Забытая сага. И боги смертны
Шрифт:
Как только Кот Кверие отвернулся от реки, из ее зеркальной глади вырвались две худые костлявые руки с когтями длиной в полфута. Услышав резкий всплеск за спиной, путник, не раздумывая, отпрыгнул вглубь берега, приготовив бритву в качестве клинка. Из воды показалась уродливо распухшая лысая голова с редкими волосами, перемешанными с тиной. Водянистые желтые глаза таращились на него, а под ввалившимся носом зияала уродливая пасть с редкими гнилыми зубами. Утопленник смотрел нетерпеливо, явно ожидая, когда его жертва атакует или бросится бежать. Кшиштоф прекрасно знал, что утопленники не очень выносливы, что они не могут долго вести бой или преследование, поэтому в голове
– Так, уродец, – авантюрист аккуратно убрал бритву в чехол и поднял огромную ветку. – Ты не вразумеешь по-человечьи, но сейчас ты поймешь, что зря вылез из воды.
Описав небольшую дугу поленом, мгновенно оказавшимся в руке, путник приготовился к атаке. На берег на качающихся ногах вывалился посиневший и слегка припухший утопленник. Он мерзко шипел и издавал утробные звуки. Запах гнили и тины мгновенно заполнил пространство вокруг, загадочный голубоватый туман сопровождал его движение. Непонятный звук вырвался из беззубой пасти, и тварь бросилась на уже стоявшего в стойке Кота Кверие. Тот легко ушел от атаки, перекатившись через плечо и спину соперника, развернулся, ударил поленом снизу по спине утпленника с такой силой, что часть синей кожи слетела, обнажив смердящее гнилое мясо. Отшатнувшись от такого удара, существо попыталось атаковать, наотмашь ударив Кота обеими руками слева. Выпад вслепую не принес никаких плодов, и обороняющийся нырнул вниз, саданув веткой по слабым, худым коленям противника. Раздался хруст хрящей. Чудовище припало на одну ногу, завыв как побитая собака. Не давая шанса на отдых, Кшиштоф напрягся всем телом и широко, со всего плеча ударил врага по голове. В воздух полетели зеленовато-фиолетовые ошмётки распухших мозгов. Засмердило еще сильнее. Тварь ослабла и рухнула на траву. За ее спиной стояли спутники авантюриста и аплодировали победителю. Но Кшиштоф видел в этой толпе лишь Хельгу.
На этот раз Дурфи ушел в караул. Он ходил, как заправский солдат, с длинным мушкетом на плече, маршируя от одно сосны к другой по всему периметру лагеря. Хельга и Кшиштоф, укрывшись под одним тентом, посмеивались, заканчивая чрезмерно позднюю трапезу.
– Послушай, я хочу, чтобы ты знал: мне тоже было видение о моей смерти и ужасной битве. Но пойми, это не обязательно должно произойти. Нам приходят ведения о будущем, которое случится, если всё оставить как есть. К тому же, я всегда была самой слабой ведуньей. – Успокаивала своего собеседника Сестра ночи. – Ты здорово сражался сегодня. Пожалуй, я готова выслушать историю, как ты поленом забил виверну.
– Да, какая там история… ха, смотри, Дурфи отдал честь сосне. Забавно. Думаю, он служил в гномьей армии. Так вот, – Кот Кверие надкусил спелое яблоко, – был я на мели после Дарабора. Я там бывал несколько раз. И оказался я в Таламии тогда, а местный князь – паршивец тот еще. Представляешь, женился на своей собственной дочери, которая была у него от его же сестры! Больной на голову. Хорошо, что его уж больше нет. Дочурка то его, понимаешь… – Кшиштоф провел пальцем по шее. – Значит, сижу я в корчме, думаю, куда бы податься. Набрал разных объявлений, куда требуются наемники, то обозы охранять, то прибить чудика какого, да нашел одно, с печатью княжеской. И награда в пятьсот крон. Ну, я и подумал, а почему бы и нет. Пошел я в Высокий дом, смотрю, сидит боров рыжий, а рядом дочурка его, она же вторая жена.
