Загробный
Шрифт:
Пока я жевал в памяти эту обыденность, глаза отмечали новые подробности, а мозг пытался эти подробности систематизировать, оценить. Комната была не роскошной, а очень целесообразной и очень дорогой. Чувствовалось, что ее владелец был настолько могущественен, что не нуждался в малейшей мишуре. В ней был тот минимум, который, в сущности, и нужен состоятельному человеку, и в то же время все было невероятно качественное, добротное настолько, что этой чувствовалось мгновенно любым наблюдателем. То же постельное белье было явно из натурального материала, скорей всего льна, выделанного чуть ли
Я решил встать, спустил ноги. И они тотчас попали в тапочки, будто тот, кто перенес меня сюда, специально рассчитал их установку. Тапочки тоже оказались сверхудобными. Именно такими, которые я безуспешно пытался купить на протяжении всей жизни. Как замшевые перчатки для ног.
Я встал на коврик из ворсистого материала и обнаружил, что спал как привык - голым. Но трусов поблизости не было. Обычно я их кладу на прикроватную тумбочку или просто на пол. Впрочем, не было и тумбочки. Кровать в изголовье обтекалась деревянной отделкой, совмещающей функции тумбочки, книжной полки и приборной панели. По крайней мере, кнопок там было много.
Осторожно, боясь поскользнуться, я переступил на паркет. Он оказался не скользким, хотя блестел, как ледяной. Кроме того, он был теплым, что чувствовалось даже через тапочки.
Владимир Исаевич, - раздался голос, - вы уже проснулись?
Голос шел как бы ото всюду. Видимо, были скрытые динамики.
Проснулся, - сказал я в пустоту, - где моя одежда?
Нажмите кнопку с индексом "Ш", - сказал бестелесный голос.
Я огляделся. Панельки с рычажками и кнопками были не только в изголовье кровати, но и на стене, где обычно располагается выключатель, и на столике. Я нажал кнопку "Ш", часть стены сдвинулась куда-то вверх, открылся шкаф.
Это был больше, чем шкаф. Это был настоящий магазин дорогой одежды. И по размерам, и по количеству вещей. Длинными рядами стояла разнообразная обувь, рубашки висели на плечиках - их я не сносил бы и за век, брюки и пиджаки висели на своеобразных двойных вешалках. Кроме свитерей, джемперов, пуловеров было еще много разнообразной одежды, включая смокинги, фраки и элегантные куртки. Несколько полок были заняты бельем.
Я надел трусы и спортивный костюм из нежной шерсти.
Разрешите зайти, - сказал голос.
Да, конечно, - ответил я, вспомнив сказку про аленький цветочек.
Но возникло не чудище, а пузатый старичок в мешковатом костюме и цветной рубашке без галстука. Рубашка навевала ассоциации с тестом Роршаха.
И как мы себя чувствуем?
– сказал он.
– Или, сперва завтрак?..
Я не завтракаю, - ответил я, ошеломленно пытаясь сориентироваться. Единственное объяснение, приходившее в голову, угрожающе пахло шизофренией.
– А где тут?..
Вон та кнопка, - понял старик с полуслова, нажав кнопку "Т".
– Раньше нормальная комната была, с мебелью. Это ваш предшественников все приказал переделать. Помешан на рациональности и автоматике.
Очередной кусок стены убрался, открыв вход в туалетную комнату. В ней не было кафеля, просто стены и потолок были сделаны из какого-то светло-зеленого, явно непромокаемого материала. Полы были темно-зеленые,
Кроме большой ванны, края которой были чуть выше пола, имелась душевая кабинка. Я зашел в нее, задвинул дверку и оказался в герметическом, хорошо освещенном помещении. Рычаги управления потребовали некоторого обдумывания. Наконец, осознав, что синяя "шайба" с рисками устанавливает температуру воды, а подвижный рычаг - напор, я запустил "адский" механизм. Вода ударила ото всюду: снизу, с боков, сверху. Вращая шайбу, я легко сделал ее горячей, а рычажок позволил превратить многочисленные тоненькие струйки в массажные "щетки". Это был настоящий кайф! Оставались еще две неисследованных кнопки: коричневая и фиолетовая. Я нажал их по очереди. Оказалось, что коричневая кнопка превращает душ в мыльную, а фиолетовая подает морскую воду.
Вдоволь наигравшись возможностями душа, я вышел из кабины совершенно удовлетворенным и бодрым. Накинул купальный халат, прошествовал босиком в спальню, уверенно посмотрел на старичка:
Как кофе-то заказать?
Он молча указал на очередную кнопку - "З". Я нажал. В спальне беззвучно появилась тоненькая девушка с вопросом на миниатюрном личике.
Меня зовут Таня, - сказала она.
– Плотный завтрак или так себе?
Только кофе с сахаром, черный, - сказал я, - большую чашку.
Она вышла буквально на секунду и явилась уже с подносиком. На нем стояли кофейник, сливочник, сахарница. Я взял чашку и ощутил себя счастливым - это был настоящий, почти прозрачный, изумительной лепки, фарфор. Ну, а, сделав глоток кофе, я понял что до сих пор не знал настоящего вкуса этого напитка.
Я сидел на полукресле у старинного столика с гнутыми ножками, смаковал кофе, помахивал босой ногой, благосклонно смотрел на старичка, угнездившегося в соседнем седалище. Он же смотрел на меня с явной иронией. Когда я допил кофе, он встал и сказал сварливо:
Может, теперь господин президент позволит себя осмотреть?
Я был настолько ошеломлен, что безропотно позволил себя ощупать, простукать и прослушать. Доктор действовал по-старинке, без фонендоскопа и прочих приборов. Когда его волосатое ухо прижималось к моей коже, я вспоминал детство. Меня тогда пользовал папин друг, старый педиатр - еврей, чем-то похожий на этого толстяка.
Доктор, пыхтя, нагнулся, стукнул меня под коленку, выпрямился с побагровевшим лицом, сказал, подтверждая выводы электронного унитаза:
Поменьше соли и тяжелой пищи. Лучше вообще вместо обеда ограничиться кислым молоком или соком. Немного войдете в дело, и следует недельку полечиться стационарно. Сердце подмолодить, печенку почистить, суставчики...
Да, конечно, - сказал я, боясь признаться, что ничего не понимаю. А вдруг, у меня амнезия, и последние годы выпали из памяти. Или шизофрения, и все происходящее мне кажется. По крайней мере, происходящее приятно, так стоит ли задавать вопросы?
Одеваться?
– спросил доктор.