудину сдавливает. Очередной вдох дается с трудом.
Чувствую ее ладони, упирающиеся мне в плечи. Что-то явно снова идет не так.
Темно, черт, слишком темно. Не вижу ее лица. Шумно выдыхаю, стараясь притормозить.
Я же не дебил, ее тело откликается, она вся на меня откликается, но упорно продолжает сопротивляться.
Минутная заминка. Ничего не делаю, выпрямляюсь на локтях, и все, что слышу, ее дыхание. В голове сразу закручивается волчок ее тихих стонов на репите. Пять минут назад она стонала, что сейчас-то пошло не так?
— Арин…