Зачарованные
Шрифт:
Я рискнула еще раз посмотреть на дальнюю стену. К моему испугу, полосы из дерева шевельнулись. На меня глянули два темных глаза. Худая морда просунулась в щель внизу. Это был тот пес, которого я вечером видела на дороге смерти, – маленький уродливый пес с веревкой на шее. Пес рыкнул, выбираясь сквозь дыру в стене, и сбил деревянные полосы. Они посыпались на землю, но пес не обратил на это внимания, потому что сосредоточил свой взгляд на мне. Шерсть на его загривке поднялась, он облизнул нос. Я отметила его когти и острые зубы. Но было и нечто куда более угрожающее в этом псе: непонятное выражение его глаз. Нечто такое, чему не следовало доверять.
Я повернулась в другую сторону, скрипнув когтями по твердой земле. Черная собака сделала еще шаг вперед. Ее челюсти дрожали от злости, на клыках пенилась слюна. Я застыла, охваченная паническим страхом. Я знала, что на этот раз бежать некуда, знала, что делают собаки, когда ловят кого-то из нас. Они просто разорвут меня на клочки, чтобы преподать урок. И даже мой след растает к ночи, и вся память о моей семье исчезнет навсегда.
Безумная лиса.
Дурная лиса.
Просто еще одна дохлая лиса.
5
Мой взгляд метался от жилистой уродливой дворняги к собаке с черной блестящей шерстью. Меня пробрало ледяным холодом. Мои лапы примерзли к земле. Я не в силах была сделать ни шага, да и куда бы я пошла? Собаки были по обе стороны от меня. Бежать было некуда.
Собака как будто разозлилась еще сильнее.
– Как ты смеешь приходить на мою территорию? – рявкнула она.
Ее темные глаза выпучились так, что я увидела белки. Мускулы на широких плечах напряглись, когда она приготовилась напасть.
– Поосторожнее со мной!
Это крикнул жилистый пес. Он трусцой бежал вдоль стены с видом превосходства, едва ли подходившим к его маленькому уродливому телу. Сильный запах разнесся по двору, и мои усы задрожали: пахло вовсе не грязным псом. Неужели здесь есть кто-то еще? Мой взгляд заметался по двору, но вокруг никого не было. Только две собаки – и я между ними.
– Да я разорву тебя на куски! – пролаяла черная собака.
Голос у нее был таким громким, что меня ударило по ушам. Но когда я посмотрела на нее, то обнаружила, что ее внимание куда-то перенеслось. Ее бешеный взгляд следил за жилистой дворнягой, за псом, который пробирался все дальше во двор. Я не могла понять, что именно я пропустила. А потом до меня дошло: они не были частью одной стаи, они были врагами!
Тощий пес зевнул, как будто ему стало скучно. Зачем он явился сюда? Он что, сошел с ума?
Черная собака взревела от злости, из ее пасти потекла белая пена. Собака оскалилась, показывая двойной ряд неровных зубов.
– Никто не может войти сюда и остаться в живых! – Ее громадная грудь раздулась от ярости. – Накануне ночью я убила кошку!
– Кошку? В самом деле?
Не проявив ни малейшего интереса к ее словам, уличный пес выкусил что-то из передней лапы. Он даже не смотрел на черную собаку!
Черная собака зарычала от разочарования. Она присела на задние лапы и бросилась на пса, но тот оказался проворнее. Он увернулся и помчался вдоль стены из красного камня. А черная прыгнула с такой силой, что не смогла вовремя остановиться. Она налетела на стену и взвыла от боли. Когда она отскочила назад, я увидела кровь на ее носу. Она тряхнула головой, кровь и слюна разлетелись по серым камням. Неловко повернувшись на толстых лапах, собака нашла взглядом маленького пса. Меня она как будто вообще не замечала – словно я стала невидимкой.
Маленький пес стоял у дальней стены. Он выглядел так, словно ждал, когда черная собака нападет на него. Да, он выглядел удивительно спокойным, даже расслабленным. Если бы я не знала, что это не так, я бы даже подумала, что он виляет хвостом.
Конечно же, черная собака бросилась к нему, низко опустив огромную голову. И снова маленький пес отпрыгнул в сторону и протопал через двор, словно заманивая черную, прося ее следовать за ним. Когда та зарычала, всем телом содрогаясь от ярости, тощий пес посмотрел в мою сторону. Эти его непонятные глаза… Они поблескивали бронзой, как последний свет в сумерках. По моему телу пробежала теплая дрожь. Ледяное чувство начало таять, кровь снова вернулась в мои лапы.
Черная собака фыркала, рычала и исходила пеной, снова бросившись за дворняжкой. Когда она побежала за псом, я развернулась и поспешила к тому месту, где стена осыпалась. За моей спиной раздался громкий лай. Черная собака глупо бесилась, ее голос ломался от ненависти. Должно быть, она снова промахнулась. И явно не заметила, что я сбежала с ее территории, или ей было уже наплевать на это. Она теперь сражалась с тощим псом.
Я едва верила своей удаче. Ведь я уже считала себя мертвой.
О чем думал тот маленький пес? Понимал ли он, что черная собака может свернуть ему шею? Похоже, у него совсем не было ума. Но его глаза… Он совсем не выглядел дурачком.
Двигаясь быстро, но не забывая проверять, есть ли поблизости манглеры, я пересекла дорогу смерти и постаралась уйти как можно дальше. Я нашла проход на травянистый кусок земли позади нор бесшерстных и заползла туда, чтобы поискать червяков. Двор с собаками остался далеко позади. Мое дыхание стало ровнее.
Больше никакого глупого риска, Айла!
Наблюдай! Выжидай! Прислушивайся!
Мне нужно было съесть достаточно для того, чтобы продолжать поиски. Искать червяков было нелегко. Я вздохнула, увидев очередного жука. Я хлопнула по нему лапой, но вспомнила о его горьком вкусе и не смогла заставить себя съесть его. Может быть, на самом деле я была не так уж голодна?
Я вспомнила слова бабушки:
«С самого начала времен на нас охотятся: нас мучают, на нас нападают и превращают в шкуры, чтобы согревать шеи бесшерстных. Они стреляют в нас ради забавы и гоняются за нами, чтобы повеселиться… они даже не едят тех, кого убили. Мы гибнем в реке смерти или от случайной жестокости бесшерстных, от яда, от собак, просто от голода. Земли бесшерстных наполнены смертью, и каждый из лишенных меха твердит имя лисиц».
Ее торжественные слова напугали меня тогда. «Но мы все равно здесь», – напомнила я ей.