Зацепить 13-го
Шрифт:
Но вдруг ему стало хуже?
Это из-за приводящей мышцы?
Может, он в больнице?
Он заболел?
Боже, какая я жалкая!
Я бы тревожилась из-за его отсутствия еще больше, если бы у меня самой живот не болел так сильно.
Живот сводило судорогой, каждая мышца пресса мучительно сокращались, словно лезвия резали меня изнутри.
Дело было не в тревожном расстройстве.
Нет, определенно дело в чем-то другом.
Боль изводила, не давая сосредоточиться на уроках, и не было девчонок, чтобы
У Лиззи был желудочный грипп, и я со своим везением вполне могла от нее заразиться.
Я двигалась, как автомат, на всех уроках сидела одна, пытаясь слиться с обоями и моля Бога, чтобы только не потерять сознание.
К большой перемене я решила, что с меня достаточно мучений, и уже готова была сделать что-нибудь аморальное ради пары таблеток парацетамола и стакана воды.
Однако совсем плохо все стало, когда шестигодка поймала меня в коридоре, отвела в уголок и прошептала слова, способные привести в ужас любую девчонку-подростка на планете: «Прости, дорогая, но, кажется, ты протекла».
Поскольку это была я, мне понадобилось какое-то время, чтобы врубиться в ее слова, и еще какое-то — чтобы понять, что именно они значат.
А когда дошло, захотелось, чтобы земля разверзлась и поглотила меня без следа.
Нет, лучше сгореть заживо и раствориться в воздухе, если посреди школы тебе сообщают: «Ты протекла».
Униженная, я бросилась в женский туалет.
К счастью, там было пусто.
Бросив рюкзак на пол, я встала спиной к зеркалу, вытянула шею и покрутила головой.
— О боже, нет! — всхлипнула/выдохнула я, увидев пятно крови сбоку на серой школьной юбке.
Не пятнышко, а приличное пятно.
Естественно, каким же еще ему быть!
Мы же обо мне говорим, а я никогда не получала стыд и унижение наполовину.
Такая уж уродилась.
Именно сегодня матушка-природа решила нанести мне визит.
Через девять дней после шестнадцатилетия.
Лучше поздно, чем никогда.
Посреди школы.
Боже милостивый!
По крайней мере, теперь понятно, откуда эти пыточные судороги в животе.
В свою защиту скажу: а откуда я могла это знать?
Никогда в жизни я не испытывала таких режущих болей в тазовой области.
Сегодня у меня впервые начались настоящие месячные.
Схватив рюкзак и горсть бумажных полотенец, я влетела в ближайшую кабинку и заперлась там.
Я скинула юбку, сняла колготки и трусы и заплакала, когда кровь размазалась по ногам.
Господи!
Шаннон, не паникуй.
Не психуй.
Вдох, медленный выдох; я быстро вытирала ноги, думая только об одном.
Бежать.
Как
Я вытащила мобильник и послала Джоуи бесплатное сообщение: «Перезвони мне». Как обычно, денег на счету у меня не было, и, как обычно, я хотела, чтобы он приехал и спас меня.
Брат не ответил.
Я порылась в рюкзаке в поисках тампона, но знала, что ничего не найду, потому что с чего бы ему там взяться?
Похоже, мать-природа решила одарить меня месячными сразу за три года и выдала всю боль и стыд оптом.
Боже!
Отдуваясь, я схватилась за живот и замерла, надеясь, что полегчает.
Не полегчало.
В туалете стоял автомат по продаже прокладок. Я рылась в поисках денег на прокладки, хотя знала: денег у меня нет.
Два евро.
Жалкие два евро. Но у меня не было даже их.
К счастью, я всегда носила с собой смену нижнего белья, так что из бумажных полотенец я сложила подобие прокладки, пока слезы катились по щекам.
Я понимала, что плакать не о чем.
Все совершенно нормально.
Но мне было стыдно, горько, и я была не готова к такой ситуации.
Хоть бы раз в жизни у меня все прошло гладко.
Я так устала трястись по жизненным рельсам.
Мне нужна передышка.
Насколько возможно, я почистила юбку и снова ее надела.
Джемпер обвязала вокруг талии, чтобы прикрыть постыдное пятно.
Ноги у меня были голые, блузка с короткими рукавами, и вид мой совсем не подходил мартовской погоде.
Шмыгая носом, я бесцельно копалась в рюкзаке, и тут пальцы нащупали пластиковый пакет с курткой Джонни.
Я достала куртку из пакета, запихала в него колготки и трусы, и снова запихала на самое дно рюкзака.
Выйдя из кабинки, я доковыляла до раковины. Куртку и рюкзак бросила на пол, а сама принялась отмывать руки, изведя приличное количество мыла. Дурацкие слезы так и продолжали течь по щекам.
— Ты в порядке? — послышался женский голос, напугав меня.
Все так же шмыгая носом, я увидела девчонку, такую же ученицу. Она вышла из кабинки в самом конце, на двери которой висела картонка с надписью «Туалет не работает».
За нею следовало густое облако табачного дыма, на которое сломанный датчик под потолком не сработал.
Я была так поглощена своей личной трагедией, что не проверила, есть ли в кабинках еще кто-нибудь.
— Извини, — пробормотала я. — Я думала, здесь никого нет.
— Снаружи льет не переставая, — сказала она, помахав пачкой сигарет. — Неохота было мокнуть под дождем ради сигареты.
Форма — единственное, что у нас было общего.
Она была намного старше меня и куда красивее.