Забытая клятва Гиппократа
Шрифт:
Я внимательно изучала лицо Альбины в поисках доказательств того, что она, возможно, лжет, но поняла: женщина говорит правду. Альбина – не фанатичка, просто она делает то, что считает нужным и полезным. Значит, до нее еще можно достучаться.
– Послушайте, – начала я, когда затянувшаяся пауза уже становилась неловкой, – я верю вам, Альбина. Вернее, верю, что вы лично не имеете отношения к убийствам и похищениям. Тем не менее кто-то занимается этим за вашей спиной, кто-то использует информацию, почерпнутую с вашего форума, и этот кто-то подбивает других мстить. Мстить физически,
– Я в это не верю! – упрямо ответила Альбина. – Вы теряете здесь время точно так же, как и ваш майор: я не позволю вам копаться в жизни моих друзей.
– Вашему сыну сейчас было бы сколько… двадцать восемь, верно? Похищен молодой ординатор возраста вашего сына…
– Прекратите!
– Ему двадцать семь лет, зовут Павел Бойко…
– Агния! – в голосе Альбины прозвучали умоляющие нотки.
– У него есть отец и мать, он единственный ребенок в семье. Окончил с отличием Первый медицинский университет, и родители надеялись, что все у него будет хорошо. Он талантлив, внимателен к пациентам, чертовски работоспособен. И он не совершал ничего, в чем можно было бы его обвинить. Пашу похитили по ошибке, но теперь вряд ли отпустят, потому что он, скорее всего, видел лица похитителей.
– Что вы хотите от меня? – глухо спросила Альбина. – Чтобы я предала многих людей, нарушила конфиденциальность наших встреч?
– Это не предательство, Альбина, – возразила я. – Невиновные не пострадают, а виновные, как вы сами говорите, должны сидеть в тюрьме.
– Что… я должна делать?
Я едва сумела сдержать вздох облегчения, готовый вырваться из моих легких: Альбина, похоже, сдалась! Но надо было ковать железо, пока горячо, поэтому я быстро заговорила:
– Во-первых, нам нужно знать, кто именно скрывается под ником Немезида.
– Тут я вам, боюсь, помочь не смогу, – покачала головой Альбина. – Я понятия не имею, кто бы это мог быть: псевдонимы не входят в мою компетенцию. А почему вы так уверены, что эта… Немезида вообще является членом «Начни сначала»?
– Мы в этом не уверены, – честно сказала я. – Но это пока что одна из немногочисленных зацепок, которые у нас имеются.
– Поддержкой сайта и форума занимается Эдуард Вышинский, – медленно проговорила Альбина. – Я позвоню ему – возможно, Эдуард сможет выяснить, кто из членов клуба скрывается под этим ником… Если, конечно, Немезида не пришлая, а наша, потому что в противном случае…
– Я все понимаю, Альбина, – поспешила согласиться я. – А еще нам необходимо провести опознание похитителя.
– Это невозможно! – воскликнула Альбина. – Вы что, собираетесь устроить опознание прямо в клубе, в присутствии всех его членов?!
– Да, это было бы не совсем удобно, – пробормотала я. – А что, если…
– Что? – подозрительно спросила Альбина.
– Что, если мы снимем всех на скрытую камеру?
– И кто ее принесет? – поинтересовалась руководитель клуба. – Ваш сотрудник? Думаете, это не покажется странным и подозрительным всем остальным?
– Вы могли бы представить его как нового члена…
– Ни за что! – воскликнула Альбина возмущенно. – Знаете, Агния, такими вещами не шутят!
– Хорошо, хорошо… Тогда как
– Вы имеете в виду Татьяну?
Я кивнула.
– Что ж… Вероятно, так будет лучше всего.
– Татьяна может перемещаться по всему помещению, она знает всех постоянных членов клуба и сможет легко запечатлеть их лица. А после этого мы предъявим пленку одному из выживших потерпевших, и он, надеюсь, сможет узнать того или тех, кто пытался его похитить.
– А я вот надеюсь, что нет, – пробормотала Альбина. – Если то, что вы говорите, правда, Агния, то я просто не знаю… Выходит, моя деятельность пошла на руку настоящему убийце, да? Я всегда думала, что мы занимаемся благим делом, и что вреда от него просто не может быть…
– Ну, пока еще ничего не известно, – попыталась успокоить я женщину. Я искренне сочувствовала ей, ведь для Альбины работа в «Начни сначала» являлась единственной отдушиной в жизни после потери сына. Клуб был своего рода ребенком, ее любимым детищем, а теперь порядок вещей, устоявшийся годами, грозился рухнуть, погребя под развалинами все, что ей дорого. – Может, мы ошибаемся?
Но ради Паши Бойко я действительно надеялась, что это не так.
Мы с Олегом ужинали на кухне под аккомпанемент телевизора. Передавали новости.
– Следствием установлено, – вещал журналист, стоящий на фоне приемного покоя какой-то больницы, – что в ходе операции по удалению камней из желчного пузыря хирург повредил общую подвздошную артерию пациентки, из-за чего началось внутреннее кровотечение, приведшее к ее смерти…
– Черт, и здесь то же самое! – взвыл Шилов и вырубил телик.
– Да не кипятись ты так, – вздохнула я. – Это же хорошо, что о деле говорят! Значит, нашему «мстителю» не придется разбираться…
– Разбираться?! Ты убийства называешь – разбираться?!
– Нет, Шилов, я ничего такого не имела в…
– А как же Пашка, он-то тут при чем?! У парня впереди было прекрасное будущее, карьера…
– Да погоди ты о Павле в прошедшем времени говорить! – разозлилась я.
– А что, думаешь, его еще не пристукнули?
– Прекрати, Шилов, и без тебя тошно! – сказала я резко и поставила чашку на стол с громким стуком. Настоящей ссоре помешал разразиться звонок в дверь. Честно говоря, я этому обрадовалась: терпеть не могу ругаться с Шиловым. Кроме того, я надеялась, что пришел Карпухин с новостями о Павле. Однако все оказалось гораздо, гораздо лучше!
– Паша! – взвизгнула я, буквально втаскивая молодого человека в квартиру. – Ты… живой!
Я быстро окинула его взглядом: волосы всклокочены, глаза бешеные, на воротнике рубашки запеклись бурые пятна крови. В общем, он выглядел так, словно побывал в плену у фашистов, чудом вырвался на свободу и брел через лес в поисках партизан. Подскочил Олег и крепко схватил ординатора за плечи.
– Как же ты нас напугал, Паша! – бормотал он, ощупывая молодого человека. – Ты ранен?
– Нет-нет… Олег Валентинович… Агния Кирилловна, мне немедленно нужен этот ваш, как его… Лицкявичус или тот майор, Карпов…