Загадка фарфоровой балерины

Тюрина Елена Александровна

Что же могло привести к трагедии и гибели балерины? Действительно ли это была Татьяна? Что, если все случилось из-за ее романа с Тайгряном? Или потому, что ей досталась ведущая партия в балете? Этот вид искусства жесток и превращает танцоров в яростных соперников, готовых на все.

Но могла ли, например, Тома решиться на убийство? Настя в подобное не верила. Да и Тамара Николаевна совершенно не была похожа на убийцу. После обнаружения останков она так же искренне поразилась, как и они с Костиком. Даже тридцать лет спустя такие вещи не забываются.

Будь она виновницей, не смогла бы спокойно держаться в присутствии следователя. Потом Настя подумала, что судит по себе. Неизвестно, какой эта взрослая Тамара человек.

После кафе девушка не спеша добрела до общежития. Было уже почти одиннадцать вечера. Комендант ее точно не пустит. Зоя Яковлевна – дама суровая и принципиальная. Настя присела на облицованный мраморной плиткой борт фонтана. С наступлением ночи район старого города с его зданиями дореволюционной постройки и узкими улочками стал выглядеть зловеще. А одежда уже плохо защищала от осеннего холода. Несмотря на то, что дни еще были теплые, ночами температура сильно опускалась.

Ощущение безысходности при мысли, что она может больше не увидеть родителей, друзей, свой дом, захлестнуло с головой, как высокая холодная волна. Улица, освещенная фонарями, начала расплываться в цветных кругах набежавших слез. Настя зажмурилась, чтобы не дать им течь из глаз. Нужно заставить себя перестать думать об этом. Ночью все всегда видится в более мрачных красках, чем днем. Анастасия не понимала, куда подевался ее обычный оптимизм.

От дурных размышлений отвлек свет фар появившегося из-за поворота автомобиля. Девушка испугалась до спазмов в желудке. Потому что машина почти проехала мимо, но потом вдруг притормозила и сдала назад. Когда серая «Волга» поравнялась с Настей, стекло опустилось.

– Нормально? Я ее по всему городу ищу, а она здесь сидит. Запрыгивай, – в окне автомобиля появилось лицо Артема Мартовицкого.

– Куда? – не поняла растерявшаяся девушка.

– П-ф-ф… В машину! Тебя все равно не пустят в общагу.

– Пустят, – из гордости заупрямилась она.

– Не спорь. Садись, – Артем говорил чуть снисходительно, как с ребенком.

Почувствовав это, Настя решила показать, что она далеко не дитя. И хотя первым порывом было снова убежать, она все же совладала с собой, встала, взяла свою сумку и собралась спокойно уйти.

– Подожди ты. Надо поговорить, – парень вышел из машины.

Все же Анастасии хотелось узнать, как отреагировала Вава на ее побег и услышать от Артема извинения. Поэтому, в конце концов, она сдалась.

– Ну и куда мне теперь тебя девать? – Мартовицкий откинулся на спинку сидения и стал задумчиво барабанить пальцами по рулю. – Кстати, ты прости за ту дурацкую шутку.

– Извинения не принимаются! – у Насти даже от сердца отлегло.

Она так ждала подходящего момента, чтобы сказать эту фразу!

– Ну и сиди, обижайся, – не стал настаивать молодой человек.

Анастасия теперь вновь показалась себе глупым ребенком, а не взрослой, почти совершеннолетней

девушкой. Раз уж села к нему в автомобиль, то не вежливо так себя вести. Спрашивать о том, что было после ее ухода, уже не было желания. Стыдно даже вспоминать об этом. Лучше сделать вид, что ничего не произошло.

– Артем, а сколько тебе лет? – завела она разговор.

– Двадцать один.

– Ого. Ты взрослый… Даже старше Паши…

– Дался вам всем этот Паша! – вспылил парень.

Настя поняла, что для танцовщика упоминание о возрасте, а тем более сравнение с соперником очень болезненно. Заметив, что она потупилась, глубже забившись в угол между креслом и дверью, Мартовицкий смягчился.

– А тебе сколько?

– Второго ноября будет восемнадцать.

– Скорпион, как Танька? У нее день рождения третьего.

– Да? – удивилась Настя и с опозданием подумала, что не знает, какого числа день рождения у той Анастасии Мартыновой, под видом которой она тут живет. Неудобно окажется, когда все узнают, что она, выходит, наврала.

– Таня тебе нравится, да?

– С чего ты взяла? – он бросил на нее короткий взгляд и снова уставился впереди себя на руль.

– Ну, ты даже знаешь, когда у нее день рождения. Хотя она недавно поступила в училище.

– Раньше нравилась, – по его кислой мине было понятно, что чувства оказались не взаимны.

Выходит, Тайгрян – соперник не только в балете…

– Придумал! – вдруг оживился парень. – Крестный, когда звонил, говорил, что сегодня какую-то иностранную делегацию к нам привезли. Для них ночью в музее специальная экскурсия. Можно попробовать прорваться туда. Все лучше, чем на улице мерзнуть.

– В краеведческом? Я там была на днях с Томой. Не хочу. И вообще, может, я все-таки тут посижу до утра?

– Нет, я тебя саму не оставлю. Не хватало еще, чтоб к тебе пристали какие-нибудь придурки. Или милиция забрала.

– А что, может?

– У тебя паспорт с собой?

– Нет.

– Значит, может. До выяснения того, почему ты одна по улицам слоняешься. Моя милиция меня бережет.

С тем, что одинокой девушке ночью на улице совершенно не место, она была полностью согласна. Но и в обществе Артема ей было не по себе.

– А кто у тебя крестный, что он знает про иностранные делегации?

– Дипломат-переводчик.

– Ого.

«Они что, все – дети каких-нибудь чиновников? Золотая молодежь, блин», – подумала девушка.

– А у тебя кто родители?

Настя испуганно округлила глаза, судорожно соображая, что соврать. Она вообще ничего так не желала в данный момент, как сбежать от Мартовицкого.

Не став дожидаться ответа, Артем выдал еще одну идею – поехать к его другу на квартирник.

– Слышала про такое?

– Нет.

– Это домашний любительский концерт.

– Там все пьют, курят и орет музыка? – Настя хмыкнула.

Предложение поехать на такое мероприятие она встретила настороженно. Девушка сомневалась – вдруг это что-то неприличное.