Загадка штурмана Альбанова
Шрифт:
Островерхий город с взъерошенной временем красной чешуей черепиц весьма походил на Ригу, с той разницей, что вместо Даугавы Штральзунд пересекала неширокая протока между материком и островом Рюген. Лютеранские петухи на шпицах смотрели в море. От остывшей Балтики веяло промозглой осенью, и мы отправились на поиски подходящего кабачка. Мы обогнули монастырь Святого Духа с госпиталем для престарелых моряков и наконец нашли то, что искали: два фонаря — желтый и красный — зазывно светились в сумерках перед входом в бир-штубе — пивной погребок «У Ханзы».
Рослый немолодой буфетчик в кольчужном фартучке на пивном брюшке и наколотой на предплечье розой ветров кивнул нам на столик под деревянным рулевым колесом, украшавшим стену зала. К ступице штурвала была прикреплена русская икона, как мне сначала показалось, — Божией Матери. Однако присмотревшись, я разобрал церковнославянскую вязь: «Святая Анна Кашинская». Штурвал этот маячил у меня прямо перед глазами. На медной закладке проступали затертые латинские литеры «… andor…».
Это все, что осталось от названия судна, которое когда-то управлялось этим штурвалом. «Андора»? — гадал я. — «Пандора»?
По моей просьбе Петра спросила у буфетчика, что за имя начертано на штурвале. Тот пожал плечами и сказал, что эту реликвию добыл для бара его отец, бывший рыбак. Он вызвался позвонить ему и набрал номер. После недолгой беседы пересказал нам, что услышал.
После разгрома Гитлера Германия страшно голодала, и администрация союзных держав разрешила немецким рыбакам выходить в Балтийское и Северное моря. Но никому не хотелось вытягивать своими тралами морские мины, которыми оба моря были начинены, как хороший суп клецками, и все сейнеры забирались дальше на север. Отец ходил механиком на небольшом траулере. В эту пору по морям носило много брошенных и полузатопленных посудин. Особенно часто встречались они в Северном море, куда течениями выносило остатки разгромленных арктических конвоев.
Однажды, это было осенью 1946 года, отцовский траулер чуть не врезался в густом тумане в брошенную парусную шхуну.
— Чей это был парусник?
— Отец не знает. На нем не было ни флага, ни имени на борту. Вот и вся история.
Я покидал Штральзунд, даже не подозревая, что этот город таит ключ к тайне «Св. Анны». Точнее, половину ключа. Вторая его часть приоткрылась именно там, откуда шхуна лейтенанта Брусилова вышла в свой последний, хочется верить, все еще неоконченный рейс — в Екатерининской гавани, на гранитных берегах которой стоит город Полярный. Некогда рыбацкий поселок на выходе из Кольского залива превратился за сто лет своего существования в большой, по полярным меркам, город, в крупную военно-морскую базу Северного флота. Вот в этом, ныне забытом Богом и Минфином граде выходит на невесть какие средства — на энтузиазме любителей истории края — провинциальный журнал «Екатерининская гавань». Один из номеров подарил мне главный редактор этого уникального издания Игорь Опимах. Открываю и первым делом читаю статью на «местные темы» — «Экспедиция Брусилова». А в ней такие строки:
«Шхуна вышла из Петербурга 10 августа (28 июля) 1912 года… Когда «Св. Анна» выходила в Финский залив, произошел такой эпизод. Мимо прошла яхта «Стрела», на борту которой находился будущий президент Франции Пуанкаре.
— Как прежде называлась яхта? — заинтересовался он.
— «Пандора».
— Да, — задумчиво сказал будущий президент, — Пандора — богиня, которая неосторожно открыла сундучок с несчастьями.
И эти слова оказались пророческими».
Стоп! Пандора! «Св. Анна» раньше называлась «Пандора»! Нанести новое имя на борта — полдела. Но на штурвале и на некоторых деталях было выбито первородное имя «Pandora»! На медной накладке рулевого колеса в штральзундском кабачке были вытравлены литеры «… andor…». А это ведь вполне могли быть остатки надписи «Пандора», которую суеверные моряки пытались забить. Икону Святой Анны — какую же еще могли им вручить перед походом?! Конечно, это могла быть и икона Николая Морского, покровителя моряков, и Христа Спасителя. Но к штурвалу «… andor…» все-таки была прикреплена икона Святой Анны. Два совпадения… По двум точкам штурманы берут пеленг. Можно ли это маленькое открытие считать пеленгом на пропавшую шхуну? Что, если именно брусиловскую «Аннушку» встретили в Северном море немецкие рыбаки?..»
Вот такое письмо. Как жаль, что Николай Андреевич Черкашин познакомился с моей книгой только после своей поездки в Штральзунд, иначе он обязательно поехал бы к отцу кабатчика, чтобы узнать подробности: что еще было на шхуне, какие предметы, бумаги ли…
В своем архиве я нашел фотографию Ерминии Жданко за штурвалом «Св. Анны». К сожалению, штурвал на фотографии в «полупрофиль». Но все-таки по фотографии можно судить о форме штурвала и уж точно о размерах. Я тут же выслал фотографию Николаю Андреевичу Черкашину: может, он сам или кто из его немецких друзей сможет появиться с ней в Штральзунде.
