Забытые истории
Шрифт:
– Где-то тут находится дом Насырова Сухроба. – сказал, Вахибу, когда проехали за "Зелёный базар".
– Так вон, его машина стоит. – показал мне, водитель, на стоящую у ворот красивого дома чёрную "Волгу".
Мы подъехали к дому и остановились в нескольких метрах от чёрной "Волги". Взял свой кейс и пошёл к воротам дома. Двор большой, а дом стоял в глубине двора. Кричать на всю улицу неудобно. Стал искать глазами какую-нибудь кнопку звонка для вызова хозяина, но кнопки там не было видно нигде.
Кричать и звать голосом к себе хозяина среди таджиков не прилично. Ведь нахожусь не в кишлаке, а в городе.
– Александр! Заходи! – услышал, голос Сухроба. – Проходи в мой дом, не стесняйся. Иди сюда.
Посмотрел вперёд и увидел идущего навстречу мне Насырова Сухроба. У него в глазах видно радость и тревогу. Мне было понятно его чувство, которое он испытывал ко мне, как к носителю его богатств.
Имею в виду кейс, в котором находится большой пакет с деньгами. Видимо взятка за его труд.
– Что там случилось? – спросил меня, Насыров, когда прошёл к нему в домашний кабинет. – Вчера мне с вечера звонили в Исполком пограничники. Затем в Исполком звонили из КГБ. Интересовались твоим прошлым и настоящим. Сверяли происхождение твоего водителя. Номера машины.
– В дороге от Кофарнихона до Куляба, нас дважды, обстреляли моджахеды. – ответил ему. – После Куляба, возле пагрангородка Московский, на границе обстреляли пограничники, которые задержали нас под арест до выяснения наших данных. Пограничники подняли шум из-за нас, как нарушителей.
– Чего это вас на границу занесло? – поинтересовался Сухроб. – Там же всюду хорошая дорога.
– Вот именно из-за этой "хорошей" дороги нас и занесло на границу. – пояснил ему. – В нескольких местах дорога разрушена. Нам пришлось искать объезд. Совсем забыл про границу Союза Советских Социалистических Республик. Там были просто холмы возле реки Пяндж и больше ничего.
Мы поговорили несколько минут за нашу совместную работу по восстановлению пострадавших объектов.
Насыров приглашал меня за стол обедать, но отказался, сославшись на усталость за прошедшие сутки, которые едва не лишили меня жизни, а позже лишили моего покоя и едва не лишили свободы.
– Ну, ладно! Настаивать не буду. – согласился Сухроб. – Но без рюмки армянского коньяка тебя не отпущу домой. Нам надо с тобой выпить за твоё благополучное возвращение. Какой ты всё-таки везучий! При нашей совместной работе, ты несколько раз выходил из самых разных затруднительных положений.
"Ты ещё не знаешь о моем присутствии на Варзобском озере." – подумал сам. – "Когда с твоей помощью погибали Салмаевы Мадина и Анвар, а моя остался жить. Выжил только благодаря такому моему везению."
– Благодаря тому, что ты такой везучий и спас мои деньги, – сказал в заключении Сухроб, – сам увеличиваю твою ставку. Бери эти деньги и отдыхай с достойно. После сессии жду тебя на работу.
Насыров протянул мне две пачки сторублёвых купюр, которые он вытащил из пакета. Принял деньги, как должное, за свой риск, который мне пришлось пережить за эти сутки. Хозяин проводил меня до калитки своего дома.
Закрыл двери калитки на засов, пошлёпал обратно в огромных тапочках на босую ногу. В это время Мирзаев вырулил свою ржавую "Волгу" к воротам дома Насырова. Посмотрел в сторону ушедшего Сухроба. Сразу сел в машину, которая спасала нас от погони.
– Теперь только домой. – облегчённо вздохнув, сказал, водителю. – На сегодня все дела наши закончились.
Через минуту наш автомобиль вырулил на трассу Душанбе – Кофарнихон. В это время небо заволокло серыми тучами и потихоньку начал срываться мелкий осенний дождь, который постепенно усиливался и перед лагерем заключённых "Кирпичный завод", дождь стал проливным с крупным градом.
По ржавой коробке машины застучали льдинки с голубиное яйца. Сквозь дырочки от автоматной очереди потекли внутрь автомобиля струйки холодного дождя, который стал протекать нам за шиворот, на сидение и после распространился по всему салону машины. Даже сидения стали мокрыми от дождя. Сидеть в луже неприятно.
– Ты обязательно зашпаклюй эти дырки. – подсказал, водителю. – Иначе мы будем каждый раз промокать.
– У меня дома есть банка автомобильной шпаклёвки. – сказал Мирзаев. – Замажу все дырочки.
Дворники на переднем стекле автомобиля беспомощно дёргались во все стороны и ни давали никакого результата. Дождевая вода так сильно заливала переднее стекло, что водителю приходилось всматриваться в пелену дождевой массы, чтобы как-то видеть просвет дороги, которая напоминала бурлящую реку.
"Мы действительно с Вахибом везучие люди." – подумал сам. – "Если бы такая погода нас вчера застала в пути. У нас было бы много проблем. Едва ли смогли куда-то добраться на этой машине."
Не доезжая до Кофарнихона, дождик так сильно полил, что вода по асфальту текла сплошным потоком, словно это была ни дорога, а русло горной реки.
Рядом с дорогой, по склону холмов, прямо на трассу стекал поток глиняной массы, готовой в любой момент превратиться в селевой обвал, способный на своём пути снести все окружающее – машины, деревья, животных, людей и постройки.
Водитель едва успевал лавировать с машиной между селевой массой и едущими в обе стороны машинами. Прямо перед самым Кофарнихоном, из-за плохой видимости и грязи, автомобиль занесло.
Едва не проскочили мимо моста прямо в бурлящий грязевой поток самой реки Кафирниган. Автомобиль выпрыгнул на бордюр моста и с ободранным правым боком об бетон бордюра, шлёпнулся на середину моста, едва не зацепил проскочившую через мост легковую машину.
Водитель сохранил устойчивость машины. Крепко удерживая руль, машина проскочила по мосту через реку. Проскакивая поперёк городской площади, мы выбрались на улицу Гагарина в направлении моего дома. Автомобиль помчался без особых помех по начисто вымытым улицам Кофарнихона.