Загадки, тайны и коды цивилизации майя

Маслов Алексей Александрович

Как будет видно в дальнейшем, если уж над кем-то и смеялись китайские слушатели в царских покоях, то на этот раз только над собой…

Фантазии обретают плоть

В общем, иначе, как причудливую выдумку, рассказ Хуэйшаня, казалось бы, воспринять никак и нельзя. Впрочем, если внимательно вглядеться, даже сама эта история не столь и причудлива – подобные рассказы о далеких странах, где живут странные люди, встречались в Китае тысячи лет назад. Ими, в частности, наполнен один из самых знаменитых компендиумов подобного рода – «Канон гор и море» («Шаньхай цзин»), описывающий некие далекие земли и животных странного вида. И поэтому, на первый взгляд, казалось, что Хуэйшань пересказал очередную порцию китайских традиционных побасенок.

И все же, как ни странно, Хуэйшань

не был ни лгуном, ни фантазером, и он действительно побывал в каких-то далеких землях. Эти далекие территории столь поразили его, что он изложил увиденное традиционным языком китайских мифов и легенд. Надо учитывать, что китайцы всегда мыслили себя в центре Земли (впрочем, это характерно для архаического мышления всех народов мира), называя свое государство «Чжунго» – «Срединной империей», что сегодня мы переводим просто как «Китай». Само «срединное» положение определялось тем, что китайский император получал от Неба «благую силу» или «Благодать» (дэ), которую он передавал на своих подданных, в результате чего страна процветала. Если же император был по каким-то причинам не способен транслировать небесную благодать на свой народ, это означало, что «небо лишило его Мандата на правление», в стране воцарялись хаос и бедствия. Чаще всего в реальной жизни эта благодать воспринималась именно как часть культуры, в основном – культуры конфуцианской. А поэтому сама культура носила некое «энергетическое» свойство – ее можно было передавать, получать, воспринимать, утрачивать. Тот, кто находится рядом с правителем Китая, стоит и ближе к культуре, полнее воспринимает ее. Те же, кто был незнаком с культурой, например, не соблюдал китайских обрядов, обычаев, не носил китайских одежд, не умел говорить по-китайски, писать иероглифы, исполнять ритуалы, считались «варварами, подобными диким зверям». В их душе не было ни «соблюдения ритуальных уложений», ни «человеколюбия», ни «справедливости», ни осознания ритуальных норм – одним словом, всего того, что, по китайским понятиям, определяет человека именно как человека, отличает его от зверя. В сущности, если, например, человек не обладал «человеколюбием» (жэнь), то он в принципе и не считался даже человеком, его можно было убить или наказать как дикое существо.

Варваров в принципе можно было «окультурить», но речь в основном шла о «близких варварах», которые держали посольства при императорском дворе. В основном это были племена, населявшие периферию китайской империи. Дальние же варвары, о которых приходилось только догадываться, по-прежнему оставались зверями. Естественно, никакой культурой и «человеческими обычаями» они обладать не могли, и поэтому велико же было удивление китайского монаха Хуэйшаня, когда он за десятки тысяч километров вдруг встретил вполне цивилизованное и культурное государство. И иначе, как сказку, он свои впечатления изложить не мог.

И тем не менее, в рассказе монаха Хуэйшаня множество просто мифологических подробностей. Как, например, понять фразу о том, что «женщины входят в воду и становятся беременными» или про людей с туловищем человека и головой собаки? Так стоит ли все эти рассказы воспринимать всерьез?

И все же если отбросить экзотические названия местностей типа «Черная глотка» и «Море Лака» (кстати, как будет видно в дальнейшем, они окажутся в действительности очень точными географическими указателями) и «людей с головами собак», то перед нами окажется достаточно точная географическая карта – только не рисованная, а как бы описанная. Надо только правильно прочитать ее.

