Зачарованный
Шрифт:
— Почему ты так ранишь меня? — Спросил он, сжимая руку, пока на ней не выступила кровь, окрасив всю розу в алый цвет. — Ты вызвала меня лишь затем, чтобы отвергнуть меня? — Он выронил розу, и Кери побледнела, подняв глаза на его окровавленную печатку. — Чтобы сказать «до свидания»? — Обвиняюще воскликнул он, позволяя гневу окрасить свой голос. — Наши семь лет для тебя ничего не значат? Чары, которым я научил тебя, музыка, идеи, которые мы делили через море? Все это ничего не значит? Я был всего лишь твоим демоном, твоим домашним любимцем?
Керидвен стояла перед ним, страдая и забыв про бабочек.
— Не говори мне про любовь. Это пустые, но приятные слова, чтобы заманить меня в ловушку, — прошептала она, но за ее страданием скрывалась сумасшедшая нужда, которую он все же должен был разгадать. Ее здесь было больше, чем она говорила. Она недовольна браком? Может, это ключ к ее ошибке в контроле?
— Это ты заманила меня в ловушку! — Воскликнул он, отдергивая руку, которую он нарочно обжег о барьер между ними. Пульс бешено застучал, когда она дернулась, на мгновение проявив беспокойство о нем.
— Керидвен, — умолял он, дыхание его участилось. — На моих глазах ты выросла из застенчивого своенравного жеребенка в по праву гордую собой женщину, пламенную и достойную повелевать своими людьми. Я был там, когда все остальные останавливались в отдалении, завидуя твоему искусству. Я не предполагал полюбить тебя. Разве я не был джентльменом? Разве я не потакал каждой твоей прихоти?
Зеленые глаза с глубоким страданием встретили его взгляд.
— Конечно, был. Потому что ты был заключен в мой круг.
— Я был бы таким и на свободе! — Яростно воскликнул демон, затем обратился взглядом к темнеющему небу, будто подыскивая слова, хотя то, что он собирался сказать, было бесконечно далеким от того, что он произнес. Однако же, на сей раз он подразумевал именно это. — Кери, ты так необычна, и даже не знаешь об этом. Ты так далека от любого здесь, из-за того, что я разделил с тобой. Мужчина, который ждет тебя… Он не сможет удовлетворить твои интеллектуальные потребности. Когда я слышу твой вызов, мое сердце прыгает, и я являюсь немедленно, будто покорный раб.
— Я знаю.
Ее ответ был слабым, и пульс Алгалиарепта пустился вскачь. Это было оно. Это было верным путем к ее падению. Она не мечтала о своем муже.
— И теперь ты отказываешься от меня, — прошептал он.
— Нет, — запротестовала она, но они оба знали, что традиции предписывают иное.
— Ты выходишь замуж, — констатировал он. Она в отчаянии покачала головой, ее крошечные ножки в знак отрицания застучали по каменным плитам.
— То, что я буду замужем, не означает, что я не перестану вызывать тебя. Наши беседы смогут продолжиться.
Изображая уныние, демон повернулся к ней спиной, почти не обращая внимания на любовно продуманные сады, ставшие темными и влажными.
— Ты бросаешь меня, — сказал он, подняв подбородок — демон прощупывал круг и видел, что он превосходен. Хотя он был демоном и мог сокрушить армию одним лишь словом, сила вызова была такова, что простой круг мог сковать его. Ему нужно ее достаточно расстроить, чтобы она сделала ошибку, и он смог разрушить круг. А до тех пор только звуки и воздух могли проникать через эту преграду.
Он задышал прерывисто и склонил голову, разведя руки.
— Ты начнешь исключительно с благими намерениями, — сказал он ровным голосом. — Но ты станешь вызывать меня в подземные залы, где никто не сможет этого увидеть, и наши встречи, когда-то открытые и праздничные, станут краткими урывками, окруженными виной вместо драгоценных камней. Скоро ты станешь вызывать меня все реже и реже, стыдясь того, что твое сердце управляет твоей головой и чувством долга. — Он вздохнул, его голос стал слабее. — Позволь мне уйти. Я не вынесу зрелища, как наша связь распадается по крупицам. Дай моему сердцу чистую смерть.
Шорох гравия, перекатывающегося под ее туфлями, ударил его, будто молния, и он сжал зубы, чтобы скрыть свое нетерпение. Одного крошечного камешка, нечаянно отлетевшего, было бы достаточно.
— Я не хочу этого делать, — запротестовала она, вставая перед его лицом, серая тень на фоне темных зарослей.
Отказываясь встречаться с ней глазами — демон знал, что это причинит ей боль, — он любовался луной и несколькими одинокими бабочками, бросавшими вызов темноте, чтобы найти свою самку. Когда музыка в замке растаяла в вежливых аплодисментах, застрекотали сверчки.
— Выходи за него, если ты этого хочешь, — стоически проговорил он. — Я всегда буду являться на твой вызов, но я буду всего лишь сломанной тенью. Ты можешь распоряжаться моим телом, но не можешь приказывать моему сердцу, — теперь он смотрел на нее и видел, что она прижимает к своей груди золотую карту, скрывая изображение. — Ты любишь его? — Спросил он прямо, уже прочитав ответ по безумному выражению ее лица.
Она ничего не ответила, лишь свет факела засиял в ее слезах.
— Он заставляет твое сердце биться быстрее? — Требовательно спросил Алгалиарепт, и по его телу пробежала дрожь, когда она прикрыла глаза от боли. — Он может заставить тебя смеяться? Подавал ли он тебе новые мысли, как это делал я? Я никогда не прикасался к тебе, но я видел, что ты дрожишь от вожделения… ко мне.
Носком обуви он слегка коснулся круга, и отдернул ногу при протяжном звоне силы. Хотя лицо Кери выражало мучение, круг оставался сильным, даже когда ее грудь вздымалась, а рука вцепилась в платье, сминая прекрасно отглаженную ткань.
— Не рань меня так, Алгалиарепт, — прошептала она. — Я всего лишь хотела попрощаться.
— Это ты отталкиваешь меня, — заявил он с нажимом. Раньше он всегда был скромен. — Я вечно буду молод, и теперь ты заставишь меня наблюдать, как ты стареешь, смотреть, как твоя красота исчезает и твое искусство тускнеет, поскольку ты сковала себя узами лишенного любви брака и холодной кровати.