Загадка на море
Шрифт:
— Я не вижу здесь ничего особенного, — сказала она после небольшой паузы. — Человек вышел через дверь, запер ее и унес с собой ключ, чтобы труп не был обнаружен слишком быстро. Довольно разумная предосторожность. Никто действительно ничего не обнаружил до четырех часов пополудни.
— Нет-нет, мадемуазель! Вы недооцениваете одну деталь, на которую я пытаюсь обратить ваше внимание. Меня заботит не то, как убийца вышел из каюты, а как он туда попал.
— Через окно, разумеется.
— C'est possible, [12] но
12
Это возможно (фр.).
— В таком случае — через дверь! — с нетерпением сказала мисс Хендерсен.
— Но вы забыли, мадемуазель! Миссис Клэппертон заперла дверь изнутри. Она это сделала до того, как полковник сегодня утром сошел на берег. Он пытался открыть ее… Так что нам доподлинно известно — дверь была заперта.
— Чепуха! Просто заело замок… или полковник не до конца повернул ручку.
— Нет-нет! Мы своими ушами слышали, как миссис Клэппертон сказала, что дверь заперта… Кто мы? Мисс Муни, мисс Креган, полковник Клэппертон и я сам.
Элли Хендерсен задумчиво постукивала ногой в элегантной туфле.
— Ну и что же, — произнесла она наконец с некоторым раздражением. — Какой из всего этого вы делаете вывод? Если миссис Клэппертон могла запереть дверь, то, я полагаю, она могла и открыть ее.
— Совершенно верно, — Пуаро улыбнулся своей собеседнице, — и к чему это нас подводит? Миссис Клэппертон открыла дверь и впустила убийцу. Как вы думаете, сделала бы она это для торговца бусами?
— Она могла не знать, кто это, — возразила Элли. — Возможно, он постучал… она встала и открыла дверь… и он ворвался и убил ее.
— Ничего подобного, — покачал головой Пуаро, — ее убили, когда она спокойно лежала в постели.
— Что же вы предполагаете? — Мисс Хендерсен пристально смотрела на него. Пуаро снова улыбнулся.
— Похоже, не правда ли, что она знала, кого впустила в каюту…
— Вы хотите сказать, что убийца — один из пассажиров? — сдавленным голосом спросила мисс Хендерсен. Пуаро кивнул.
— Все указывает на это.
— И нитка бус, оставленная на полу, — всего лишь попытка замести следы?
— Совершенно верно.
— И похищенные деньги тоже?
— Безусловно.
— Я считала миссис Клэппертон очень неприятной женщиной, — медленно произнесла Элли, — и не думаю, что кто-нибудь на пароходе ей симпатизировал… Но ни у кого не было причины убивать ее.
— Возможно… кроме мужа, — заметил Пуаро.
— Неужели вы думаете…
— Все пассажиры считали бы вполне справедливым, если бы полковник «открыл против нее боевые действия». По-моему, кем-то было употреблено именно такое выражение, Элли Хендерсен выжидающе смотрела на Пуаро.
— Но надо сказать, — продолжал он, — я не замечал с его стороны даже простого раздражения. К тому же, что еще более важно, у него есть алиби. Весь день он был вместе с этими двумя девушками на берегу и вернулся лишь к четырем часам. К тому времени миссис Клэппертон уже давно была мертва.
Снова последовала пауза.
— Но вы все же считаете… что это один из пассажиров, — тихо сказала Элли Хендерсен. Пуаро молча наклонил голову. Неожиданно она засмеялась — резко и вызывающе.
— Ваша версия, мосье Пуаро, нуждается в доказательствах. А на пароходе довольно много пассажиров. Пуаро поклонился.
— Я отвечу словами вашего любимого писателя: «У меня свои методы, Ватсон».
На следующий вечер во время обеда каждый пассажир обнаружил у своей тарелки напечатанное на машинке приглашение явиться в 20.30 в главный салон. Когда все собрались, капитан поднялся на сцену, где обычно сидели оркестранты.
— Леди и джентльмены, — обратился он к собравшимся, — вы конечно же все в курсе. Я уверен, что все вы захотите помочь найти убийцу, совершившего это гнусное преступление. — Капитан сделал паузу. — У нас на борту… гм… находится мосье Пуаро. Он, вероятно, известен вам всем как человек, имеющий довольно большой опыт в… гм… подобных вопросах. Я надеюсь, вы внимательно выслушаете то, что он скажет.
В эту минуту вошел полковник Клэппертон (к обеду он не явился) и сел рядом с генералом Форбзом. Полковник выглядел совершенно ошеломленным и абсолютно не был похож на человека, испытывающего огромное облегчение. Он был или очень хорошим актером, или… на самом деле искренне любил свою несимпатичную жену.
— Мосье Эркюль Пуаро! — представил капитан и спустился со сцены. Сияя улыбкой, Пуаро занял его место. Он выглядел до смешного самоуверенным.
— Медам, месье! — начал он. — Очень любезно с вашей стороны, что вы согласились меня выслушать. Мосье капитан сказал, что у меня есть опыт в подобных делах. У меня действительно есть кое-какие соображения о том, как добраться до сути именно этого преступления.
По знаку Пуаро стюард прошел вперед и передал ему какой-то громоздкий, странной формы предмет, завернутый в простыню.
— То, что я собираюсь сделать, может несколько удивить вас, — предупредил Пуаро. — Я могу показаться вам эксцентричным, даже безумным. Тем не менее, уверяю вас, за моим кажущимся безумием скрывается — как принято говорить у вас, англичан, — определенный метод.
На мгновение Пуаро встретился взглядом с мисс Хендерсен, затем принялся разворачивать странный сверток.
— Здесь у меня, господа, улика, которая поможет нам раскрыть убийство миссис Клэппертон.
Он ловко сдернул конец простыни, и все увидели деревянную, почти в человеческий рост, куклу. В бархатном костюме и с кружевным воротником.
— Так вот, Артур, — сказал Пуаро, и голос его неузнаваемо изменился: в нем не было больше ничего иностранного, обычный английский, с чуть заметным налетом кокни. [13] — Ты можешь мне сказать… — повторяю — ты можешь сказать что-нибудь о смерти миссис Клэппертон?
13
Кокни — лондонское просторечие, отличающееся от литературного английского, особенно заметно в области произношения и грамматики.