Забытый князь
Шрифт:
Поднявшись беспрепятственно на второй этаж, княжна свернула на левую половину, где был кабинет великого князя. По всей видимости, в кабинете его еще не было, поэтому приемная была пуста. И она решила дождаться дядю в кабинете. Не успела Софья сесть в его кресло, как до ее слуха донеслись голоса. Один она узнала – это был дядин. Другой, басисто-сипловатый, принадлежал немолодому человеку. Но кому, княжна не знала. Быстро сработала мысль: спрятаться. Не хотелось при чужом человеке поднимать скандал. Глаза быстро обежали кабинет. Хоть лезь под стол – больше
Едва успела спрятаться, как в кабинет вошел Ягайло и с ним крепкий, с брюшком и отвислыми усами человек. На нем была дорогая свитка, на боку – длинная сабля, на ногах – высокие сапоги. Так ходили польские вельможи. Когда уселись, Ягайло спросил:
– Что мне на это скажешь, вельможный пан?
Софья прислушалась, задав себе вопрос: «О чем они до этого говорили?».
– Я думаю, кроме Болеслава Мазовецкого да Сигизмунда Чарторыйского в Польше других женихов не найти.
Ягайло задумался. Он встал и пошел к окну. Сердце Софьи замерло: стоит ему отдернуть штору и… Но штору тот не думал трогать, а посмотрел на серое, неприветливое небо и вернулся к себе.
– Многие Чарторыйские служат русским.
– Что делать, князь, – проговорил поляк, – когда нам своей землицы не хватает, приходится искать ее на стороне. Твои братья тоже не чураются русской землицы.
Эти слова били не в бровь, а в глаз. Но Ягайло не стал останавливаться на этом вопросе.
– Мазовецкий уже не молод.
– Зато будет верен. Кстати, он, как и ты, недолюбливает Витовта.
Услышав эти слова, сердце у Софьи замерло: «Ягайло хочет выдать меня замуж, да так, чтобы тот был верен ему, Ягайле. Ну уж нет…» – подумала она. Те еще поговорили о погоде, урожае и вышли из кабинета.
Когда дверь за ними закрылась, Софья на цыпочках вышла из укрытия и осторожно подошла к двери. Посмотрев в замочную скважину, увидела, что приемная была пуста. Осторожно открыв дверь, вышла в приемную и хотела продолжить путь дальше. Весть, которую она услышала, заставила ее действовать. Она поняла, что ни при каких условиях дядя помогать ей не будет. А выйти замуж за человека, который потом будет воевать против ее родителей, недопустимо.
Обдумывая, как ей выбраться, она вдруг услышала громкие голоса. Среди них был и голос дяди. Как показалось Софье, он был чем-то взбешен. Она не ошиблась. Ему только что сообщили, что бежала Софья. Ей опять пришлось укрываться за шторой, но уже в приемной.
– Найти эту дрянь и привести ко мне! – орал он. – А тех, кто допустил ето, в темницу!
Он, громко топая сапогами, вошел в кабинет. За ним попытались войти несколько человек.
– Вы куда? – повернулся он к ним. – Искать! – И затопал сапогами.
Софья поняла, что сейчас выйти отсюда не удастся и ее все равно найдут. Она решила сдаться сама.
Воспользовавшись тем, что приемная опустела, княжна вышла и села за стол секретаря. Ждать ей пришлось недолго. Вскоре вышел Ягайло, мельком взглянул на нее и пошел дальше. На пороге он остановился, вернулся и, посмотрев на Софью, неуверенно спросил:
– Ты?
– Я! – ответила она не без гордости.
– Как ты сюда попала?
– Да очень просто. Сколько раз я была здесь, и ты водил меня за ручку.
– Было время. Сейчас оно переменилось, – ответил он, присаживаясь напротив.
– Я не хочу здесь разговаривать и предлагаю пройти в твой кабинет. Или… мне больше нельзя туда входить? Я что… преступница? – Взгляд ее голубых, всегда радостных и лучистых глаз сейчас был подобен хмурому небу. Такого он выдержать не мог. Встречать противника лицом к лицу он не любил. Это должны были делать его слуги.
– Ты – моя… дорогая гостя, – ответил он, поднимаясь. – Прошу, – и сделал жест рукой, показывая на дверь кабинета.
Когда они вошли и сели, первой заговорила Софья:
– Дорогой дядюшка, – ее голос был наполнен сарказмом, – я хочу тебе заявить, что туда я больше не пойду. Ты что, хочешь меня заморозить, чтобы я простыла? Ты избавился от племянницы. Учти, дядя, мой отец тебе этого не простит. Вы много раз с ним то дружили, то ссорились. Но если ты сделаешь мне плохо… он отомстит тебе: пойдет на тебя вместе с тевтонцами или подошлет убийцу.
– Это не я, – торопливо вставил он.
– Я тебя в этом и не обвиняю, – каким-то невинным голосом проговорила она, – это я так, как пример. А ты уж, дядюшка, обо мне позаботься. Я хочу гулять. Сидеть здесь, – она обвила вокруг рукой, – я не могу без Устиньи, верни мне ее. Куда твои псы дели мою служанку?
– Не надо оскорблять моих людей, – довольно твердо заявил Ягайло.
– Я, – Софья поднялась, и на князя посмотрела гордая, неприступная красавица, – княжна. И никто из твоих халуев не имеет прав командовать мной. Тем более, твоей гостей.
– Хорошо!
Ягайло взял колоколец, и на его звон показалась чья-то голова.
– Позови ко мне Ставора, – приказал он.
Ставор был у него что-то вроде дьяка, выполняя разные поручения князя. Когда тот явился, Ягайло довольно грозно, как он умел это делать, приказал:
– Переведи ее, – он кивнул на Софью, – сюда, в Верхний замок. Дай ей все, что необходимо. Учти, комната должна быть теплой. Верни ее служанку. Все должны знать, что моя племянница – моя дорогая гостья.
Тот, выслушав, кивнул головой и удалился.
За ним поднялась Софья:
– И я пойду, – сказала княжна.
Тон ее голоса был таким, что его можно было расценить и как просьбу, и как сообщение. Князь понял как просьбу.
– Иди, иди, – ответил он и добавил: – Если что нужно, заходи.
У нее на языке так и вертелось спросить: «Какого жениха вы мне выбрали?» Но она сдержалась и спросила другое:
– Когда вернется мой отец?
– Я ему не запрещаю вернуться в любое время, – ответил он с пафосом.
– Чего вы не можете поделить и для чего ты захватил его в плен?