Забытая сага. И боги смертны
Шрифт:
Кра’аж прыснул, оцелоты переглянулись.
– Искали мы, дескать, тёлку-то до ноши, смеркаться начало, а ее как след простыл. На обратном пути Гавруша зыркнул по полю еще раз да увидал, что голова оторвана лежит, кровищи полно, а тело уволокла тварь. Ух, паскуда растреклятая! Потом еще четырех урвала. Пожаловал к нам тогда мужик в деревню. Да и говорит путник, мол, вомпер это какой-то. Кровь пьет, мясо ест, баб портит нетронутых. А потом Алёнка, дочь кузнеца местного, который вашему коротышу колесо править пошел, понесла. Ой, да как понесла-то? Незамужня же она, а дите, значит от вомпера! Проклятый перевертыш28 уродится, как пить дать!
– Про коротыша слышали, парни? –
Они с Кра’ажем шли вдвоём. Колосья на поле слегка колыхались от потоков теплого ветерка. Солнце продолжало палить, обжигая плечи. Мечи были наготове. Разговоров почти не было.
– Думаешь, вампир? – начал оцелот.
– Вряд ли. Путник тот выдумал сказочку, чтобы глаза отвести от Алёнки подпорченной. Наигрался с ней да смылся. Скот среди белого дня вырезать начали, а кровососы не особо любят солнце. Не умрут от него, но ожоги будут сильные. Причем и старший 29, и младший30. Если альпа31, то еще невероятнее. Она же, как обычная девушка, выглядит, и скорее всего на парня бы позарилась. Нет, не вампир это. Он людей перебил бы всех. За час. В деревне человек тридцать от силы. Думаю, просто зверь или чудик какой.
– Ты подозрительно хорошо разбираешься.
– Разная работа бывает. Кому не нужна пара лишних крон в кармане?
– И то верно. Как думаешь, далеко еще до их страшилы?
– Думаю, не очень. Крови свежей нет, значит, скоро будет охотиться. Посидим тут в зарослях, посмотрим за коровками. Может, и увидим, с кем имеем дело. В лучшем случае даже спасем парочку.
Долго ждать себя любитель свежей говядины не заставил. Через каких-то полчаса рогатый скот бродил ужу около леса. Ничем не обеспокоенная корова, стоявшая чуть на отдалении от остальных, мирно щипала травку возле большого валуна. Шаг. Звон колокольчика. Шаг. Звона уже не было. Огромная каменная глыба вдруг пришла в движение. Появились сколы на ее поверхности, из-под них смотрела пара желто-зеленых глаз. Ниже проявились три пары могучих лап, покрытых хитином, потом начали вырисовываться огромные шипастые клешни и жвала32, наподобие паучьих.
Странное существо, оказавшееся мимиком33, схватил корову за шею и играючи оторвал ей голову. Это мерзкое создание, бывшее пару секунд назад камнем, хотело ретироваться с добычей, но из высокой травы выскочили герои, обнажив мечи. Кшиштоф пошел атаковать в лоб, стремительно ударив существо под каменный панцирь, а Кра’аж невероятным прыжком взлетел на верхушку глыбы и, что было мочи, вонзил клинок под саму гарду34. Раздался паучий рев. Кровь ядовито-желтого цвета брызнула во все стороны из ран. Огромная клешня полетела в сторону авантюриста, который ожидал этого. Легко перепрыгнув громадные тиски смерти, он оказался с внешний стороны конечности и рубанул по ней со всей силы. Острие остановилось лишь в земле, а обрубленная культя рухнула рядом. Оцелот продолжил расковыривать спину существа, поворачивая клинок. Тварь, поняв, что ей не победить в схватке с двумя ловкими противниками, сделала невозможное при своих габаритах. Она взмыла так высоко вверх, что даже умелому акробату Кра’ажу пришлось спрыгнуть. Перевернувшись в воздухе, как блинчик на сковородке, мимик приземлился на уцелевшие лапы и засеменил в сторону леса, оставляя смердящий яркий кровяной след. Не сговариваясь, братья по оружию бросились за ним. Погоня не длилась долго: потеря крови дала о себе знать. В сотне метров лежало умирающее чудище. Оно больше не представляло никакой опасности. Но в Кра’ажа словно бес вселился. Он подпрыгнул к поверженному существу и со всей силы продолжал молотить по растрескавшемуся панцирю, высвобождая потоки вонючей крови и внутренностей. Его яростный кошачий рык не прерывался. Кра’аж уничтожал мимика. Прошло каких-то две минуты, а от убитого монстра не осталось и живого места.