Долгое время рассказ странствующего монаха воспринимался не иначе как одна из легенд, на которые столь богата китайская мифология. На самом же деле рассказ Хуэйшаня, который со своими пятью спутниками-буддистами побывал в каких-то далеких землях, почти математически точен. Прежде всего, у нас есть расстояние и направление, куда отправилась эта экспедиция, есть описание земель и народов. Правда, несколько смущают «моря цвета молока», фонтаны, по вкусу напоминающие вино, огромные животные, страна, где живут одни женщины и приносят детей от собак, и множество других на первый взгляд чисто мифологических подробностей. Но на время оставим это в стороне и попробуем исходить из фактов, безболезненно укладывающихся в наше сознание, например, гор, весь год покрытых снегом, самой системы управления государством, дымящихся вершин (явно вулканов) и иных чисто географических и этнических примет. А уже одно это может нам дать богатую пищу для размышлений.

Древних китайцев могли встретить огромные каньоны на территории Калифорнии и Колорадо

Древнее индейское поселение Месса Верде в Колорадо, сделанное прямо в алькове скалы.

На переднем плане хорошо видны круглые ритуальные сооружения кивы. Это место было внезапно покинуто населением в XIV в.

Прежде всего, у нас есть достаточно точное направление и расстояние – около 20 тыс. ли к востоку от Китая. Отложив по карте 10–12 тыс. км., мы «приплываем» на Американский континент. Может быть, здесь удастся обнаружить «моря цвета молока» и «Море Лака»? Но тогда окажется, что именно китайцы открыли Америку более чем за тысячу лет до того, как каравеллы Колумба в 1492 г. пересекли Атлантику! Причем не только открыли, но и достаточно подробно описали какие-то земли на ее территории. Этот факт парадоксален также и тем, что существуют даже «научные» объяснения, почему китайцы потенциально не могли открыть Америку! Например, некоторыми современными исследователями делается выход об особом типе восточного нелюбопытно-прагматичного сознания. А тут оказывается, что за тысячелетие до «официального» открытия Американского континента (а может, даже и значительно раньше, но об этом потом) там высадилась целая экспедиция, да к тому же религиозного толка. Экая незадача… Впрочем, факт посещения китайцами Америки следует еще доказать.

О том, что китайцы, вероятно, побывали в Америке, европейские ученые заговорили еще в XVIII в. Известный французский исследователь Жозеф де Гинь в 1761 г. опубликовал труд под весьма длинным названием «Исследования о плаваниях китайцев к американскому берегу и о некоторых народах, обнаруженных на восточной оконечности Азии», а в 1865 г. Густав д'Эшиталь выпустил труд, одно название которого говорило о его основной идее: «Исследования о буддийских истоках американской цивилизации». Он однозначно указывал, что многое в культуре майя и ацтеков проистекает от буддийской традиции, возможно, привезенной сюда китайцами!

Еще дальше в своих рассуждениях пошла Генриетта Мертц, написав весьма примечательную, хотя и не лишенную известной доли спекуляций книгу «Потускневшая тушь», ссылаясь в этом названии на известную фразу Конфуция, утверждавшего, что «даже потускневшая тушь все же лучше, чем самая надежная память». Первое издание было опубликовано в 1953 г. и осталось практически незамеченным из-за своей явной абсурдности, как тогда казалось многим. Второе издание 1972 г. было намного точнее проработано в области фактов, снабжено подробными картами странствий китайцев по Американскому континенту – и о парадоксе культурного родства китайцев и индейцев широко заговорили.

Прежде всего, что это за страна – Фусан, которая получила свое название от одноименных деревьев? Фусан (другое название – кун-сан) – это древнее название полой шелковицы, упоминания о которой можно часто встретить в традиционных китайских преданиях. Например, в ряде древнейших легенд с полой шелковицей связано рождение первопредка либо всего человечества, либо государства. Например, именно в полой шелковице был найден мудрый И Инь, который стал первым советником основателя первой китайской династии Инь.

Есть и еще один священный смысл дерева фусан. Существует распространенное народное предание о том, что дерево фусан растет в некой священной стране или на луне. Из его листьев, коры и плодов изготавливается снадобье для бессмертия или долголетия, которое толчет в ступе лунный заяц. Под ветвями дерева фусан обычно изображается богиня Чанъэ, чей образ также связан с бессмертием и циклом лунных преданий. И таким образом дерево фусан – не как конкретный вид флоры, но как обобщенный символ – всегда связывалось со священнодействием и магическим продлением жизни. И как следствие, страна Фусан в рассказах Хуэйшаня также приобретала священный смысл.