Загадка о тигрином следе
Шрифт:
И всё же мне удалось подстеречь его. Я подкараулил тигра на краю деревни, куда он повадился, как к себе кладовую – таскать спящих людей прямо из тёплых кроватей. Никакие двери и засовы от него не спасали.
Он появился в темноте, так что я не мог видеть прицела. Зато он был так близко, что я слышал его шумное дыхание. Ветер был не от меня, так что зверь меня не почувствовал. Я лежал в своей засаде, обливаясь потом, с пальцем, застывшим на спусковых крючках своей двустволки. Тигр прошёл справа от меня быстрой деловой походкой. Я неловко двинулся и выдал себя треснувшей веткой. Он мгновенно развернулся в мою сторону. В следующее мгновение горячая зловонная волна от его могучего рева обдала моё в лицо, она бы сдула с моей головы шляпу, если бы она была надета. У меня было меньше секунды до того, как зверь прыгнет
Вскоре в газетах была опубликована большая статья. В ней мой поединок описывался в духе лучших приключенческий романов. Я стал героем. Пресса подняла меня на щите, как избавителя тысяч людей от страшной природной напасти. Мне была выплачена причитающаяся за убийство людоеда премия. Общество рукоплескало мне, простые люди молились за меня в церквях и мечетях. Но я чувствовал, что зверь снова обманул меня.
Потом началась война, и мне пришлось покинуть эти края. Когда же я вернулся через два года, начались смутные революционные времена, и я окончательно забыл о звере. И только на днях он снова напомнил мне о своём существовании. Я сразу узнал его след и повадки.
– Значит, Джунаид действительно только ловко маскируется под тигра-людоеда, – использует его, чтобы наводить страх на людей – сделал вывод Одиссей. – Но как он это делает? Неужели рыжий бек заставляет зверя нападать на тех, кого желает покарать в назидание остальным? Как такое возможно?
Этого Ягелло не знал, но предположил, что часть леденящих кровь историй можно списать на обыкновенное совпадение, что-то на искусно распускаемые слухи.
Подполковник пояснил, что по его наблюдениям, Джунаид очень ловко использовал всё, что может работать на выбранный им образ «человекозверя». В этой связи Ягелло поведал Лукову об одном эпизоде, который случайно стал ему известен. Однажды оказавшийся в банде Джунаид-бека французский корреспондент по ошибке сфотографировал «командира повстанческого отряда» на уже заснятой пластине, на которой до этого репортёру повезло запечатлеть тигра. Случайно два кадра совместились и при проявке получилось странное изображение человека, словно вылезающего из тела тигра. На свою беду француз показал необычный снимок Джунаиду, желая позабавить бека, и вскоре после этого бесследно исчез. Никто не знает, что с ним произошло. А удивительная фотография «появления оборотня» была растиражирована в тысячах листовок, и даже появилась в некоторых газетах. И мало кто из видевших жуткий фотографический снимок сомневался, что на нём запечатлён настоящий монстр в момент трансформации из зверя в человека…
– Думаю также, что Джунаиду, как опытному охотнику очень хорошо известны повадки тигра, – продолжал Ягелло. – И он знает, что в некоторых случаях зверя-людоеда действительно можно приманить.
– Вы имеете в виду тот прискорбный случай, когда мы не должным образом похоронили наших погибших? – вспомнил недавний инцидент Одиссей.
– Ценю вашу тактичность, когда вы сказали «мы», – сухо произнёс Ягелло, – но это действительно была целиком моя вина. В этом Кира Антоновна права. Я обязан был проконтролировать, как исполнено моё распоряжение. Хотя не исключено также, что кто-то мог специально выкопать трупы из могил и также разбросать по только что покинутому лагерю куски выпотрошенных лошадиных трупов. Тигры, подобно акулам, чувствуют запахи за много километров.
– Вы хотите сказать, что к этому мог приложить руку Джокер?
Ягелло неуверенно покачал головой.
– Не знаю, не знаю… Я никогда не слышал, чтобы шпионы проделывали что-либо подобное. Ведь, приманивая свирепого зверя, ты сам рискуешь попасть к нему на ужин.