– Друг мой, хватит, – успокаивающим тоном, уже без меча в руках начал Кот Кверие.
Оцелот громко и тяжело дышал. Казалось, он не видел и не слышал ничего. Его слегка изогнутый меч все еще был в дрожащих руках. Лишь через минуту в глазах Кра’ажа проявилось понимание, где он находится и что он тут делает.
– Оно мертво. Хватит, – уже настойчивее произнес Кшиштоф.
– Ты прав, брат. Оно мертво. Прости.
– Часто у тебя такое?
– Род первых оцелотов проклят не только звериным обликом. Нас сжигает ярость. Если не давать ей выход, то проклятье богов сожжет нам сердца. Я обычно контролирую себя хорошо, но иногда…
– Иногда он даже меня лупит за провинности, – прозвучало сзади. Это был белый оцелот Голиаф с грустной ухмылкой. – Он единственный из нашей группы принадлежит к первому роду оцелотов. Мы все появились из семей, над которыми экспериментировали маги. Поэтому «мутанты», как нас называют люди, и ненавидят магов. Первых оцелотов осталось совсем ничего, можно по пальцам пересчитать. По виду мы, «мутанты» и истинные оцелоты похожи35, но внутри… Он живет уже семьдесят лет, а по нашему возрасту ему всего тридцать пять.
– Прости, Кра’аж, я не знал. – Кшиштоф тепло улыбнулся, положив руку на залитый кровью доспех. – Если надо сбавить пар, можем иногда спаринговать.
– Без обид, Кот Кверие, но я убью тебя. Я не могу контролировать себя в такие моменты. А тебе навредить не хочу. Ведунья не успеет ни связать меня магией, ни исцелить тебя своими травами.
– Как знаешь, – авантюрист немного обиделся. – Ладно, из этой котлеты нам ничего не забрать, но вот на поле я отрубил ему клешню. Её и заберём в качестве трофея. Говорить буду я… стоп, а почему ты тут, Голиаф?
– Жирная тетка спросила, чего изволит «пан мечник» на ужин?
– Да что найдется в её закромах. Я не принципиален. Главное, пусть пиво холоднее будет да про фураж чтобы не забыли нам в дорогу.
– И две курицы, – облизнулся белый оцелот.
– И две курицы.– Немного устало подтвердил Кшиштоф.
Через несколько минут они уже были в деревушке без названия. Люд толпился вокруг. Гул не смолкал. Все хотели посмотреть на убиенного «вомпера». Какой же ужас был на лицах крестьян, когда они увидели, что у монстра были еще и клешни. «Первая краса на деревне» снова вышла вперед для ведения переговоров.
– Это что за пакость така, пане добрые?
– Это одна из конечностей «Vampyrus Divko Trogatelicus», – с серьезной миной академика начал авантюрист, – особо опасный, беспощадный и премерзкий тип из всех тварей. Из всех, что известны свету доброму, – этот самый паскудный. Может нетопырем летать, может человеком ходить, может волком рыскать или же скорпионом ползать.
– Каким таким скорьоном? – негодовала толпа.
– Скор-пи-о-ном! Это огромный паук с жалом и клешнями. Ух, намучились мы с ним. Против него лишь особое зелье и особые мечи помогли. Меч должен быть из черной стали, выкованный гномом и эльфом одновременно, руны должны быть наложены в полночь на убывающую луну, а зелье сварено из голосовых связок мандрагоры, крови дракона и вытяжки из семи эликсиров, которые назвать не могу, так как это профессиональная тайна.