Зачем мы вернулись, братишка?

Рамазанов Алескендер

«Если пошлет разведку – будет прав, – подумалось Аллахвердиеву, – сигнал – само собой, а что там на самом деле?» Не ошибся: соскочили и наискосок, пригибаясь, пошли по бархану бойцы. Рубцов вылез с «шайтан-трубой» – складным гранатометом, пристроился у башни. Даром что медбрат! Только бы не развел трубу раньше времени, ишь, как глаза сузил.

– Пятеро, товарищ капитан. В форме. Комки, «духовские». Бородатые все. Автоматы. У одного, кажется, «узи», не разобрал, и платок клетчатый на шее. «Тойота», грузовичок. Не прячутся. Сюда поглядывают.

– Вокруг ничего

больше?

– Нет. Чисто. До следующего холма – никого. Правда, за машиной не видно. Может, обойти?

– Нормально. На, засвети, – Горшенев протянул разведчику сигнальную ракету. – Все, докладываю Курьянову. Акбар, пойдешь? Только давай так: до поворота, не дальше, чтобы я вас видел. А им помаши. Сено за коровой не ходит.

– Это точно. Только корова его жует и в навоз переводит. Не думал?

Слова ненужные, рассеянные. Но все понятно: успеть бы до рукопожатий и заверений понять, с кем имеешь дело.

Разведчик было двинулся первым, но Акбар придержал парня:

– Я пойду впереди, отстань шагов на десять. Стволом в мою сторону не веди. Держи вверх. Остановлюсь, буду говорить – не подходи. Лучше сядь. Если что – сажай без разбора.

– А вы… автомат?

– На хер. Здесь и гаубица не поможет, если что.

Вышел на открытое пространство, поднял ладони, провел по лицу. Ну, идите ближе, «афгансусане». Поговорим. А сердце-то стукнуло: интересная делегация двигалась навстречу. Жекетфилды, камуфляж – «Буря в пустыне». Сухие, рослые, чернобородые. Бойцы. И не «узи», у одного – «Инграм» и галабия с небрежным шиком брошена вокруг шеи. Редкий для здешних мест зверь. Где та Палестина! А вот что «протокол» приняли – это хорошо. Двое присели на корточки и тоже стволы к небу. Неторопливо, издалека, широко улыбаясь, подходил тот, что с «Инграмом». Ну, коль они к нам, то и хабар открывать не нам. И улыбаться ни к чему. Можно просто опустить глаза…

– Здравствуйте. Как добрались? Вы Курьянов?

Акбар, собравшийся ответить традиционным приветствием на дари или пашто, поперхнулся, услышав русскую речь с едва заметным кавказским акцентом. Ну, коль так:

– Ва алейкум вассалам! Ва рахматулла, ва баракатулла! Спасибо, без происшествий. А в Кашгузаре – чума, наверное?

– Нет, земляк, – осклабился бородач. – Вам нужны лишние глаза и уши? Теперь понимаю: ты не Курьянов. Проводи к командиру. Оружие могу здесь оставить.

– Нохчи гуй? Ты чеченец? Здесь?

– И ты – здесь. Наверное, лезги? Только вот что-то немного…

– Не стесняйся, скажи – с русским хвостиком.

– Из примесей – это лучшая. Сам знаешь! Друзья меня зовут Султан.

– Акбар, – протянул руку Аллахвердиев и не удержался от подначки: – А враги как зовут?

– С врагами вот этот говорит, – качнул «Инграмом». – Пойдем, у вас мало времени.

Подходя к бронетранспортеру, Аллахвердиев радостным тоном объявил напрягшимся разведчикам:

– Наш афганский друг хорошо говорит и понимает по-русски.

Это чтобы исключить ласковые эпитеты типа «душара-обезьяна-чурка-бабай».

Курьянов еще при первых контактах в Туругунди

понимал, что организаторы экспедиции правды ему не скажут. По условию, конечным пунктом маршрута и местом сдачи груза он и сам называл Айбак. Схема была простая: на подъезде к провинциальному центру проводники должны были вывести на приемщика. Тот пишет семизначный пароль, после чего Курьянов вскрывает пакет и поступает согласно инструкции. Но вначале на сцену должны были выйти два проводника, некие Архун и Расул. В представлении Курьянова это могли быть два афганца, худых и черных, в галошах на босу ногу, широченных шароварах и драных кацавейках. Обычные наводчики, одним словом. Поэтому появление Султана его насторожило.

– Где проводники? – сухо осведомился он вместо приветствия.

Султана это не обескуражило. Вроде как руку к груди приложил, а тут же из карманчика извлек блокнотик с тонким зеленым карандашом и молча набросал несколько цифр.

– Хорошо. Я ознакомлюсь с этой… инструкцией. А там видно будет. – Курьянов, подавляя скверное предчувствие, полез в кабину. Горшенев и Аллахвердиев, понимая, что планы могут измениться на ходу, пристально изучали мерзлый песок под ногами.

– Хороший командир. Здесь никому верить нельзя, – нарушил молчание Султан.

– Да, Султан, все критяне лжецы, сказал критянин, – съязвил Акбар. Перепалка, однако, не состоялась, поскольку из кабины буквально вылетел Курьянов.

– Знаешь, что здесь? Тобе покет! Какие, на хер, инструкции? Бред полный! Оставить машины по его выбору и продолжить маршрут на Айбак. Он что, загрузку знает? А людей куда?

Град риторических вопросов был обращен к Горшеневу. Тот естественно и разумно молчал, сокрушенно кивая головой: как же, посыпались четкие планы! Султан же, пробормотав не то «аман-диздарман», не то «зегримар куй», полез в недра жекетфилда и извлек на свет увесистую трубку радиотелефона, нажал несколько кнопок.

– Командир, не надо столько слов. Сейчас я вас свяжу с заказчиками. Голос узнаете, отвечайте, задавайте вопросы. Тут хорошая связь, река недалеко.

Курьянов буквально выхватил заморский аппарат:

– Алло… Да представил, но… А люди? Зачем мне столько водителей и охраны. Вы же говорили… Да… Но не дальше Ирганака, слышите, иначе разверну колонну… Успею. Все. Отбой. Как он выключается? Черт бы вас побрал!

Последние слова он произнес, протягивая радиотелефон Султану. Тот, пряча замечательное средство связи, заменившее командно-штабную машину, настороженно спросил:

– Как это «тобе покет»? Что за обозначение? Новое?

Горшенева и Аллахвердиева перегнуло пополам в смехе. Так бывает по пустякам после напряженных, тупиковых ситуаций.

– Да это же анекдот! Не знаешь? Солдат приходит к генералу и дает пакет со словами: тобе покет. А тот его поправляет, дескать, не тебе, а вам. Солдат возражает: нам он не нужен, сказали, что тобе. Не слышал?

– Нет, – улыбаясь, ответил Султан, – у нас донесения генералам подают офицеры связи.

– Офицеры связи? Где это, у вас? – поздновато прозрел Акбар.