Загляни ей в глаза: повести
Шрифт:
— И что? Поднять кверху лапки?
Олег достал сотовый телефон и набрал номер.
— Вербицкий, это опять я надоедаю. На сей раз труп настоящий. Проспект Космонавтов, девять. Третий этаж. Квартира не заперта. Убийство. Зовут ее Ирина Борисовна Бессонова. Поторопись, пока репортеры не затоптали следы. Главный подозреваемый я. Мне нужны сутки, чтобы отмыться. И еще. В моей квартире на столе лежит компакт-диск. Возможно, он что-то значит. Я получил его от покойницы. Постарайся, Илья. Никаких наводок давать не буду, в газетах их больше чем достаточно.
Только он сунул сотовый в карман, как раздался звонок внутреннего телефона. Олег снял трубку.
— Цимбал на проводе. Не сочти за труд, Олег, зайди ко мне. У меня сидит старший оперуполномоченный из УВД, тебе будет интересно его послушать.
— Хорошо, Костя, уже иду. Положив трубку, он сказал:
— Оставайся на месте, Лева, ты мне нужен здесь. — И вышел из кабинета.
У Цимбала сидел тип, профессия которого отпечаталась на лбу, как штамп. В уголочке стенографистка тихо выполняла свою работу.
— Заходи, Олег. К нам пожаловал майор Рыков из управления. Принес по нашей просьбе копии протоколов и показания свидетелей с места преступления. Лучше в этом разобраться тебе и решить, что пускать в печать, а что оставить. И еще. Он позволит нам сфотографировать главную улику. Дать ее он не может, но такой снимочек на первой полосе привлечет новых свидетелей по делу.
— О чем идет речь?
Майор достал из кармана целлофановый пакет, в котором лежала связка ключей с необычным брелком. Громов подошел к столу. Это были его ключи.
— Серебряный луидор. Редкая монета, — тихо пробурчал он.
— Ну да. Ты же у нас специалист по Франции.
— Где вы их нашли?
— Налетчик обронил их на месте преступления, недалеко от сейфа, который взломал. На ключиках остались его отпечатки пальцев. По картотеке взломщик не проходит. Дилетант. Ему, как игроку в рулетку, на первых порах везет. Дуриком пронесло. — Майор усмехнулся.
— Пожалуй, ключи на первой полосе будут выглядеть невыразительно, — сказал Олег. — Я подумаю, как их подать в выгодном ракурсе. Скажите, майор, а как идут поиски беглых зеков? Все говорит о том, что они в городе. К вам заявлений о кражах не поступало?
— Нет, все тихо. Мы их ищем и найдем. Город блокирован. Въехать можно, выехать нельзя. Мышь не проскользнет. Уголь в товарняках перекапываем.
— Как же он без ключей обходится? — почесал подбородок Громов.
— Вот и я о том же, — усмехнулся Цимбал. — Одно ясно — работает местный, если есть ключи от квартиры. Он очень хорошо информирован о городских офисах. Прямо как мы. Умен, талантлив, хитер и очень наглый. Уверен в собственной неуязвимости, а потому работает грубо, без изюминки.
— Горазд ты, Костя, характеристики давать.
— Я думаю, они окажутся точными, когда мы выловим умника. А пока нам нужны тиражи. Народ громит газетные киоски, газета выходит три раза в день. Впервые мы ощутили дефицит бумаги.
— Почему три?
— Потому что ты сейчас же начинаешь готовить вечерний выпуск, в девять вечера он должен выйти в свет. Материалов у нас хватает. Забирай протоколы и иди работай. Фото ключей я тебе пришлю.
В этот момент в кабинет вошел Вольнов:
— Думаю, видеоряд ключами не ограничится. Вальяжный хозяин сел у журнального столика в кресло.
— Что-то еще, Пал Иваныч? — улыбаясь, спросил Цимбал.
— Рахимов, мой секретарь, ездил в салон художника Кальпицкого. Идейка простая. Рахимов спросил, не может ли тот нарисовать портрет сладкой парочки. Художник согласился. Я пообещал ему гонорар в три тысячи долларов, если он сегодня приедет в редакцию и при нас нарисует портреты преступников во всех деталях. От таких предложений не отказываются.
— Отличная идея! — воскликнул майор. — Фотороботы не могут уловить индивидуальность преступника, талантливый художник может. У нас уже был похожий случай, и мы взяли бандита на второй день. Нам хватило двух свидетелей, а тут поможет весь город.
— Заманчивая идея, — пробормотал Громов, забрал протоколы и ушел к себе.
— Ну что? — спросил Заикин, когда Олег вернулся.
— Они в сговоре.
— Кто?
— Вольнов и УВД. Мои ключи подброшены к взломанному сейфу. Я их потерял у Ирины. Я знал, что кто-то приходил к ней подчищать следы после убийства. Чистильщиком был Костя. Впрочем, другому Вольнов и не доверил бы. Они играют со мной в кошки-мышки.
— Почему не сожрать сразу?
— Неинтересно, на резком росте тиражей придется поставить крест. Бомба взорвется, дым рассеется — и тишина. Читателя надо держать на крючке как можно дольше. Перегибают палку. Нам велено готовить вечерний выпуск.
— Значит, у тебя есть шанс. На одном из виражей ты их сможешь обойти.
— У меня нет сапог-скороходов. Зазвонил мобильник. Олег ответил.
— Эй, приятель, наш уговор в силе? Триста баксов.
— Таксист?
— Он самый.
— Верь моему слову.
— Годится. Тут с утра пассажиров нет, мужики в носу ковыряют. Так вот. Один тип обратил на себя внимание. Около десяти утра приехал на задрипанной «пятерке», а одет как миллионер. Что всех насмешило, так это белое пальто в семнадцать градусов тепла. Он зашел в твой подъезд, но вышел из него без пальто минут через десять. Дородный толстячок. Нырнул в «пятерку» и уехал. История на этом не закончилась. Через час приехала черная «десятка». В дом зашел долговязый и пробыл там около получаса. Вышел с белым пальто подкладкой наружу, бросил в багажник и уехал. Больше ребята никого не видели, разъехались, дело шло к обеду.
— Ты далеко от стоянки?
— Кварталах в двух.
— Гони туда, в квартиру. Там следователь Вербицкий. Расскажешь ему все, что мне рассказал.
— Так мы не договаривались.
— Не триста, а пятьсот. Больше у меня нет.
— Ладно, как скажешь.
— И еще. Ты меня не видел и к дому не отвозил. Со следующей получки выдам тебе премиальные.
— Мы и говорить умеем, и молчать умеем. Похоже, парень, ты крепко влип. Но ты мне нравишься, не зануда. Сделаем все как надо.
— Я тебе памятник поставлю и впишу тебя в завещание.