Зачарованный мир

Мзареулов Константин

Озарение обрушилось вспышкой солнечного луча, пробивающего непроглядную темень, и Сумукдиар проклял себя за недогадливость. Через несколько мгновений он уже стоял возле светильника, разговаривая с Ибадуллой.

Маг поведал ему, что армия повстанцев в полном сборе расположилась лагерем в половине пешего перехода на лесистом плоскогорье к северу от Бадамканда.

– Позови атамана, – попросил Сумук.

Снова нестерпимо долгое ожидание – и вот наконец огонь высветил встревоженное лицо Горуглу, который спросил после быстрого приветствия:

– Что творится, агабек? Враг побеждает?

– Немедленно

штурмуй Бадамканд и выбей из города адептов Черного Пророка! – приказал джадугяр, но тут же спохватился: – Нет, погоди, так не годится… В твоей армии, кажется, немало саспиров и хастанцев?

– Да-да… – Атаман понял его с полуслова. – Ты прав, не стоит дразнить народ.

– Вот именно. Освобождать наши города должны соотечественники, а не чужестранцы. Сделаем так: ты разделишь армию на три части. Саспиры отправятся наводить порядок в Колхиде, хастанцы пусть разрушают капища Иблиса в своих землях, а остальные…

– Понятно. – Горуглу кивнул. – Хорошо, я очищу Бадамканд. Что делать потом?

– Веди войско на Акабу… Погоди-ка… Прямая дорога проходит через Мехрибанд, а там сейчас тоже идут бои. – Сколько людей останется у тебя, когда уйдут саспиры и хастанцы?

Подумав, Горуглу ответил:

– Тысячи две. Значит, после взятия Бадамканда, за вычетом потерь…

– …и гарнизона, который ты разместишь в городе…

– …справедливо, паша. В общем, под моим началом останется около полутора тысяч. Это пока. Но потом ко мне наверняка присоединятся жители Бадамканда, а кроме того, я вызову наших братьев повстанцев из Аргадана. Так что к вечеру можно будет двинуть к столице не меньше двух тысяч конницы и столько же пехоты.

– Отлично! Мехрибанд вы, надеюсь, пройдете без боя– к тому времени Уль-Хусейн и Табардан, наверное, управятся. Следовательно, завтра в полдень все наступающие на Акабу колонны должны развернуться на расстоянии прямой видимости от городских стен. Успеешь?

– Обижаешь, Кровавый Паша. – Горуглу выдавил вымученную улыбку. – Если люди узнают, что с ними сам непобедимый агабек Хашбази, то войско буквально на крыльях полетит.

Надо же, как в него верят! Это было приятно слышать, хотя атаман, конечно, мог преувеличить, как это принято на Востоке. Задумчиво ухмыляясь, Сумук вернулся в трапезную. Первым, кого он там увидел, был его родной дядюшка.

– В Тахтабаде все спокойно, – отрапортовал Муканна. – А какие вести из Акабы?

– Там пока плохо, но твой сын в безопасности. Они заперлись в шахристане. Надеюсь, продержатся до нашего прихода.

Предводитель гирканцев облегченно вздохнул.

– Приказывай, эфенди, – сказал Нимдад, и командиры остальных собравшихся вокруг Ганлыбеля отрядов – гирканцы, загроэламцы, манийцы – поддержали сарханга.

Похоже, наступило время брать на себя всю полноту командования – не зря же они еще накануне ему доверили даже престол. Впрочем, он и без того уже второй день руководит многими событиями от Ларакских гор на юге до Гирдыманского хребта на рысской границе. Что ж, он не слишком жаждал этой власти, но если судьба так распорядилась – волю высших сил надлежит исполнять.

– Накормите и обустройте на ночь людей, – распорядился Сумукдиар и добавил, усмехнувшись: – Да и нам тоже надо бы поужинать.

Пока прислуга накрывала стол, он расстелил прямо на полу большую карту Средиморья и стал размечать красными чернилами рубежи развертывания, полосы ответственности и направления ударов. Обсуждение планов завтрашнего сражения затянулось до глубокой ночи. Было уже за полночь, когда Сумук с Динамией смогли уединиться и предаться страсти.

Глава 14

РУШАТСЯ ЧАРЫ

Утро принесло единственную печальную весть: накануне в уличных боях за Мехрибанд погиб проявивший неожиданную отвагу Уль-Хусейн. Прочие события развивались строго по плану и сулили самый радужный исход. С севера, из Бендер-Сары, к столице подступили Мидийский полк и тысяча конников-легов. На восточном направлении утомленная сражениями вчерашнего дня армия Горуглу немного запаздывала, но усмиривший свой город гарнизон Мехрибанда уже стоял на пороге столицы и ждал лишь, когда подтянутся пешие части повстанцев. Гирканцы же вовсе не утруждали себя ночными маршами – старый дэв Белушезиб своим могучим колдовством переместил войска из Ганлыбеля прямиком к Акабе.

Вдобавок на сторону Сумукдиара перешла военно-морская флотилия, с кораблей которой был высажен десант на остров Даш-Зара, запиравший вход в Акабскую бухту. Сразу после захвата этой морской цитадели на остров опустилась стая драконов – серые бойцовые Сумука и лазоревые хищники Пушка. Теперь крылатые чудовища непрерывно патрулировали воздух над городом и прилегающей акваторией, чтобы исключить самую возможность побега главных приспешников Иблиса. К сожалению, так и не подошли отряды загроэламцев, добивавшие банды в Заруршахаре, но и без южных горцев сил было вполне достаточно.

– Обложили как волков, – со злорадным удовлетворением прокомментировал Пушок. – Осталось поубивать и шкуры содрать.

Командиры стояли на холме, разглядывая окруженный город. Внизу меланхолично шумел походный стан. Воины жгли костры, наскоро готовя нехитрую пищу. Оседланные кони переминались без седоков в ожидании выступления, ползучие драконы дремали, изредка выпуская сквозь зубы слабые струи огня. Впереди по направлению к Акабе гарцевали охранявшие лагерь кавалерийские отряды.

Налетевший со стороны города ветер доносил стоны труб и нервный перестук барабанов – там готовились к обороне. На поле перед столицей постепенно собирались, увеличиваясь в численности, нестройные квадраты пехоты, появилось несколько слонов, два или три ползающих дракона и с полдесятка ифритов. Даже с такого расстояния было видно, что неприятельское войско плохо организовано, еще хуже обучено, а управлению вовсе не поддается. Говоря по-военному: сброд.

– Лазутчики вернулись? – спросил Сумук.

Он задал вопрос отрывистым выкриком, ни к кому конкретно не обратившись, однако его подчиненные хорошо знали свои обязанности, и Нимдад понимал, что отвечать надлежит именно ему.

– Так точно, паша, – доложил сарханг. – На стороне противника остается часть прежнего гарнизона – до двух тысяч пехоты, примерно полтысячи городской стражи и тысяч шесть адептов Черного Храма. Еще около трех тысяч – конные отряды качкынов и дедеркинов. Всего двенадцать тысяч, но воевать они не способны, разве что грабить безоружных…