– Опустим подробности переговоров, – поторопила его ведунья.
– Ну, там такое было, ну да ладно. Скажу лишь, что меня с вилами и факелами из их столицы чуть не погнали, но поднял цену до пятисот тридцати крон за этот контракт. Повезло мне тогда сильно. И виверна оказалась не виверной вовсе. Я только тебе говорю это, цени, – он подмигнул и снова вгрызся в яблоко, брызнув соком. Хельга хохотнула.
– Прихожу я в пещеру, где якобы видели бестию, а там несколько юнцов сидят, подшивают голову дохлой виверны к лошади да пытаются крылья привязать. Набеги сорванцы делали на поля, крали скот. А деревенские сами уже додумали, что, дескать, виверна, да огнедышащая, чего отродясь не было, да и больше обычной. Тьфу, слухами земля полнится. Зато работа простецкая оказалась. Я пригрозил соплякам, что сдам их, так они мне голову виверны и отдали. Ее я и показал князю. А почему поленом? Потому что поленом отстегать хотел этих сорванцов. В то время там как раз бард находился в Высоком доме, вот он и сочинил балладу о победе над виверной.
– Да уж… даже разочарована как-то я. – улыбаясь, ответила Сестра ночи. – Помню, у нас тоже был странный заказ. Ведуний часто призывают ко двору, чтобы мы погадали на судьбу, словно ворожеи какие. Так вот, был один аристократ на островах Кверие, он себя тешил ложными предсказаниями. Специально платил, чтобы мы устраивали представления с жертвоприношениями, а перед его свитой говорили, что он скоро станет верховным князем Севера. Глупец.
– Да, видимо, наша работа не сильно отличается…
***
Переправа через реку должна была занять максимум полдня. Мост находился в паре километров от места ночевки, но у компании путь до деревни занял чуть больше времени. Колесо у экипажа Дурфи слетело с оси, и толкать обоз дальше смысла не было. Пришлось Хельге и Дурфи до деревни ехать верхом, чтобы позвать местного кузнеца. Кшиштоф же и оцелоты остались сторожить груз. Вокруг странных гостей деревушки, у которой даже не было названия, толпились дети, бабы и старики. Самая румяная женщина с огромными свиными окороками вместо рук вдруг грубым мужским голосом сказала:
– А, пане сподни работенку сотворити для люду доброгу?
– О какой работенке идет речь, прек… уважаемая дама? – чуть замялся мечник.
– Ишь, како! Дамой величать меня удумал пан путник. Знамо, какое дело! В наши места сповадились чуища ходить. Ходют по ночам да люд добрый кошмарют. Вомпер, не иначе! Как нетопырь летает, волком на луну жёлту воет да девок местных портит! Нашли мы недавно телку растерзанную да телёнка ее не так уж поодаль от деревни. Вомпер, говорю, вам пане добрые!
– А нам-то что с этого? – прошипел Голиаф, поправляя двуручный меч за спиной.
– Как это что?– раскудахталась увесистая «дама». – Мы, пан ольселот, крестьяне. Накормим, напоим, в хате положим. Кинем пару крон в дорогу.
– Ладно, тебе, Голиаф, не видишь, у них беда, – вступился за местных предводитель отряда, – дадите нам двух курей, покормите сегодня, спать положите, а еще фуража бы хорошо в дорогу. По рукам?
Переговорщица долго смотрела своими глуповатыми глазами на протянутую ладонь, сплюнула и пожала ее.
– Рассказывайте, что у вас, – продолжил Кот Кверие. – В деталях.
– Дак говорила же я вам! Вомпер! Не иначе.
– Нет, так дело не пойдет. Где напали? Как напали? Про дев местных можно подробней рассказать, – как-то игриво улыбнулся авантюрист.
– Значит, началось все пару недель назад. Пас мальчуган мелкий коровок-бурёнок наших, хвать, а одной и след простыл, пан путник. Пошли мужики с вилами да факелами, я мотыгу прихватила, баба-то я, вишь какая? Первая краса на хуторе, не иначе.