Задача – выжить!
Шрифт:
— Иди сюда.
* * *
Мое новое начальство представилось Треповым Валентином Александровичем, старшиной саперной роты, уже не помню какого подразделения. В быту товарищ старшина разрешил называть себя просто по имени-отчеству, но про себя я продолжал величать его старшиной. Я тоже представился, попросив называть себя Лешей.
— Бери вон мину и тащи сюда.
Так я получил свое первое задание в минном хозяйстве Трепова.
Я подошел к указанным минам, ровным рядом выложенным на земле возле ящиков, в которых хранился основной запас взрывоопасных предметов отряда, поднял крайнюю мину и вернулся к сержанту. Тот вытащил из кармана ключ и положил на землю.
— Выкрутишь взрыватель, и выковыривай тол.
Положив мину на землю, я продолжал стоять над ней. Выковыривать тол? Я, конечно, имел раньше с такими вещами дело. Правда, тол никогда не выковыривал – обычно он настолько плотно спрессован, что мучиться над одной миной пришлось бы полдня. Обычно я его просто выжигал. Можно, конечно, еще вываривать, выплавлять на паровой бане, но геморроя с этим еще больше, чем с выковыриванием.
— Ты чего стоишь? — Старшина снова отвлекся от своего увлекательного занятия. Он ожесточенно ковырял штыком внутренности своей мины, время от времени высыпая крошки тола в лежащий рядом ящик.
— Так чем я его выковыривать буду? — нашел я оправдание своей заминке.
Старшина матюгнулся и снова указал на свой склад:
— Посмотри там.
После недолгих поисков я обнаружил среди ящиков, лотков, каких-то коробок, к содержимому которых при хорошей жизни никогда бы и не подошел, мосинский штык. Вполне подходящий инструмент для такой работы. Вернувшись с инструментом, я присел напротив старшины и стал выкручивать взрыватель.
— Тебя командир чего ко мне направил?
Похоже, начался очередной допрос.
— Наверное, потому, что я рассказал ему, что дорогу заминировал, когда по лесам ходили.
— Заминировал, говоришь? — Старшина на миг отвлекся от работы и уже внимательнее глянул на меня. — Ты сапер, что ли?
— Да нет вроде… — Отложив в сторону взрыватель, я принялся разглядывать внутренности мины. — Я вообще о себе ничего не помню. Головой ударился…
— Эт бывает… — Старшина оказался первым человеком, который в моей легенде о потере памяти не увидел ничего необычного. — Вот в роте у нас как-то было. Один тоже головой долбанулся – начисто все забыл. Так как, говоришь, дорогу минировал?
— Да мы, когда по лесу шли, нашли полянку с минометами разбитыми. Восемьдесят два миллиметра. Ну, я и придумал. Подобрал там две мины, на взвод поставил да на дороге в колеях прикопал.
— Восемьдесят два? Такая разве только колесо машине оторвет… А на взвод как ставил?
— Разобрал взрыватель…
Пока я объяснял старшине свои действия с минами, тот снова вернулся к работе и только кивал, показывая, что продолжает меня слушать.
— Молодец, — вынес вердикт старшина, когда я закончил рассказ. — Сработало хоть?
— Вроде взорвалось. Но мы уже оттуда ушли и не видели, кто там подорвался.
— С пулей – это ты хорошо придумал. Только можно было и не выбрасывать запчасти. Мало ли что может пригодиться. А можно было еще поставить механизм на взвод и собрать взрыватель, чтобы патрон не тратить зря.
Следующие минут десять на поляне раздавались только скребущие звуки нашей работы. Тол понемногу поддавался, ящик уже почти заполнился. Старшина поднялся, забрал ящик с толом и через минуту принес новый. Мы продолжали долбить мины.
