Загадка газетного объявления
Шрифт:
Лешка потянул носом. Пока вроде бы ничем не пахло. Хотя вообще-то они с Олегом сидели довольно далеко от той батареи.
— Слушай, — склонился Пашков к уху Олега, — ты ничего не чувствуешь?
— Ничего, — покачал головой тот. Роман Иванович, пригладив густые седые
кудри, обрамлявшие обширную красную лысину, начал писать на доске.
— Тема номер один, — изрек он зычным басом. — «Демократическая и «эстетическая» критика о романе «Обломов».
Женька пришел в ужас. Он даже не знал содержания романа. А
— Тема номер два, — торжественно провозгласил учитель. — «Обломов» как роман о любви».
«Ну ни фига себе, — не веря своим глазам, поглядел на доску Женька. — Я думал, Обломов все время лежал на диване, а у него, оказывается, еще и любовь была».
— Номер три, — сказал Роман Иванович и четким почерком вывел на доске: «Обломов и Захар. Кто у кого в рабстве?»
«Час от часу не легче, — мысленно ужаснулся Женька. — Кто такой Захар? И почему у него в рабстве Обломов? Ведь Обломов вроде помещик…»
Додумать Женька не успел. Ибо Роман Иванович вдруг резко повернулся к окну и начал принюхиваться с видом ищейки, которая хочет взять след. Затем учитель обратил пытливый взор на класс. Впрочем, никто, кроме Компании с Большой Спасской, не усмотрел в поведении Романа Ивановича ничего странного. Зато Лешка, толкнув Олега в бок, заволновался:
— По-моему, началось.
Роман Иванович пожал плечами и принялся выводить на доске название последней темы: «Илья Ильич Обломов: может ли быть «лишним» хороший человек?»
Положив мел на полочку, литератор молча направился к окну. Компания с Большой Спасской завороженно следила за ним. Достигнув окна, Роман Иванович поднял шпингалеты и высунулся наружу. Как раз под окном кабинета литературы обозревал школьный двор заместитель директора по хозяйственной части Арсений Владимирович.
— Арсений Владимирович! — закричал литератор. — Ты чего это там удобряешь на зиму глядя?
— Удобряю? — разинул от удивления рот заместитель директора. — Даже и не думал.
— Тогда чем же пахнет? — в свою очередь изумился Роман.
— Где пахнет? Чем пахнет? — немедленно встревожился заместитель директора.
Роман Иванович потянул носом.
— Нет, на улице правда не пахнет, — пришел к заключению он. — Это в классе.
— В классе? — с тревогой в голосе спросил Арсений Владимирович. — Это, наверное, из химического кабинета. Он ведь прямиком над твоим располагается. Небось Алевтина Борисовна какой-нибудь опыт проводит.
— Раньше вроде бы оттуда никогда не пахло, — ответил учитель литературы.
— А чем пахнет-то? — считал своим долгом выяснить Арсений Владимирович.
Роман, отвернувшись от окна, потянул носом воздух.
— Похоже на газ, — мигом сообщил он заместителю директора.
Арсений как бывший кадровый офицер мгновенно принял решение.
— Сейчас поднимусь. Окно не закрывать. Пусть на всякий случай проветривается.
Несведущая
— Ну и воняет! — послышалось сразу несколько голосов.
— Ужас! — шепнул Пашков на ухо Олегу.
— По-моему, Лешка, ты переборщил, — поморщился Олег.
— У меня пузырек случайно вылился, — не стал скрывать Лешка. — Хорошо, Роман окно открыл. Иначе мы бы тут все задохнулись.
— Ну ты даешь, — покачал головой Олег.
— Это не я, — объяснил Лешка, — а Богданов и Бочкарев. Они в самый ответственный момент меня в спину толкнули.
— Пашков! — прогудел Роман Иванович. — Бегом в кабинет химии. Выясни, что там у них происходит, и позови сюда Алевтину Борисовну.
— Ну, думаю, началось, — прошептал Пашков и устремился к химическому кабинету.
На лестнице он едва не налетел на Арсения Владимировича.
— Ты? — в последний момент умудрился отпрыгнуть в сторону доблестный заместитель директора. — Почему не на уроке?
— За Алевтиной послали, — был краток Пашков. — У нас чем-то пахнет.
— На литературе? — поинтересовался Арсений Владимирович.
— У Романа Ивановича, — радостно подтвердил Пашков. — Он к Алевтине Борисовне меня послал.
— Тогда пойдем вместе, — принял решение доблестный заместитель директора. — А то она женщина нервная и твой приход, Пашков, может расценить неправильно. К тому же, если там утечка газа, будем действовать вместе.
И они побежали вверх по лестнице. Арсений Владимирович успел проиграть в голове множество самых ужасных вариантов.
Старое здание две тысячи первой школы уже несколько лет подряд находилось в почти аварийном состоянии. Денег на капитальный ремонт все никак не выделяли. Школу титаническими усилиями Арсения Владимировича и директора Михаила Петровича ремонтировали по частям. Благодаря этому она, по выражению доблестного заместителя по хозяйственной части, «еще каким-то образом худо-бедно стояла». Однако, как говорил все тот же Арсений Владимирович, «ежедневно иду на работу будто бы на войну». Аварии случались почти каждую неделю. То что-нибудь падало, то замыкало, то протекало или засорялось. И вот теперь, кажется, прорвало газ.
Дернув на себя дверь кабинета химии, Арсений Владимирович первым влетел внутрь. Пашков вбежал следом. Кабинет был пуст. А главное, что ничем особенным в нем не пахло. В общем-то, Лешка так и предполагал. Удивился один лишь Арсений.
— Гляди-ка, — почесал он по-военному коротко стриженный затылок.
— Вроде все нормально, — откликнулся Пашков. — А у нас там воняет, — счел своим долгом добавить он. — Боюсь, как бы ребята не отравились. Надо бы, Арсений Владимирович, урок отменить.