Зачем
Шрифт:
– Зачем? – собеседник и не пытался скрыть недоумение от неожиданного вопроса босса.
– Вообще-то я озвучил бизнес-идею, претендующую на резонанс.
– Зачем, я же не инвестор какой-нибудь.
– Привлекает идея? – Никанор не обращал внимания на вопросы собеседника, ему самому требовались ответы.
– Звучит, конечно, привлекательно, – обладателю утомленного лица не хотелось и думать о чем-то, не связанном с работой и семьей.
– Так что скажешь по этому поводу?
– Я как бы никогда не задумывался над подобными вещами, мне они зачем? Ты босс, и я должен слушать
– Значит, подумай.
– От меня требуется внимание. И я его обязан предоставить.
– Я тебе предлагаю вникнуть в нечто революционное, – Никанор желал понять, способна ли игра привлечь человека, утомленного обыденностью.
– Ты предлагаешь играть? – Тимофей даже мысленно не мог представить себе взрослого человека, тратившего время на подобного рода занятия.
– Всюду мы играем. На работе, на отдыхе, в семье.
– Чем?
– Ложью, фальшью, немного чувствами.
– Все равно, во всем том, что ты перечислил, предлагается реальность.
– В игре таже самая реальность, только вымышленная. В нашей жизни реальность тоже наигранная, и временная.
– Наверное, мне, как человеку семейному, уже не до игр.
Глава 48
– Я невероятно сильно расстроен.
– Опять расстался?
– Даже не удалось и сойтись.
– Тогда отчего ты расстраиваешься?
– Что упустил.
Николь по-прежнему оставалась единственной понимавшей мотивы поступков Валерия. Он не выглядел в её глазах коллекционером женских имен из своих романов, чаще кратковременных. В нем она видела человека, убегавшего от одиночества, причем таковое за ним и не гналось. Убегал человек, нередко обгоняя и одиночество, плетущееся по жизни, причем неважно за кем увязалось – Валерий несся мимо, опасаясь, что оно его настигнет.
– Забывай.
– Не в этом случае.
– Она оказалась особенной?
– Даже не представляешь, насколько.
– Пробуй ещё раз.
– Вряд ли.
– Почему-то мне кажется, что у тебя не имеется более двух вариантов действий: отказаться или попробовать снова, – Николь становилось жаль достаточно обаятельного мужчину, в котором ни одна из женщин не обретала стабильности.
– А вот сейчас мне хочется замереть на месте и ничего не делать, – Валерий ощущал себя утомившимся от перемещения по жизни, не обеспечивавшей желаемым.
– В таком случае тебя настигнет одиночество. Ты же от него бежишь?
– Не осуждай меня.
– Я давно научилась равнодушно смотреть на то, что делают другие.
– А это обиднее осуждения.
– В своей жизни я уделяю внимание только одному человеку – себе, – Николь все чаще обозначала эгоизм, ставший для неё не броней, а элементом образа.
– И я никогда не смогу этого понять, – Валерий не осуждал эгоизм, просто не находил в нем пользы.
– Лучше не пытайся понимать, зачем.
– Когда-то ты все-таки признаешься.
– Зачем?
– Чтобы я мог тебя понять.
– Зачем?
– Как же, мы ведь дружим.
– Это не аргумент.
– Ты держишь дистанцию.
– Движение по жизни, как на дороге.
– Но в жизни все-таки лучше сталкиваться.
– И это происходит слишком часто.
– Разве это плохо?
– Зачем это? Слишком часто?
– Так интереснее жить.
– Так отвлекаешься от жизни.
– Пусть и так.
– Пробуй то, что от тебя требуется, – Николь решила, что обмен короткими предложениями рисковал превратиться в бессмысленный. Собеседник нуждался в совете, а не в чехарде.
– Думаешь, это правильно?
– Это нужно тебе.
Глава 49
Улица выступала лишь частью мира, казавшегося бескрайним. Такого не могло быть. Как не могла жизнь быть безграничной. К огромному сожалению, все обладало пределами. Оттого на душе становилось невероятно тоскливо. Она продолжала двигаться по улице, как по жизни, куда-то вперед, а по факту к той черте, что будет предельной, за которой ничего более не окажется. Настанет конец. Ей. Мыслям, мечтам, желаниям. И всему тому, что она успела узнать, создать. И никак не удавалось понять, зачем все это происходило. С каждым, кто появлялся в мире, обманывавшим своей бесконечностью.
Амелия не хотела исчезать. Размышляя о подобной участи, она представляла себя в каком-то необычном, как для современного мира, образе, облаченной в платье в пол, украшенном белым воротничком и высокими манжетами. Девушка ощущала себя невероятно утонченной, легкой, воздушной, со струящимися ниже талии волосами, а не изможденной, какой стала по вине обстоятельств. Такой бы она хотела оказаться в мире, о котором грезит каждый человек, опасаясь смерти, а точнее собственного исчезновения.
Фантазии на короткий промежуток времени вырывали из действительности и обеспечивали передышку. От мыслей и от осознания, приходившего в паре с ними. От мыслей о жизни. О той, какой она являлась на самом деле. Но фантазия обладала слабостью перед действительностью.
«Если бы фантазия обрела больше силы и затмила реальность»: все чаще думалось обессиленной Амелии.
Глава 50
Стоящие мысли, как правило осеняют в тот момент, когда их нечем и негде зафиксировать. А мозг в такие моменты отказывается идти на поводу человека, и предпринимает попытки вычеркнуть мысль из памяти. Но только не в этот раз. Николь вышла из ванной комнаты раньше положенного и направилась к ноутбуку. Не терпелось узнать, чем в действительности являлось слово, пришедшее на ум.
«Нейровиртуальная».
Ничего нового, и тем более инновационного, скорее всего она уже где-то о подобном читала, но стоило обновить сведения о методе воздействия на мозг, позволявшем менять реальность. Поисковой сервис выдал немало статей, освещавших заданную тему. Более всего привлек внимание ресурс, посвященный кибертехнологиям. После прочтения нескольких новостей, стало формироваться впечатление, будто общество усиленно внедряло искусственный интеллект и сопряженные с ним инновации. Уж точно её идея о совмещении нейрофизиологии человека с виртуальным миром не выглядела открытием. Николь и не пыталась таковое совершить. А вот уже воспользоваться чем-то подобным не отказалась бы.