Загнанная в угол
Шрифт:
Почти весь день у меня ушел на то, чтобы разыскать друзей, выручивших меня с покупкой машины, и вернуть им деньги. Надо было видеть их счастливые лица! Они радовались гораздо искреннее, чем тогда, когда я приезжала к ним на только что приобретенной «девятке» и благодарила их за помощь.
Сапоги я купила отменные. Именно те, о которых давно мечтала. И теперь, возвращаясь домой, решила устроить себе небольшой праздник. Купила торт, бутылку шампанского и пригласила в гости свою давнюю подругу Юльку, которая, кстати сказать, случайно встретилась мне в обувном магазине.
Итак, нагруженная покупками, я вошла в свою квартиру и обмерла: у меня был обыск! Да какой там обыск! Погром! Вещи разбросаны, мебель перевернута. Ни дать, ни взять — Нагасаки после ядерного взрыва.
«Никогда не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня!» — мысленно отругала я себя за то, что никак не находила времени поменять старый дверной замок на современный и более надежный.
Стараясь держать себя в руках, я отнесла шампанское, торт, а заодно и сапоги на кухонный стол, а затем позвонила Юльке и, дико извиняясь, отложила нашу встречу на неопределенный срок, сославшись на срочные непредвиденные дела.
После непродолжительных объяснений с подругой я первым делом решила осмотреть замок входной двери. Ну, так и есть, кто-то воспользовался отмычкой. Об этом свидетельствовало несколько свежих царапин на металле.
Я вернулась в комнату и опустилась на сдвинутый с прежнего места диван. «И кто же это мог быть? — задала я себе вопрос. — Обыкновенные воры? Но тогда почему все мало-мальски ценные вещи не украдены? Телевизор, видик, камера… Ага! Камера». Я прекрасно помню, что положила ее в чехол и убрала в дальний угол ящика с постельным бельем, а теперь она лежит на столе, а чехол валяется на полу.
Переступая через разбросанные вещи, я подошла к столу, взяла камеру в руки и увидела, что маленькой кассеты, на которой изначально был записан мой последний «фильм», в ней нет. Теперь мне все стало ясно: у меня в гостях побывал кто-то, имеющий прямое отношение к делу Тимофеевских. Но кто? Сам Вениамин Михайлович? Шурочка? А может быть, Елизавета Андреевна? И тут я вспомнила о ключах, которые она мне дала. Я отложила камеру и бросилась искать ключи, которые оставила на видном месте. Их нигде не было. Да, крупная неприятность. Как человек, хорошо знающий Уголовный кодекс, я понимала, чем это может обернуться для меня. Но не успела я как следует поразмыслить на эту тему, как раздался звонок в дверь.
Припав к «глазку», я увидела стоящего на лестничной площадке Вениамина Михайловича Тимофеевского. Ну, в общем-то, этого и следовало ожидать. Правда, не думала, что так скоро. Даже времени на уборку не оставил.
Я открыла дверь. Тимофеевский, красный, как вареный рак, молча ввалился в коридор, задев меня своим огромным животом, и прямиком направился на кухню, где моментально плюхнулся на табуретку и тяжело засопел. Я последовала за ним.
— Ну что, сучка, не удивилась моему визиту?! — выкрикнул он, как только я оказалась напротив него.
Я взяла себя в руки и, пытаясь не отвечать ему грубостью на грубость, спокойно ответила:
— Пожалуй, нет.
— Вот и замечательно! Значит, разговор будет коротким, и мы сразу перейдем к делу.
Я заметила, что он сильно вспотел. Влажные пятна в области подмышек проступили даже через пиджак его серого костюма. От Тимофеевского исходил тошнотворный запах, состоящий из смеси едкого пота и резкого одеколона. Я отступила назад, прислонилась спиной к буфету, сунула руки в карманы и выжидательно посмотрела на него.
— Тебе известно, что ты в данный момент находишься под статьей?! — все так же раздраженно продолжал Тимофеевский, пытаясь закинуть ногу на ногу и изобразить из себя хозяина положения. Вышло это у него весьма комично, и я еле сдержала улыбку.
— И под какой же именно? — спросила я, склонив голову набок и глядя на непрошеного гостя свысока, давая ему при этом понять, что его роль хозяина положения могу запросто оспорить.
— Ты незаконно проникла в чужое жилище. А именно — в мое.
— Позвольте, Вениамин Михайлович, но ведь то же самое я могу сказать и про вас, — не без сарказма ответила я.
— А чем ты это докажешь, умница? — парировал он.
— А чем докажете вы?
— Ну, мне-то это будет сделать гораздо проще, чем тебе. Во-первых, я занимаю определенный пост, а во-вторых, у меня есть ключи, на которых остались отпечатки твоих пальцев. Мне будет достаточно вынести из своей квартиры пару дорогих вещичек и свалить воровство на тебя, подкрепив это заявление ключами, которые ты у меня украла. Что скажешь теперь?
Именно этого я и боялась, когда не обнаружила у себя его ключей. Этот стервец тоже знаком с УК. Но не та ситуация, слава богу. Если бы он в тот вечер был с женщиной, возможно, все бы кончилось для меня плачевно, но поскольку тут случай неординарный, то, стало быть, с толстячком можно не церемониться.
— Ну, у меня тоже кое-что имеется, — спокойно заметила я. — Любой криминалист без труда определит на замке моей входной двери характерные царапины от обыкновенной отмычки, которой пользуются домушники. И я тоже могу вынести пару вещей и свалить кражу на вас, тем более что телефон у меня под рукой, вы сидите здесь, а в квартире — бардак. Да мне даже и выносить ничего не придется. Просто скажу, что у меня пропало бесценное кольцо с бриллиантом, доставшееся в наследство от бабушки. И не думайте, что за то время, пока сюда едет милиция, вам легко удастся сбежать. Я вам просто не позволю этого.
— Только не надо меня пугать! — взвизгнул Тимофеевский, и правая нога его, которую он с таким трудом пристроил на левое колено, соскочила на пол.
— Даже если вы и уйдете, здесь останется куча ваших следов, — усмехнулась я, многозначительно посмотрев на его ботинки. — Так что давайте не будем пугать друг друга, это смешно, а сразу перейдем к делу, как вы и предложили вначале. Правда, никак не возьму в толк, какие у нас могут быть дела? Вы заместитель главы администрации, — в этом месте я умышленно сделала паузу. — Я обыкновенный частный детектив. Так что же вам от меня нужно? Хотите воспользоваться моими услугами?