Заговор внушателей
Шрифт:
Второй этаж ничем не отличался от первого, только по коридору одиноко бродил смурной черногривый истл в белоснежной рубашке и черных брюках со стрелками. Бакенбарды его были выбриты подчистую, а грива острижена так, что от нее осталась лишь короткая шапка волос. Да-а-а. Это тебе не наша Академия, где люди-львы гордились косматыми гривами, кустистыми бакенбардами и клыкастыми улыбками.
Парень то и дело останавливался возле одной из дверей и что-то бормотал себе под нос.
– Зачеты? –
– Девушка, – простонал истл, подняв на скандра печальные темно-карие глаза. – Заперлась в комнате и не пускает. А я так хотел извиниться.
– За что? – Интерес Вархара заметно вырос: он остановился и пытливо воззрился на студента.
– Чавкал на встрече с ее родителями. Слишком много ел. Не сказал матери комплимент. Эх! Да всего и не перечислишь!
Трудно передать то, как менялось лицо Вархара по мере рассказа студента. Вначале брови скандра полезли на лоб, затем к их променаду присоединились глаза, а после отвалилась челюсть.
С трудом вернув ее на место и даже поправив рукой, Вархар уточнил:
– Ты не шутишь?
– Нет, – тяжело вздохнул парень. – Если бы… Она сказала, что я вел себя как вандал. А самое худшее знаете что?
Вархар замотал головой с таким видом, что стало предельно ясно – он даже предположить не мог, что плохого в вандалах.
– Она сказала, что родители запретили нам видеться.
– Тоже мне, проблема! Где ее родители?
– В соседнем мире, – быстро ответил истл.
Вархар расхохотался, подошел к двери, легонько подтолкнул ее плечом и так же, словно бы невзначай, дернул на себя. Раздался жалобный скрип, и бронзовый прямоугольник толщиной, правда, всего в две ладони, слетел с петель. Парень успел отскочить, и дверь приземлилась на каменные плиты пола, недолго сердито подребезжала, но под тяжелым взглядом Вархара сразу затихла.
Я уже привыкла, что вещи понимали угрозы Вархара без слов и почти на любом расстоянии. И ничему не удивлялась.
Не поразилась бы, даже услышав историю о том, как скандры подходили к городам, гневно зыркали на ворота, и те, трепеща от страха, гостеприимно распахивались сами.
Не прошло и секунды, как из комнаты выскочила разъяренная темно-русая мрагулка с глубокими серыми глазами и носом-уточкой. Девушка, гораздо более изящная, чем те, к которым я привыкла, неслась ураганом. Схватила парня за плечи и встряхнула так, что даже Вархар удивился.
– И ты говоришь, что не варвар? Не вандал? – взвизгнула она.
– Я? Не-ет! – робко улыбнулся парень. – А вот он – да! – и кивнул в сторону моего жениха. Скандр загоготал громче, обнял меня и повел дальше, в нашу новую квартиру. Слава богу, временную.
Вархар остановился возле одной из дверей – ее испещряли металлические языки пламени. Похоже, ориентировался по рисунку – других указаний на номер комнаты я не заметила.
Приложив руку к замку, скандр дождался визгливого щелчка, и дверь распахнулась.
Мы вошли внутрь, Вархар издал громкий стон и выронил чемоданы.
Они приземлились с таким грохотом, что несколько соседних дверей с тихим скрипом торопливо приоткрылись. Думаю, владельцы дверей оценивали – это уже второе пришествие варваров или только Апокалипсис?
Не знаю, что именно так расстроило Вархара.
Возможно, розовый балдахин над кроватью, весь расшитый кружевами и рюшами. На нем застыли сотни тюлевых бабочек, размером с ладонь, и крылья их пронизывали золотистые нити.
Наверное, Вархар не оценил кружевные шторы с алыми маками. Или даже рабочие столы сложной формы, похожей на волну с ажурными ножками и тончайшими узорами по краям столешницы.
Вероятно, скандру не пришлись по душе кресла и стулья, испещренные таким же орнаментом. На их спинках сидели расшитые все теми же кружевами фигурки птиц, очередные бабочки и даже пухлощекие куклы-купидоны с сердечками в руках.
Возможно, Вархара немножко смутило то, что вся мебель была из розового дерева – не по названию, по цвету.
Кажется, его также не привел в восторг паркет, разрисованный огромными красными тюльпанами, и лампы в виде этих самых тюльпанов на столах и по всем стенам.
Но когда скандр зашел на кухню, его стон напомнил крик самца косатки в брачный период.
Я сразу поняла, в чем дело. Холодильник был всего-навсего вдвое больше Вархара, в духовку мог влезть только кролик. Кабана пришлось бы резать пополам. Не говоря уже о микроволновке. Чтобы разогреть там бургуза, его потребовалось бы разделать аж на четыре части!
Да и сам кухонный стол выглядел подозрительно тонким. Ну как тонким? Всего лишь в две ладони! А ведь Вархар однажды, с досады, легким ударом кулака расколол пополам наш, вернее, мой. Тогда скандр никак не мог вспомнить имя одного из своих студентов, чего не случалось, по его собственным заверениям, уже лет сто. В прямом смысле слова.
Но самый громкий стон издал Вархар, когда не смог оторвать от игрушечного чайника, намертво вделанного в столешницу… бабу. Куклу нарядили в сарафан цвета фуксии, с кружевами и рюшами везде, где можно и даже… хм… там, где нельзя. Русую голову ее венчал кокошник, усыпанный блестками, как зимняя улица – снегом. Даже мне захотелось сощуриться.
Конец ознакомительного фрагмента.