За монотонной работой я немного расслабился, и в голову полезли всякие мысли, которые непременно должны были прийти, но, видимо, из-за стрессовой ситуации, не прекращавшейся с момента моего появления в 1941 году, припозднились. Я думал об оставленных в будущем родителях. Как они будут убиваться, когда их сын не вернется из очередного похода по местам боев… А девушка? Естественно, первым делом решат, что я где-то подорвался. Сколько скандалов дома было из-за моего хобби! Переживали ведь, что я подорвусь когда-нибудь… Хотя нет. Я же не один поехал. Ребята скажут, что никаких взрывов не слышали. Наверное, не дождавшись меня у машины, вызвали ментов, организовали поиски… Тоже подставил их. Теперь пацанам придется объяснять ментам, что они делали в лесу, откуда хабар, попадут на заметку, со всеми вытекающими… А меня не найдут. Так и скажут родителям, что их сын пропал без вести. Интересно, смогу ли я вернуться назад? В некоторых книгах, да и в фильме «Мы из будущего» герои благополучно вернулись в свое время. А со мной как будет? Если вернусь, то когда? В тот же миг, из которого перенесся сюда? Или в будущем с момента моего исчезновения пройдет столько же времени, сколько я проведу здесь? И даже если вернусь – классно будет ехать домой через весь город в тех лохмотьях, в которых я сейчас. Что называется – до первого патруля. А если вообще не вернусь? Кстати, интересная может получиться хохма.
Какой-нибудь коллега найдет через семьдесят лет мою одежду, которую я закопал. Поймает такой красивый сигнал, копнет – а там полусгнившие ботинки, америкосовские камуфляжные штаны, рюкзак и весь остальной набор. И телефон. Все, судя по внешнему виду, пролежало в земле не один десяток лет, хотя этой модели телефона – не больше трех. И пойдут пересуды по форумам. Я даже представляю себе эти темы: «Непонятная находка!» – «Копал в таком-то лесу, нашел такой вот набор…» И обсуждения, в которых половина будет обвинять нашедшего в том, что тот всех тупо разводит, а другая половина попытается по телефону что-то узнать. Интересно, переживут карта памяти и симка семьдесят лет под землей? Если переживут – конечно, начнут лазить по телефонной книге и, возможно, позвонят. Я себе это представляю. Набирают телефон, записанный как «дом». На том конце – мамин голос говорит «Алло». — «Здравствуйте, я нашел такой-то телефон, там этот номер как домашний записан был…» – «Да! Это телефон моего сына! Он пропал тогда-то (наверное, расплачется). Где вы его нашли?» – «Да в лесу выкопал…» Или не позвонит. Но по найденным вещам, если список и фотки будут на форумах, знакомые определят, что это мои вещи. В любом случае хозяин определится. А потом ментам на экспертизу. Я же без вести пропавший! Представляю себе лицо эксперта и читающих заключение: «Вещи пролежали в земле не менее стольких-то лет». В моей судьбе в итоге ничего не прояснится. Зато какая-то газета, возможно, опубликует заметку из серии «паранормальные явления», что найден мобильник трехлетней давности, десятки лет пролежавший в земле…
С такими мыслями я продолжал работать. Мина была практически опустошена. Тол ссыпали уже в четвертый ящичек.
— С этой миной заканчивай, и пока хватит. Я отойду перекурить.
Старшина исчез среди деревьев, а я остался с невеселыми мыслями и почти добитой миной.
Закончив работу, я продолжал сидеть на земле. Снова натер ладони. Скоро у меня появятся настоящие рабоче-крестьянские мозоли. Делать ничего не хотелось. Хорошо было просто сидеть на полянке в летнем лесу и отдыхать. Если б еще не мысли… Вернулся старшина и, позвав меня, пошел к своему складу.
— Значит, смотри, что еще можно было с теми взрывателями делать. — Он достал М1 и начал его раскручивать, попутно объясняя, что и как.
В итоге я узнал несколько способов поставить взрыватель на взвод так, чтобы он сработал при нагрузке, и при этом самому остаться целым. После этого он вытащил из одного из ящиков 45-миллиметровый снаряд. Закрепив его в развилке ближайшего дерева, аккуратно расшатал гильзу, освободил снаряд из развилки и повернул его ко мне тыльной частью.
— Это что такое?