Забытая Беларусь
Шрифт:
Поэтому БЕЛАРУС — это понятие изначально генетическое и антропологическое (с балтским содержанием), а не лингвистическое или культурологическое. Точно так же негр — не лингвистическое понятие. Однако ученые «советской школы» утверждают, что если от негров мы действительно отличаемся и лингвистически, и антропологически, и генетически, то от русских — только лингвистически.
Вообще говоря, подобные умственные упражнения принято называть словоблудием. Кстати говоря, генетические различия между русскими, беларусами и украинцами позволяют криминалистам легко определять по генному материалу трупа, уроженцем какой области Беларуси, России
Одним словом, когда ученые советской школы делают акцент на схожести беларусов именно с русскими, смысл этого тезиса в том, что мы — «младшие братья» русских. На самом деле у беларусов куда больше схожего с украинцами, чем с русскими. Микулич отмечает в своей работе:
«У русских тоже нет 7 аллелей (аллели — различные формы гена, расположенные в одинаковых участках (локусах) гомологичных (парных) хромосом. — Прим. авт.), но только три из них те же, что отсутствуют и у беларусов: 41-й, 47-й, 55-й (...). Среди украинцев нет почти половины евразийских аллельных вариантов - 12 (25, 27, 28, 31, 33, 37, 39, 41, 45, 47, 53, 55). Таким образом, если у беларусов вместе с русскими одинаково отсутствуют только три аллели, то у беларусов вместе с украинцами — уже семь, или в 2,3 раза больше. Этот факт свидетельствует о большей общности исторической судьбы нашего народа с южным соседом, чем с восточным» (с. 167).
Почему же генетики и политики, твердящие о «родстве беларусов и русских», всегда «забывают» уточнить, что беларусы в 2,3 раза генетически ближе украинцам, чем русским? Видимо, потому, что этот факт «политически» никем не востребован — в Киеве нет политиков, желающих использовать генетическую общность как предлог для включения Беларуси в состав «Великой Украины». То есть подоплека споров о «старших и младших братьях» — идеология и политика.
Беларусы — балты
Кандидат исторических наук Олег Дернович пишет в статье «Этническая история Беларуси»:
«Пути миграции кривичей всегда проходили через балтские территории, и это насторожило исследователей — здесь нет никаких славянских признаков. Антропологически кривичи оказались не просто похожими, но общими с латгалами (обитателями Восточной Латвии). А гидронимия (названия водных объектов) кривичской территории — бесспорно балтская. Беларуский археолог Александр Медведев теперь прямо пишет, что кривичи — это балты.
... Следует напомнить, что автор «Повести временных лет» не называет кривичей среди «словенских языков Руси»... Кривичей по объективным признакам мы можем отнести к балтам» (с. 194).
Дреговичи — тоже западные балты. По мнению московского лингвиста Георгия Хабургаева, название балтского сообщества Припятского региона имело форму Dreguva, что соответствует западнобалтским названиям соседних племен: Мазова, Литва, Ятва, Дайнова, Крива.
Историк Алексей Дермант в статье «Кривичи» пишет:
«Особенности кривичей-полочан археологически связаны с
То же самое писал еще в 1973 году Владимир Топоров в работе «К вопросу о балтизмах в славянских языках»:
«Чрезвычайно интересно то, что понятие «славянский», употребляемое в традиционном смысле, меняет (а отсюда и теряет) свое значение также и в свете ряда иных достижений последних лет в области реконструкции этнолингвистической карты Восточной Европы.
... Иначе говоря, для этой части Восточной Европы «славянский» элемент, как он понимался до сих пор, для определенной эпохи, когда балтский элемент был бесспорно актуальным, оказывается фикцией».
М. Артамонов писал еще в 1974 году:
«Вследствие того, что славянские памятники, которые определенно относятся к VIII веку, в Верхнем Поднепровье до сих пор не обнаружены, славянский период на этой территории (...) надо начинать с IX века».
То есть на 200 - 400 лет позже, чем утверждает И. И. Саливон.
Российский историк И. Ляпушкин пишет:
«До VIII-IX веков вся область Верхнего Поднепровья и прилегающих к ней районов до верховий Оки на востоке и до Немана на западе, от границы с лесостепью на юге и до бассейна Западной Двины на севере была занята балтскими племенами».
Алекесй Дермант делает вывод из многочисленных исследований:
«Бесспорно, что в ІХ-ХІ веках произошли значительные изменения как в материальной, так и в духовной культуре здешних обитателей, но объяснение этих трансформаций исключительно поиском следов «массовой славянской миграции» выглядит как упрошенный и ангажированный подход» (с. 216).
Все эти выводы опровергают суждение «белорусы — это славяне, а никакие не балты». Поскольку массовой миграции славян на территорию Беларуси никогда не было, постольку бессмысленно искать у беларусов «славянские гены», а называть таковыми гены коренного балтского населения (которое старше славян минимум на 2000 лет и генетически неизменно 3500 лет) — антинаучно.
Алексей Дермант:
«Г. Дебец, который исследовал черепа из захоронений кривичей, дреговичей и радимичей X-XII веков, констатировал отсутствие между ними реальных различий, а также отметил их весьма большое сходство с серией черепов из Люцинского кладбища (Латвия). На основании этого автор утверждает, что включение территории современной Беларуси в круг славянских культур не сопровождалось какими-то значительными переселениями, а происходило через окультурацию.
Т. Трофимова приобщала полоцких кривичей к долихоцефальному широколицему типу и, отмечая его связь со Средним и Верхним Поднепровьем и Прибалтикой, считала этот тип реликтовым, известным по крайней мере с эпохи бронзы» (с. 221).