Ответа пока нет, а время идет. Мало ли что может случиться с кабатчиком или кабачком в Штральзунде. А в голове стучит: неужели это все-таки штурвал со «Св. Анны»? Икона святой Анны Кашинской — серьезнейшее свидетельство в пользу этой версии. В честь святой Анны Кашинской была названа Анна Николаевна Брусилова. В честь Анны Николаевны Брусиловой «Pandora» была переименована в «Св. Анну». Логично допустить, что Анна Николаевна перед уходом в плавание подарила Г. Л. Брусилову икону святой Анны Кашинской.
Неужели мы на самом деле вплотную подошли к разгадке тайны «Св. Анны», по крайней мере судьбы самого судна, что оно действительно рано или поздно с живым или мертвым экипажем, или его частью, вышла на чистую воду?
Памятуя о мистически-трагическом смысле прежнего названия судна «Пандора», я нахожу «Житие Анны Кашинской».
«Княгиня Анна Кашинская (преставилась в 1368 году), дочь ростовского князя Дмитрия Борисовича. Жена князя Михаила Тверского, мученически погибшего в Орде. После смерти мужа постриглась в монахини. Местное почитание Анны Кашинской как святой возникло в XVII столетии. Связано это было с тем, что в 1649 году в Твери были приобретены ее нетленные мощи и перенесены в Кашин. Официально канонизирована была в следующем, 1650 году. А до 1650 года, до официального освидетельствования ее мощей, у гроба княгини произошло восемь чудесных исцелений. Служба на переселение мощей была написана по прямому распоряжению царя Алексея Михайловича. Но в 1677 году при патриархе Иоакиме определением церковного собора почитание Анны Кашинской было аннулировано. Житие ее было объявлено ложным, а тверские и кашинские духовные власти обязали прекратить церковные службы в ее честь. Церковь во имя Святой Анны Кашинской была переименована в честь Всех Святых. Дело в том, что в Житии утверждалось, что правая рука мощей святой была сложена в двуперстном, то есть старообрядческом сложении. Вторично Анна Кашинская канонизирована только в 1998 году. То есть получается, что Анна Николаевна Брусилова благословила «Св. Анну» и ее экипаж перед трудной морской экспедицией в то время отверженной церковью иконой».
96 лет спустя. Сенсационные находки в Арктике
В мае 2010 года я прилетел в Москву на Всемирный русский народный собор, после завершения которого поехал поздравить с 88-летием своего давнего друга, великого вертолетчика, заслуженного летчика-испытателя, заслуженного испытателя космической техники, Героя Советского Союза, почетного полярника и моряка, многократного рекордсмена мира, Василия Петровича Колошенко, с которым нас теперь уже в далеком 1983 году во время подготовки к экспедиции по поиску пропавшего при перелете через Северный полюс самолета Героя Советского Союза № 2 С. А. Леваневского связал наш общий друг, легендарный флаг-штурман Полярной авиации, заслуженный штурман СССР Валентин Иванович Аккуратов. Тогда, после моего возвращения с мыса Лисянского под Магаданом, где мы с главным инженером специального конструкторского бюро «Искра» Уфимского авиационного института Вячеславом Поляниным отрабатывали одну из версий места гибели самолета Леваневского (второй отряд во главе с тогда еще не столь знаменитым Эрнстом Мулдашевым в это время отрабатывал версию гибели самолета С. А. Леваневского на озере Себян-Кюель на Верхоянском хребте в Якутии), мы собрались у меня дома в Уфе для обсуждения первоначальных результатов экспедиции. И вот как раз тогда родилась идея другой поисковой экспедиции: попытаться пройти маршрутом Валериана Альбанова по островам Земли Франца-Иосифа, в частности, маршрутом его без вести пропавшего берегового отряда. Арктика умеет хранить тайны, но порой через многие годы, порой через десятилетия, даже столетия, она открывает их, и не исключена вероятность найти на полярных островах следы пребывания его погибших спутников, и, может, даже какие-то вещи, не говоря уже о том, что, возможно, хотя и маловероятно, как раз у берегового отряда были письма к родным оставшихся на вмерзшей во льды «Св. Анне». Неизвестна причина, по которой В. И. Альбанов не доставил их родным, как раз это является одним из стержневых звеньев тайны экспедиции на «Св. Анне», которая рождает множество различных, даже фантастических предположений. Василий Петрович был убежден, что осуществление поисковой экспедиции возможно только с помощью вертолета, ему не раз приходилось летать первым в полярных широтах в Арктике и Антарктике, кстати, с его вертолета сняты все «верхние» кадры кинофильма «Красная палатка» о трагедии экспедиции на дирижабле Умберто Нобиле к Северному полюсу.