Задверье
Шрифт:
— А я услышал. Полная инициация на этой неделе. Седьмой уровень, на котором стою очень прочно. Мне тоже нужно взять сперва аколита, а потом как следует укрепиться. Так, чтобы при одном взгляде на меня у выходцев из родов разной степени древности в голове если и возникали мысли о моем… неправильном получении инициации, то лишь в формате «а может этот парень бастард кого-то из важных шишек». Понимаешь? Причины… Тут у меня тоже собственный ад, куда нет доступа даже Люциферу.
— Седьмой?.. Неделя?
Подвис Терлигов. Но тормошить его даже не собираюсь, он сам должен «отморозиться», предварительно как следует уложив только что услышанное. Пока он переваривает услышанное — закажу ему нечто более удобоваримое,
О, уже и отмер, я едва успел официантку подозвать за ради дополнения к уже сделанному заказу. Отмерев же, Степан сам заказал сто граммов коньяка, нарезанный лимон и минералку со льдом. Хорошо, что оба мы выглядим малость постарше календарного возраста. Плюс общее впечатление. соответствующий прикид… Из заведений подобного рода и не думают гнать, равно как и пытаться паспорт спрашивать. Хотя погнать откуда-то мистика — право слово, это из разряда ни разу не смешных анекдотов!
— Уф-ф… Плохо пошел, — скривился Терлигов, закусив разом проглоченный коньяк лимоном. — Седьмой, ты сказал?
— Так и есть. И про далеко идущие планы тоже всё правильно расслышал. Ведь расслышал, так?
— Не глухой и не тупой! Ты вообще мне всё это зачем сказал, чего получить хочешь от всего-то бастарда? У моего отца есть и законные дети, а сам он один из последних в очереди наследования места главы рода. И чего можешь дать взамен?
Деловой разговор начался. Есть хорошо и хорошо весьма. Понимает Степан, что на бюро добрых услуг я точно не тяну, но и других на гуманизм-альтруизм пробивать не собираюсь, осознавая… идиотизм подобного в подавляющем большинстве случаев. Тем паче мы друг другу по сути пока нет никто, лишь случайно столкнувшиеся свежеинициированные мистики, желающие силы и получения нужного «места под солнцем». Полагаю, у каждого своё о нём представление, но это как раз не играет особой роли. Оно даже лучше, поскольку совпадение — это ещё и возможная конкуренция, следовательно, вероятность подставы… не сейчас, так позже.
— Нужна информация. Открытая, не относящаяся к родовым тайнам, но та, которую в книжках излагать не принято. По крайней мере в тех, которые доступны случайно инициированным. Вроде меня. Помощь при «вхождении в общество». Ты ведь хоть и в положении бастарда, но фамилия Терлигова должна кое-что значить в мистическом мире города и не только. Или я ошибаюсь?
— Ты прав. Род Терлиговых известен и в Сталеграде, и в обеих столицах. За Уралом знают хуже, но это тебе не нужно. Рассказать могу то, о чём новому мистику узнать или сложно, или невозможно. Такое покупают за ядра тварей или за услуги. Введение в общество? Тут и услуги не всегда ценятся. Отец меня не в силах будет туда ввести просто так. Не после уже сделанного. Нужно особенное, выдающееся… Он не знает, я тем более не знаю.
— Откровенен ты, Степан, как я погляжу.
— Хочу узнать, на что ты рассчитываешь, Ник, неожиданно сильный для себе подобных? — оскалился собеседник и недавний напарник по боям в Задверье. — Наглый, жестокий, владеющий Тленом психопат, ненавидящий всех вокруг.
— Прямо так-таки ненавидящий?
— Рыбак рыбака, — гримаса злобы превратила лицо Терлигова в нечто горгулеподобное. — Я ненавижу, ты ненавидишь. Наша ненависть — это наши личные дела. Ты хочешь получить от меня многое. Что получу я?
Прямо и в лоб. Заслуживает симметричного ответа, причём с уважением. Правильный парень уже не только по первому, но и по второму впечатлению. С ходу понятно, что его ненависть направлена на кого-то, что-то сделавших с его матерью. Про чистку памяти он уже проговорился, но могло быть и иное. Хотя и чисток достаточно для ненависти. И положения незаконнорожденного,
— Возможность поддержки со стороны того, кто имеет силу. И не торопись смеяться, — делаю останавливающий жест. — Вот ты удивился моему уровню, так? Тогда скажи — кратко, без лишних подробностей — чем отличаются дети, родившиеся в старых мистических родах, от мистиков с родителями обычными или теми, кто из первого или там второго поколения? Это важно, от этого многое прояснится уже в моём предложении.
— Ладно, — процедил тот. — Если мистики древнего рода вдруг захотят взять приёмного ребёнка из простых, начнут его с самого детства развивать, незаметно готовить к инициации. Если Орден позволит давать такому «опытному образцу» нужные книги, поить эликсирами и держать в поле действия амулетов. развивающих тело и дух — всё равно это даст немного. При инициации и выборе доступного Пути мистик вроде тебя не получает ничего, кроме стартовых свободных характеристик и очков навыков. Их Механизм отсыпает скудно, но одинаково всем. Зато есть Грани Дара, они открываются при инициации! Не у простых, только у тех, в ком течёт кровь поколений причастных к Искажённому миру.
— И у тебя такие Грани есть? — рискнул я вклиниться с уточняющим вопросом.
— Грань. Одна! — рыкнул Степан. — «Линия крови», которая даёт… И зачем мне тебе о ней говорить?
— О ней точно не надо, и так знаю, что… Развитие у мистиков, не имеющих богатой родословной, и теми, кто является частью древних и магически развитых родов, идёт отлично друг от друга, — начал цитировать я то, что уже знал из сообщения Механизма. Описание той Грани Дара, которую мог взять хоть прям щас, если вдруг возникла бы необходимость. — У последних, что естественно, имеется преимущество по праву крови и духа предков. Даёт плюс один к объёму и восстановлению каждые два уровня. И что, это действительно столь важная Грань?
— Основа для тех, кто претендует на признание «старой крови»,- вот теперьТерлигов и впрямь плевался ядом. — Если у бастарда нет такой грани, к нему отношение ещё хуже. Намного! Но и если она есть, это избавит только от особенно мерзкого отношения тех, кто считает кровь сильнее прочего. Таланта. Упорства. Неустрашимости. Готовности идти к мечте! Орденцы говорят, что мы не в сказку попали, но каждому в новом мире найдется своё, достойное их место. Они не врут, но и полную правду не говорят. Ты это на себе узнаешь, как уже знаю я… Но постой! Ты мог прочитать про «Линию крови», но сам говорил, что… Она что, у тебя есть? И после этого утверждаешь, что не бастард какого-то из старых родов? Что твои родители не мистики?
— Так уж сложилось. И это меня очень сильно печалит. Не по причине положения, а того, что вынужден скрывать от них.
Очередная гримаса. Мда, а ведь раньше Степан почти полностью держал лицо. Сейчас, похоже. расслабился, решил не скрывать свои истинные эмоции. Или… Нет, однозначно не игра. Сыграть можно симпатию, равнодушие, многие играют в любовь. Зато ненависть и брезгливость — эти грани чувств искусственно отобразить сложнее прочего. Ненависть я вижу. осталось увидеть брезгливость. Если разговор ещё чуток сдвинется в определённом направлении — смогу вызвать и её. Не на себя направленную, разумеется, на других. И вот это чувство только настоящие гении подделать могут. Посему… подождём.