Задержание
Шрифт:
— Усложнял задачу, — улыбаясь, ответил Шмелев, и было видно, что он почти не запыхался. — Если кто слабее — становился на его сторону. Ну и сам попробовал против нескольких… Две пары держал…
Шмелев удовлетворенно облизнул пересохшие губы.
— Воды не взяли, жалко… Ну да сейчас подойдет автобус…
Вскоре привезли обед. Специальная рота, сидя потурецки, мгновенно выхлебала из алюминиевых мисок густой борщ, умяла котлеты с картофельным пюре и выдула несколько ведер компота.
Сизов
Рядом отдыхали Лесков и Шмелев. Глядя на их лица, Сизов подумал, что вряд ли какому-нибудь хулигану придет в голову даже спьяну пристать к Виктору или Юре. Да и припозднившийся прохожий в темном переулке не обрадуется, если кто-то из них попадется навстречу. Он усмехнулся.
— О чем вы, Филиппыч? — спросил Лесков.
Сизов помедлил с ответом.
— Да вот смотрю на, твоих парней. Знаешь, что это все мне напоминает?
— Сизов обвел рукой вокруг.
Пятнистые комбинезоны снова наполнились силой. Некоторые играли в ножички, некоторые устраивали шутливые схватки: кто-то выкручивал товарищу ногу, кто-то обозначил тычок растопыренными пальцами в глаза соседа, но был пойман за кисть и скручен в бараний рог, кто-то набивал о землю ребро ладони.
— Интересно, — сказал Лесков.
— Кизетериновский питомник, — еще раз усмехнулся Сизов и тут же добавил:
— Только без обид.
В Кизетериновке находилась школа служебно-розыскных собак.
— А чего обижаться, — комроты пожал плечами. — У каждой службы своя задача. У нас — гнаться, хватать, не пускать, драться, обезвреживать. И у овчарок примерно то же…
— Только они стрелять не умеют, — хохотнул Шмелев. — И противогаз никак не наденут. Да и вообще — наш парень с несколькими овчарками справится.
Реакция обоих была ненаигранной: обижаться они и не думали.
Рыжий Борисов принес из автобуса гитару, расчехлил ее. Пятнистые комбинезоны подсели ближе.
— У нас скоро бронетранспортер будет, — продолжал Лесков. — Сейчас можем у военных одалживать, но лучше свой иметь. И вертолет хочу свой.
— Чего играть-то? — подстраивая инструмент, спросил Борисов.
— «Чужие долги», «Реквием пехоте», «Про настоящих мужчин», — посыпалось со всех сторон.
— Давай «Песню обреченного десанта». — Голос Лескова перекрыл возникший гомон.
— Желание начальника, сами понимаете, закон для подчиненного. — Рыжий здоровяк сделал пробные аккорды. Шум стих.
Мы прыгаем ночью с гремящих небес В пустыню, на джунгли, на скалы, на лес.
Ножи, автоматы и боезапас — Завис над землею советский спецназ.
Жуем
В снегу без палатки — и в полном порядке, А выстрелить лучше не сможет и Бог…
Скажите про это «зеленым беретам» — Пусть знают они, с кем им дело иметь В ледовом просторе, в лесу или в поле — Везде, где со смертью встречается смерть.
— Припев — все! — Шмелев взмахнул рукой.
Пусть даже команду отдали в азарте — Сильней дипломатии ядерный страх.
А мы — острие синей стрелки на карте, Что нарисовали в далеких штабах.
После рева нескольких десятков молодых глоток голос Борисова, казалось, звучал тихо и печально:
Мы первые жертвы допущенной спешки И, задним числом, перемены ролей.
В военной стратегии мы — только пешки, Хотя и умеем взрывать королей!
И у генералов бывают помарки:
Вдруг синюю стрелку резинкой сотрут…
Но мы уже прыгнули, жизни на карте, А сданные карты назад не берут.
— Во дает! — Шмелев показал певцу большой палец. Тот никак не отреагировал, взгляд у него был отрешенный.
Министр покается: «Вышла ошибка, Виновных накажем. Посла отзовут».
Его самого поругают не шибко.
От нас же внизу извинений не ждут.
Борисов сделал паузу, побитые мощные пальцы осторожно перебирали струны, вдруг он резко взвинтил ритм.
Мы падаем молча, закрасив лицо, И лишь на ста метрах рванем за кольцо.
Мы знаем, что делать, задача ясна, Но ваши ошибки — не наша вина!
Специальная рота дружно подхватила припев.
— Ну как? — спросил Лесков. — Это ведь тоже политико-воспитательная работа.
— Хорошо, — кивнул Старик. — Только вряд ли политотдел будет от нее в восторге.
— Да нет, — вмешался Шмелев. — Там сейчас нормальные ребята. К тому же понимают нашу специфику.
— Мне пора. — Сизов встал, с неудовольствием ощущая, как затекли ноги.
Лесков со Шмелевым проводили его до автобуса.
— Довезешь товарища куда ему нужно, потом в роту, — приказал майор водителю.
— Мне в нарсуд Центрального района, — уточнил Сизов. — А вы здесь надолго?
— Часа на два, — ответил комроты. — Еще немного песен, потом штурмовая полоса. Через недельку повторим занятия?
Пожимая протянутые руки, Сизов кивнул. Автобус развернулся и покатил к выезду с полигона. Старик смотрел в окно. Специальная рота пока пела песни…
Глава шестая
В примыкающей к дежурной части комнате для допросов задержанных Центрального РОВД Фоменко «прессовал» Сивухина — хулигана из «Рыбы».