Забытые битвы империи
Шрифт:
2 мая русский флот берет реванш за гибель Макарова — минный заградитель «Амур» выставляет на пути японской эскадры под Порт-Артуром минное заграждение, на котором подрываются два японских броненосца — «Ясима» и «Хацусе» — крупнейший успех русского флота за всю войну.
13 мая японские войска атакуют Кинчжоускую позицию.
Простое перечисление событий в хронологическом порядке показывает главное достоинство японского плана войны — тесное взаимодействие армии и флота. Именно благодаря этому становятся возможны дерзкие и динамичные действия. Обращает на себя внимание и пассивность русского командования. Флот не считал необходимым препятствовать высадке японцев на Ляодуне. Командование Маньчжурской армией даже не рассматривало возможность ударить на армию Оку с севера, зажав ее между собой и Квантунским укрепленным районом.
Сражение при Кинчжоу в нашей историографии обычно оценивается критически, причем главным обвиняемым является генерал Фок. Присмотримся к этому человеку подробнее.
Биографическая справка.
Генерал-лейтенант Александр Викторович Фок.
Под звездами балканскими...
Александр Викторович Фок родился в 1843 году и происходил из старинного шведского дворянского рода, члены которого верно и преданно служили России с оружием в руках. В справочнике С.В. Волкова упоминаются 10 представителей этого рода, достигших генеральских чинов на службе престолу и Отечеству. Портрет генерала Александра Борисовича Фока висит в Военной галерее Зимнего дворца.
В 1863 году Александр Фок оканчивает Новгородский кадетский корпус, после чего проходит годичное обучение в Константиновском военном училище. С 1864 года он офицер 99-го пехотного полка.
Служба в армии мирного времени порядком наскучила молодому офицеру, и в 1871 году он переводится в Отдельный корпус жандармов, чтобы вступить в борьбу с революционной заразой. Однако начало Русско-турецкой войны 1877 года побуждает Фока вернуться в строй.
Как и Стессель, он отправляется на войну добровольцем и в 1876 году вступает в сербскую армию в чине капитана 2-го класса. После вступления России в войну возвращается на русскую службу и становится капитаном Волынского пехотного полка.
За отличия в боях на Шипке награжден орденом Святого Георгия 4-й степени и производится в майоры.
Дальнейшая служба протекает в основном на окраинах империи. Генеральский чин Фок выслужил в 1900 году, т. е. его карьера развивалась медленнее, чем у того же Стесселя. На Дальнем Востоке служил с 1900 года, когда получил в командование 4-ю Восточно-Сибирскую стрелковую бригаду. Участвовал в китайском походе, был ранен, но остался в строю.
Генерал был склонен к литературному творчеству, — из-под его пера часто выходили заметки, а некоторые приказы по стилю напоминали памфлеты.
О его действиях в ходе Русско-японской войны более подробно будет рассказано ниже, обратим внимание читателя на дальнейшую судьбу генерала.
За участие в капитуляции Порт-Артура Александр Викторович Фок был предан суду, который оправдал его полностью. Однако, полагая, что его честь была задета резкими высказываниями генерала Смирнова, он вызвал последнего на дуэль. Эта уникальная в русской военной истории дуэль двух генерал-лейтенантов, одному из которых было 65 лет, а другому 53 года, состоялась 5 марта 1908 года. И привлекла внимание тогдашней прессы. В газете «Речь» была опубликована статья с подробным описанием дуэли:
« Генерал-лейтенант Фок, фигурировавший в качестве обвиняемого перед верховным военно-уголовным судом по делу о сдаче Порт-Артура, счел себя оскорбленным показаниями, данными на следствии и суде по этому делу бывшим комендантом Порт-Артура генералом-лейтенантом Смирновым, и вызвал его на дуэль.
Ген.-лейт. Фок выбрал своими секундантами лейтенанта Подгурского и штабс-капитана в отставке Ксидо, которые явились к ген.-лейт. Смирнову и передали ему письмо с вызовом ген. Фока.
Вызов ген. Фока был собственноручно изложен им в следующих выражениях.
“ В докладной записке, поданной вами в следственную комиссию, а потом и перед верховный судом, вы отозвались о моей служебной деятельности в выражениях оскорбляющих мою честь и мое доброе имя, причем позволили себе извратить истину.
Прошу избрать двоих секундантов и передать моим представителям, где они могут с ними встретиться для переговоров о времени и месте поединка”.
Прочитав это письмо, ген.-лейт. Смирнов ответил секундантам, что примет вызов лишь с согласия на то высшего военного начальства. Последние дали свое согласие на дуэль.
Со своей стороны ген. Смирнов выбрал секундантами члена Государственной Думы В. Пуришкевича и капитан 2-го ранга Шульца.
