Загадочная наследница
Шрифт:
— У тебя нет снадобья от головной боли?
Мерри растерянно уставилась на него.
— Должно быть, боль действительно сильна, если ты забыла о своем лечебнике Болда, — терпеливо напомнил он. — Почитай, может, найдешь какой-то рецепт. Хочешь, Миггинс тебе поможет? Она не умеет читать, но свято последует твоим указаниям.
— Нет, я сама все сделаю.
Он проводил ее взглядом. Наверное, стоило бы спросить, выйдет ли она за него замуж завтра утром, но Гаррон этого не сделал. Что ни говори, а с Мерри что-то
Он смотрел ей вслед, пока она пересекала большой зал. Странно, по дороге она ни разу не остановилась, чтобы поговорить с какой-нибудь женщиной.
Гаррон нахмурился. Она искренне уверена, что Элайн им интересуется. Какая чушь!
Он снова подумал о зелье, которым опоила ее мать. Зелье, совершенно изменившем Мерри.
Он услышал, как Алерик кричит на Гилпина, прислушался и покатился со смеху. Оказалось, Гилпин привязал козу к новой кровати Алерика. Та, унюхав сырое дерево, сгрызла одну из ножек.
Гаррон, сам того не сознавая, целый день наблюдал за Мерри. И понял, что она держится с женщинами холодно, что для нее крайне необычно. Мерри всегда душой откликалась на все, что делалось в Уореме. Но главное, и сами женщины подходили к ней далеко не так часто, как прежде. И смех в Уореме звучал все реже.
Он снова вспомнил о ведьминском зелье. Что сделала ведьма со своей дочерью? Она просто стала другой, и дело не в том, что у нее теперь распущенные волосы, и она больше не заплетает их в косы, и у волос непривычный запах.
Но дел было столько, что времени на размышления не оставалось. Серебро было подсчитано, обсуждено, снова пересчитано и еще раз обсуждено. Он и Бернелл договорились о сумме, которую последний отвезет королю. Вернее, Бернелл объявил сумму, а Гаррону, мечтавшему о втором титуле, пришлось согласиться: все равно иного выхода не было. В конце концов, это было серебро его брата. А может, Артур украл его скорее всего у лорда Ранульфа, отца Бреннана, кто знает? Для Гаррона это манна небесная, независимо от того, сколько монет останется после того, как загребущие руки короля зароются в серебряные горы.
Наутро третьего дня Гаррон, Алерик, Пэли, Хоббс и Гилпин отправились в подземелье.
Глава 48
Гаррон смотрел сквозь решетку на двоих, молча сидевших на грязном полу. Он хотел сломить их волю. Не убить. Скорее всего они готовы к допросу.
Наконец он вошел в смрадную камеру. Заключенные не подняли голов. Не сказали ни слова. Но выглядели покорными судьбе.
— Алерик, выведи «старичков» во внутренний двор. Я хочу увидеть их при солнечном свете. Полюбоваться их нарядами. Ох, как от них несет! Мы позволим им вымыться колодезной водой. Мерри сварила лавандовое мыло, дай им горшочек.
С этими словами Гаррон повернулся и, насвистывая, вышел из подземелья.
Он и его люди наблюдали, как Пэли и Хоббс сорвали женские платья с мужчин и под общий гогот стали поливать их холодной водой из ведер. Несчастные вопили, пытаясь увернуться, но хохот, свист и грубые выкрики, летевшие со всех сторон, быстро заставили их сообразить, что все их усилия бесполезны. Поэтому они смирились и принялись мыться, тем более что лавандовое мыло так приятно пахло!
— Этот человек, сэр Халрик, выглядит таким жалким! — заметила Мерри Гаррону.
— Ты права.
Гаррон стоял, скрестив руки на груди и не сводя глаз с пленников.
— Впрочем, ты провела с ним довольно много времени.
— Джейсон Бреннан довольно молод и красив, как мне и говорила мама.
— Но ты ведь видела его раньше, — беспечно заметил он. — Разве не помнишь? Он приехал в Валкорт вместе с твоей матерью.
— Да, я просто пересказала ее слова.
Она повернулась и нежно провела кончиками пальцев по его руке.
— Ты должна помнить о своей добродетели, Мерри, — шепнул он и, снова повернувшись к пленникам, небрежно обронил: — Мне нравится запах мыла. Что это за аромат?
— Откуда мне знать? — пожала плечами Мерри.
«Хотя бы потому, что ты сама его варила», — хотел пояснить Гаррон, но благоразумно промолчал. Дождавшись, пока пленники натянут штаны и туники, взятые из тюков с товарами, которые они же сами и привезли в Уорем, он скомандовал:
— Алерик, приведи их в большой зал. Пора им поделиться с нами своими сокровенными тайнами.
Гаррон сидел на прекрасном резном стуле с высокой спинкой. Он впервые в жизни выступал в роли судьи. Вдыхая свежий запах дуба, он чувствовал, как в него вливается сознание собственного могущества. Рядом возвышался Роберт Бернелл, возможно, думавший о серебре и о том, каким образом получить больше запрошенной суммы.
— Джейсон Бреннан, познакомься с дамой, благодаря которой мы имеем честь тебя лицезреть.
По его кивку Миггинс откинула голову и, гордо прошествовав к господину, встала с другой стороны от стула. Широко улыбнувшись, она погрозила Бреннану костлявым кулаком.
Штаны придают мужчине храбрости. Видимо, поэтому Бреннан завопил:
— Старая кляча! Погоди! Когда я освобожусь, воткну кинжал тебе в брюхо!
— Ты уже никогда не выйдешь на свободу, любезный! — откликнулся Бернелл. — Не стоит никому угрожать, когда собственная жалкая жизнь висит на волоске!
Джейсон прекрасно знал этого человека. Роберт Бернелл, которому король доверяет больше всех людей на свете. Тощий человечек, с копной густых, темных, вьющихся волос, без малейшего проблеска серебра. Однажды отец говорил, что знал Бернелла в юности, а это означает, что тот достаточно стар, чтобы иметь седые волосы. Волосы отца уже белы как снег.