Глава 75
Одиссей был несказанно рад, когда отряд, наконец, выбрался из лесистой местности, где из-за каждого куста в сумерках жди нападения клыкастой демонической твари! Теперь вьючная тропа серпантином взбиралась по пастбищам с изумрудной травой. Правда стало негде укрыться от холодного пронизывающего ветра. Впрочем, пока Одиссей с наслаждением вдыхал горную свежесть и с интересом поглядывал на снежную седловину перевала, до которой, казалось, осталось рукой подать. В лучах ослепительного памирского солнца снег белел так, что ломило глаза.
Первые дни на высокогорье были довольно безмятежными. Погода стояла великолепная. Подёрнутые синей дымкой долины раскинулись у их ног. Экспедиционерам снова стало попадаться много дичи. Это был воистину край непуганых зверей и птиц – настоящий охотничий рай. Глубокий снег на вершинах заставил диких животных спуститься вниз, на малозаснеженные склоны. Здесь они и паслись. Горные козлы, а их были десятки, удивленно поднимали головы при виде людей, но не спешили убегать. Здесь же были архары, дикие индейки, издававшие приятный свист и множество горных куропаток, неторопливо отходивших с их пути с криком «кек-алик». Каждый вечер на привале был настоящий пир с изобилием разнообразного мяса.
Однажды экспедиционерам повстречались двое чабанов со стадом овец. Одиссей решил спросить их, слышали ли они о знаменитом тигре-людоеде из долины. Чабаны рассказали, как несколько месяцев назад зверь напал на отару недалеко отсюда, заодно убив её пастуха. В другой раз наглый хищник проник в юрту и разорвал находящуюся в ней женщину и её трёх детей. По словам чабанов, встречи с проклятым чудовищем происходили регулярно на протяжении нескольких месяцев и почти всегда заканчивались смертью кого-то из людей. Но потом всё прекратилось. Видимо, зверь ушёл обратно в долину. Что заставило его подняться так высоко в горы чабаны объяснить не могли.
Ягелло подтвердил их рассказ:
– Мне тоже приходилось видеть тигриные следы на заснеженных перевалах. Когда зверь преследует добычу или напротив уходит от охотников, его мало что может остановить.
– Выходит, этот ваш хромой убийца продолжит преследовать нас и здесь? – спросил Одиссей.
Ягелло задумчиво смотрел на огонь, и ответил, не отрывая глаз от пляшущего пламени:
– Во всяком случае, мы должны быть к этому готовы…
На следующее утро отряд снова растянулся по склону длинной цепочкой. Около десяти часов впереди загремели раскаты грома. Хлынул дождь. И всё это на пронизывающем ветру. Укрыться было негде. Все быстро промокли до нитки. Правда, ближе к полудню выглянуло солнце, но Одиссей уже почувствовал первые симптомы недомогания. На простуду наложилась горная болезнь. К вечеру молодой человек окончательно слёг, у него начался жар. Кира и Георгий посменно дежурили у его постели.
Двое суток душа Одиссей путешествовала где-то в астральных мирах, пока его бренное тело было целиком предоставлено заботливым женским рукам. На третьи сутки добровольную медсестру сморил сон, а сознание её пациента, напротив, наконец, прояснилось. Стараясь не потревожить своего доброго ангела, Одиссей осторожно выбрался из временного убежища, сложенного из тюков с экспедиционным имуществом и камней. Выздоравливающий чувствовал сильный голод и первым делом собирался раздобыть какую-нибудь еду. Однако планы его тут же переменились, когда он наткнулся на скалистый выступ, исписанный мелом. Одиссея охватила ярость. Обнаглевший шпион среди бела дня писал своё послание, даже не утруждая себя отойти на пару сотню шагов от лагеря!
– Я хочу знать, кто писал мелом вон на той скале?! – без обиняков объявил Одиссей, немедленно собрав для этого весь лагерь.
Так как никто не спешил сознаваться, молодой начальник пригрозил перевернуть кверху дном весь бивак, подвергнуть личному обыску каждого, если автор наскальной живописи не объявиться добровольно. После этого на лицах присутствующих появилось то выражение, которое бывает у студентов-медиков, когда им выводят для показа душевнобольного.
– А вы у себя в сумке посмотрите! – вдруг предложил Артур Каракозов.