Между секундантами обеих сторон состоялось совещание, на котором обсуждались условия дуэли, причем было решено драться 5 марта, в 10 ч. утра, в манеже лейб-гвардии Конного полка. Дуэлянты должны были стрелять из пистолетов по очереди до “первой крови”. В совещании этом принимал деятельное участие ген. Киреев, известный знаток правил дуэли.
В манеже были приготовлены санитарные носилки и возле них суетились полковые фельдшеры с перевязочными средствами. За час до дуэли прибыли секунданты во главе с ген. Киреевым.
Ген.-лейт. Смирнов прибыл после ген.-лейт. Фока и приветствовал его, приложив руку к головному убору. Ген. Фок ответил поклоном.
Когда все формальности были окончены, каждый из них занял свое место. Первым выстрелил ген.-лейт. Фок, но безрезультатно. Затем последовал выстрел со стороны ген.-лейт. Смирнова. Пуля пронизала правую фалду в генеральском сюртуке Фока. Генералы обменялись тремя выстрелами, но безуспешно. Когда в четвертый раз выстрелил ген.-лейт. Фок, ген. Смирнов приложил руку к правому бедру. Секунданты спросили его, что с ним. “Кажется я ранен”, — заметил ген. Смирнов и, поднявшись на эстраду, твердо заявил, что он ранен. Его окружили все секунданты и ген. Киреев и пожали ему руку. Тогда только раненый почувствовал боль. Когда его усадили на носилки, он попросил достать ему папиросу.
Ген. Фок после выстрела повернулся и направился к выходу.
Условия дуэли были очень тяжелые. Стрелялись противники на расстоянии 20 шагов. На прицел давалось каждый раз по 30 секунд. После каждого выстрела дуэлянты по жребию обменивали пистолеты и каждый раз снова заряжали их. Дуэль началась ровно в 9 ч. 35 мин. и окончилась ровно в 9 ч. 50 мин.
Руководил дуэлью ген. Киреев» [25] .
После этой дуэли Фок вышел в отставку. Казалось, на седьмом десятке лет можно думать только о заслуженном отдыхе, но... Но с началом Первой Балканской войны в 1912 году генерал едет военным советником в Болгарию и остается в этой должности до окончания Второй Балканской войны.
В годы Первой мировой войны престарелый генерал уже не служил, но после революции принял участие в деятельности Белого движения. Служил в Вооруженных силах Юга России, прошел эвакуацию, Галлиполи и после 1920 года оказался в эмиграции в Болгарии.
Там, на дорогой для него земле, он и скончался 2 декабря 1926 года.
25
Газета «Речь» от 6 (19) марта 1908 года.
Как видим, мало общего с образом трусоватого, циничного и расчетливого немца, мечтающего о «поместье в Тюрингии», каким выведен Фок в романе Степанова.
Итак, 13 мая 1904 года японские дивизии двинулись в атаку на позиции 5-го Восточно-Сибирского стрелкового полка. Завязался Кинчжоуский бой. В ходе его полк отразил более 15 японских атак, но к вечеру начал поддаваться и с наступлением темноты отошел с позиции, бросив на ней часть полевых орудий (в основном — трофейных китайских). Потери стрелков составили 184 человека убитыми и 836 ранеными и контуженными (треть состава полка). Японцы купили относительный успех дорогой ценой — 746 убитых, 4160 раненых и контуженных.
Дивизия Фока, находясь в непосредственной близости к месту боя, так в него и не вступила. Впоследствии многие обвиняли русское командование вообще и генерала Фока в частности в недостаточно упорной обороне позиции Кинчжоу. И в самом деле, выдвини Фок для поддержки Третьякова хотя бы одну бригаду или даже один свежий полк, атаки японцев были бы отбиты, и позиция осталась бы за русскими. Почему он этого не сделал?
Дело в том, что командование Квантунского укрепрайона располагало значительно меньшими силами, чем противник. Отряд Фока (его дивизия + 5-й Восточно-Сибирский стрелковый полк) представлял собой практически все свободные полевые войска. (Дивизия Кондратенко должна была занимать укрепления крепости.) В случае их поражения крепость была бы обречена на быстрый захват.
Японские генералы стремились не просто взять Порт-Артур, но взять его предельно быстро. Время для них было важнее, чем потери. Генерала Оку более чем устроило бы втягивание русских полевых войск в полевое, по сути, сражение за Кинчжоу и другие подступы к Порт-Артуру. В полевых сражения японцы имели возможность реализовать свое численное преимущество, а русские лишались возможности использовать мощь крепостных орудий укреплений.
Это хорошо понимало русское командование. Непосредственный начальник Стесселя командующий Маньчжурской армией генерал Куропаткин в личном письме советовал ему сразу же отвести отряд Фока в крепость, не вступая в сражения с японцами вообще [26] .
