Зацифрованные медведи
Шрифт:
Внутри крупной клетки с медведями вдруг ярко разгорелся широкий мерцающий портал. Чёрный хозяин клетки с крупными стальными прутьями заволновался. Заревел и, отвернувшись от посетителей зоопарка, вскарабкался на высокую скалу в углу садка. Зрители остолбенели. Им бы вприпрыжку бежать, ретироваться прочь от неземного чуда. Но члены делегации застыли в оцепенении. Видимо, решили фиксировать на этот раз очень правдиво страницу быта уральцев. Камеры, висящие на шейных ремнях, сохранили жизни импортным пиарщикам. Во все стороны разлетались фрагменты просветлённых объективов. Осознание значительных утрат придёт позже. Теперь же всё вылилось в тривиальное
— Ахтунг! Ахтунг! Них шиссен, битте! Мы фарен с Европы! Мы свои, зиг хайль!
Николя Сочинитель вопил во всю немецкую глотку, пытаясь вспомнить что-то вразумительное. Выскакивающие из шлюза портала крепкие, бородатые мужики показались заместителю Главного редактора таблоида знакомыми. Где-то он уже видел эти противные турецкие морды. И здесь мамлюки достают! Но толерантность не позволяла показывать истинные чувства голосистого зама Главреда. Николя улыбался. Широко. Наивная маска идиота… нордического…
Смуглокожие, бородатые мужики парами выскакивали из овала портала. Действуя по инструкции, образовали шеренгу и поливали ротозеев свинцом. Из восьми стволов. Действие накачки прекращалось. Мужики прозревали, ужасаясь декору явления. Им мозги компостировали совсем другими картинами. Откуда здесь германские пиарщики? Какой шайтан их пригнал сюда с камерами?
— Чего вылупились?! Кто вас сюда звал?! Здесь проводится секретная операция! Убирайтесь, швабы! Вон! Вон! — кричал очухавшийся бородач, поливая свинцом ротозеев.
Николя Сочинитель мигом спрятался за спину дамы с фигурой венской примадонны. Зря. Простреленное тело завалилось назад, прикрывая орущего Сочинителя своей массой. Так повезло не всем.
Гималайский мишка рассердился на суматошных двуногих, когда открыл глаза. Не любил он стрельбу. Какого хрена эти борзые расшумелись в его родной клетке?! Здесь он хозяин! Медведь поднялся во весь рост и сиганул вниз, подминая под собой хрупкие черепа и плечи вояк. От звериного рева, от дикого крика спутников диверсанты пришли в ужас. Шайтан! Как же они просчитались! Дошло до них слишком поздно. Шайтан! Шайтан!!
Не зацепленные длинными когтями двуногие развернулись в сторону неожиданной угрозы. Расстреливая хозяина клетки длинными очередями, борзые мужики отступали, пока не упёрлись спинами в прутья прочной клетки. Их взяли тёпленькими. Израненных медвежьими лапами. Чёрный мех хозяина не защитил. Теперь он лежал на измятых телах борзых двуногих. Впитывая последние капли тепла от остывающих тел.
* * *
На секунду оторвавшись от подсчёта своих доходов, мэр крупного города распорядился собрать в одном месте все медвежьи шкуры и чучела. Где-нибудь в глухом туннеле. Всем зоопаркам и цирковым зверинцам города следовало немедленно вывезти любых медведей в селение Верхняя Пышма. Он решал сразу две задачи: избавлялся от нападок Зелёных Писсовцев и от своих противников. В интервью германскому таблоиду «Картина» он представил свои действия, как заботу о горожанах вверенного мегаполиса. На вопрос корреспондента о дальнейших планах мэр Ебурга рассуждал:
— Просвещенная Европа должна знать: у нас свобода слова; теперь о планах по улучшению жизни в городе, мы увеличим пенсии чиновникам до уровня Финляндии, в начале весны планируем проведение Монстрации, возможно с семью цветами. Как-то так! Мы почитаем толерантность просвещенной Европы!!
* * *
Троица крепких парней решила прогуляться
— Рашид! Скажи, когда мы были на молитве в мечети, тебя ничего не беспокоило? Что-то тогда было не так. Что думаешь об этом?
— Саид! Точно! Странное ощущение тогда возникало у меня. Будто что-то шевелится в моём мозгу. Подумал: это знак сверху. У меня не проходит ощущение вины. А ты что думаешь?
— Понимаешь, Рашид, чувство вины так просто души наши не отпустит. Но там было ещё что-то. Пока не могу сформулировать. Какие-то обрывки мыслей. Суть ухватить не могу.
Из их команды лишь Фархад сохранял внешнее спокойствие. Тогда он попытался оказать сопротивление, когда их задержали в нескольких кварталах от зоопарка. Они вяло сопротивлялись, в подсознании подобное событие не оставляло их. Стволов с собой у них тогда не было. В конце концов — это тоже решение проблемы. Зудящей, лишающей покоя. Потянулись допросы. Решив избавиться от тяжкого груза, парни заговорили:
— Саид, Фархад, Рашид, вы — воины света! Говорили нам агитаторы. Вы несете покой и справедливость в мир неверных! Вы будете под охраной самого Всевышнего! Выполнив ряд несложных операций, вы получите деньги. Много денег! Деньги перешлём вашим родственникам в селение. Вы служите верой и правдой! На вас возлагается важная миссия. Вы станете очищать мир от греха. С нами Аллах!
— Как вы могли поверить этому? В этом — ваша самая большая ошибка! Молодые, наивные парни вроде вас попадаются сотнями на красивые сказки. Всё оборачивается ложью. Вы теперь уже видите, к чему готовят в лагерях, разбросанных по всей Европе. Про деньги спрашивать смысла не имеет. Давайте рассказывайте, что вам поручило командование?
— Вам уже известно, что в лагере мы прошли специальную подготовку. С нами занимались боевые командиры, обучали правилам ведения боя в разных ситуациях. Преподавали правила рукопашного боя. Способы самообороны. Мышцы наши окрепли. В мозги нам ежедневно вливали на проповедях самые невероятные идеи. Много идей. Умнее от этого мы не становились. Машинами становились, киборгами. Перед заброской нам что-то в еду подмешали. Превратив нас в послушных кукол. Прозрение после всех наших дел стало для нас кошмаром. Не готовы мы оказались жить с огромной тяжестью в душах. Да, мы виноваты. Мы не видим, как нам выйти из всего этого… Не уютно теперь нам смотреть в глаза девушкам нашим. Скрывать от окружающих наше смятение сложно.
* * *
Прослышав про задержание в городе молодых парней, земляки переполошились. Никто понятия не имел о том, что всё так серьёзно. На сходке решили направить делегацию старцев к самому Генералу Тюменеву. Односельчан положено вызволять из беды. Заодно выяснить о проступке трёх юношей. Зульфия стала просить уважаемых старцев взять её на встречу с генералом. Старец в высокой шапке стал растолковывать девушке:
— Зульфия! Мы знаем о твоих чувствах к одному из трёх парней. Когда-то и мы молодыми были. Пойми, сейчас ты просто знакомая, не жена. Односельчане поручили нам очень серьёзное дело. Ведь, мы даже не знаем, что за проступок совершили наши трое парней. Нам предстоит очень серьёзный разговор. Мы должны выяснить, что ожидает этих провинившихся. Так просто парней силовые структуры не задерживают. Пойми, это не дело молодой девушки. Моли Аллаха, моли о прощении их вины. Не плачь!