Зачарованная страна
Шрифт:
Леда понимала ребят. Она и сама частенько попадала под обаяние подруги. Но в этот раз была полностью с ней согласна и считала, что одна из проблем людей — слушать не умеют. Да и ладно бы только других, но даже себя не слышат…
«И всё-таки странно, Эля как будто бы «не от мира сего» и вроде бы со всеми вместе…, — размышляла Леда, у неё накопилось слишком много вопросиков… Вопросики эти мучили и не давали покою, — Такая же студентка как все, но почему-то возникало чувство, что Эля… гораздо мудрее и опытнее остальных. Что-то не так. Хм-м… странно и непонятно».
Леда даже не представляла,
По факту: Эля такая же студентка, ровесница, а то, что слова её звучат более зрело… так мало ли какие способности у людей бывают. Она и сама не «аленький цветочек», тоже кое-чем отличается. Но это не значит, что она превосходит других. Просто мир воспринимает иначе.
Леда подошла ближе и стала вслушиваться в разговор.
— Послушайте сердце своё, — Эля прижала ладошку на груди слева и кивком пригласила студентов присоединиться. Все притихли, погрузились в себя, — И-и… раз! Начинаем играть, тихонечко так… прислушиваясь к стуку сердечка.
Музыка зазвучала иначе. Подлетели птички и стали подпевать. Удивительно! Всё так просто устроено.
Эля запела. Были у подруги две любимые песни: «Город золотой» и «Город, которого нет». Леда тоже слушала эти песни, но без особого восторга, так… за компанию, жили-то в одной комнате, вот и приходилось мириться с музыкальными предпочтениями подруги, так как своих не было. Она считала, что песни эти тоску навевают и от реальности уводят. Вот что-что, а контроль над своим разумом терять — «последнее дело». Не для неё все эти «розовые мечты». Её прагматичный ум не принимал фантазии, тем более те, которые ведут в «никуда».
Конечно, девушки обсуждали эту тему между собой — и не единожды, а много раз. Спор, что важнее: логика, здравый смысл или чувства и интуиция — напоминал чем-то споры: «Что первично: яйцо или курица»
Это излюбленный вопрос некоторых умников — любителей блеснуть интеллектом, хотя Леда не видела в этом никакой загадки, над которой стоит «поломать голову». Ответ очевиден: яйцо. Курица — птица, а как известно и это уже неоспоримый факт, птицы произошли от динозавров. Даже самые невежественные люди в наше время знают, что эти ящеры откладывали яйца, да и до сих пор потомки гигантов, хоть и стали размером поменьше, но продолжают именно этим способом появляться на свет — ничто не изменилось. Так что первично яйцо.
Но всё-таки, несмотря на простоту ответа, попадались среди студентов те, кого этот вопрос цеплял и порою не шуточные споры разгорались! «Как вообще можно думать на эту тему?» — поражалась Леда, а вот логика или чувства? Тут иная история, особенно когда оппонент Эля.
Девушки не уступали друг другу, каждая держалась своего мнения и зачастую, именно с этих песен начинали спорить.
— Неужели тебя совсем не цепляют слова, ну или хотя бы музыка? — удивлялась Эля, поглядывая на Леду с самой очаровательна улыбкой. Она слушала песню про «Город Золотой» и тихонько подпевала.
— Не цепляют, даже чуточку не задевают! — отмахнувшись
— А что, если город этот существует?
— Точно. Он есть, просто невидимый, — ухмыльнулась Леда в ответ, — И даже если он существует, то мне от этого какая польза? Может «сломя голову» броситься его искать?
— Какие красивые слова, послушай! — и Эля пропела, — «Кто любит — тот любим; кто светил — тот и свят»
— Вот ведь, хорошо устроился, — возразила Леда в ответ.
— Кто? — недоумённо переспросила Эля.
— Да парень этот, который поёт. В небе, говорит, звезда горит — она твоя. Просто красавчик с неба звезду подарил… Крут! Крут! Крут!
— Так это же необычная звезда, а путеводная, — Эля хихикнула, она посмотрела на Леду как на глупенькую девочку, которая таких простых вещей не понимает.
— Ага… вот-вот и оно: «Любимая я подарю тебе звезду!», — Леда широко развела руки и посмотрела на потолок, а потом оценивающе взглянула на Элю, — Само-собой: кто светил — тот и свят, а кто тёмный — тот чёрный? Выходит, так? Ну а если любишь, то конечно же — любим, тоже мне открытие. Люди взаимностью отвечают, да и всё это — е-рун-да!
В это время заиграла вторая песня: «Город которого нет».
— Ну а вот эта песенка — совсем странная. Утопия. Как можно иначе назвать ЭТО? Его нет, города, а там легко страннику найти приют. Вот-вот, бедный странник, мне его так жаль, а парень, который поёт… его, выходит никто не любит и не ждёт, раз он говорит про себя так. Ты вдумайся в слова-то «не разумница!». Города нет, а его там ждут… «Ку-ку, ку-ку!». Отчаянный парнишка, и мысли глубокомысленные.
— Вот как ты всё перевернула, — Эля засмеялась, — В этих песнях главное не слова, а чувства, образы. То, что человек не удовлетворён и ищет себя, мир свой.
— Так вот он мир! — Леда похлопала по кровати, на которой сидела, — Чего искать-то?
— А может быть эти люди чувствуют город, и он существует, да может и не город, а целая страна, — Эля говорила убедительно, — А что, если я тебе когда-нибудь покажу этот город?
— Которого НЕТ? — Леда смотрела на подругу как на сумасшедшую.
— Ну… он есть… и в то же время… его нет, — Эля «состряпала» на лице загадочную рожицу, — Представь себе, так бывает.
— Понятно, — твёрдым голосом подвела итог Леда, как будто бы поставила диагноз, — Беспокоюсь я за тебя. Слишком ты увлеклась… чувствами, большое значение им предаёшь, могут и серьёзные последствия случиться, имей в виду! Предупреждаю как подруга!
Конечно, Леда так не думала, просто Эля иначе мир воспринимает, каждый по-своему в нём ориентируется. Если бы могла мысли её считывать — было бы гораздо проще, но увы… Эля так и оставалась для неё загадкой, ещё не разобралась, но что-что, а с умом у подруги всё в порядке и в этом была уверена.
Девушки какое-то время смотрели друг на друга, подавляя внутри себя смех. Все споры начинались по-разному, но заканчивались одинаково — неудержимым хохотом. Пусть каждая и оставалась при своём мнении, но от этих споров обе получали огромное удовольствие — и только это имело значение.