26
В этом совете — весь Куропаткин. Он дает Стесселю приказ, т.е. не принимает на себя ответственность за решение, но своим авторитетом командующего навязывает его начальнику Квантуна.
К тому же при всех выгодах позиции под Кинчжоу она была не лишена и ряда существенных недостатков. Герой этого боя полковник Третьяков писал впоследствии:
« Успешно оборонять эту позицию было нельзя. У неприятеля — флот, могущий подойти и к обоим флангам, и к тылу позиции, у него громадное превосходство сил, и у него же широкие артиллерийские позиции, охватывающие кольцом кучку наших батарей на Кинчжоуских высотах».
Полковник предлагал вместо Кинчжоу укрепить позицию несколько южнее, где была возможность развернуть большие силы и встречать японцев, выходящих из дефиле перешейка. Но средств и времени на укрепление подступов к Квантунскому полуострову отпущено не было.
Оставление Кинчжоуской позиции отдало в руки японцев торговый порт Дальний, который они не замедлили восстановить и использовать для снабжения своих войск. Японцы сформировали 3-ю армию под командованием генерала барона Ноги, главной задачей которой стало овладение Порт-Артуром, 2-я армия генерала Оку повернула к северу.
13 июля японцы перешли в новое наступление и атаковали промежуточные позиции русской армии на линии Волчьих гор. Именно здесь, по мнению специалистов, и должен был стоять фортовый пояс порт-артурской крепости. Но сейчас там были лишь полевые укрепления, которые занимали 16 тысяч солдат при 70 орудиях. Японцы сосредоточили против них в четверо больше людей и два с половиной раза больше пушек. Тем не менее их первая атака была отбита с большими потерями. Будь в распоряжение Стесселя хотя бы еще одна дивизия, неизвестно, как повернулось бы дело. Но войск не было, и после двух недель боев русские части отошли на передовые позиции крепости. Началась тесная блокада Порт-Артура.
СНОВА СПОР О КОМАНДОВАНИИ
Поскольку занимаемая войсками Квантунского укрепленного района территория сократилась фактически до размеров крепости Порт-Артур, генерал Смирнов предпринял новую попытку оспорить командование у Стесселя. Основанием для его претензий служило «Положение о крепостях», согласно которому вся власть в осажденной крепости принадлежала коменданту. Однако высшим законом в Российской империи была и оставалась личная воля самодержавного монарха. Приказ о назначении Стесселя командующим войсками Квантунского укрепрайона и подчинение ему генерала Смирнова исходил лично от государя и никак не мог быть оспорен. Поэтому Смирнов предпринимает обходной маневр: в письме командующему войсками на Дальнем Востоке генералу Куропаткину он предлагает последнему отозвать Стесселя ввиду сокращения территории района до территории крепости. К своим действиям против командующего Смирнов привлек исполняющего обязанности командующего порт-артурской эскадрой контр-адмирала Витгефта, который также послал наместнику отрицательный отзыв о Стесселе (а вот Стессель в своих донесениях оценивал Витгефта очень высоко).
Итогом всех этих интриг стал приказ Куропаткина об отзыве командующего войсками укрепрайона в Манчьжурскую армию, который Стессель получил 5 июня.
Этот приказ произвел среди генералов порт-артурского гарнизона эффект разорвавшейся бомбы. При всех недостатках Стесселя как руководителя (а у кого их нет?) никому из них и в голову не пришло подчиниться Смирнову, полководческие таланты которого расценивались весьма невысоко.
Ответом стало письмо, подписанное Стесселем, а также генералами Никитиным, Фоком, Кондратенко и Белым, с просьбой оставить все как есть. После окончания осады этот поступок будет поставлен Анатолию Михайловичу в вину. Дескать, отказался выполнить приказ и предстать перед начальством. В романе «Порт-Артур» отказ командующего покинуть осажденную крепость объясняется трусостью и властолюбивыми амбициями. К сожалению, этой точки зрения придерживаются и некоторые современные исследователи.
Помимо коллективного письма Стессель послал Куропаткину (кстати, своему бывшему однокашнику по Павловскому училищу) предложение отозвать из крепости Смирнова и передать полномочия коменданта Кондратенко, который был буквально создан для этой должности. Это предложение даже недоброжелатели генерала считают рациональным и правильным. Но, по мнению военных бюрократов, должность коменданта должен был занимать генерал-лейтенант, а Роман Исидорович был лишь генерал-майором.
В результате все осталось по-прежнему: получив ответ Стесселя и генералов порт-артурского гарнизона, Куропаткин не стал настаивать на исполнении своего приказа. Не отозвал он и Смирнова, который так и остался пресловутым «пятым колесом».