Захоронение
Шрифт:
– Я доверяю тебе, Дэн, но… Я думаю, что заслужил кое-какие объяснения.
МакМайкл кивнул.
– Да, заслужил. Я допрошу их обоих, папашу и младшенького, я задам им обоимодинаковые вопросы, и мы будем точно знать, о каких именно ответах они между собой договорились. Они узнают, в чем мы собираемся их обвинить, и будут прорабатывать эту версию и дальше. А затем, через несколько дней, у меня будут абсолютно другие вопросы… исключительно для Винсента. Мы побеседуем с ним отдельно,
– Что ж, в этом есть смысл…
Прокурор пожал плечами.
– Если ничего не случится и эта семейка каким-то образом сольет наши обвинения, как они уже не раз это делали, то путаница в показаниях на предварительном слушании будет достаточной причиной для продолжения следствия.
МакМайкл произнес слово «сольет» так, словно говорил об уже случившемся факте. Как многие другие федеральные прокуроры в этом здании, он был напуган.
В дни боевой юности Раймонд Гианелли обзавелся кличкой «Сантехник», поскольку занимался тем, что вычислял и устранял утечку информации из банды. Теперь Гианелли поднялся по карьерной лестнице, но кличка к нему прилипла намертво, хоть и несколько изменила свое значение.
Каждый раз, когда появлялись новые обвинения, Сантехник каким-то образом умудрялся «слить» их. За все время, что он пробыл сначала на побегушках, а потом и во главе самой большой мафиозной группировки Чикаго, Гианелли ни разу не пришлось ночевать в тюрьме.
Сейчас Раймонд Гианелли бесстрастно уставился на федерального прокурора МакМайкла.
– Понятия не имею, чем думают люди в этом заведении… а также те, кто работает в Федеральном бюро… да, и вы тоже, агент Бусс! Мы просто занимаемся своим семейным бизнесом. Вас что, оскорбляет наше сицилийское происхождение? Вы считаете это достаточным поводом для того, чтобы притеснять нас?
Эта чепуха заставила Бусса потерять контроль над собой. Словно со стороны он услышал свой голос:
– Вы собирается разыграть карту с надписью «расизм»? Вас «притесняют по расовому признаку»? Да вы что, издеваетесь?
– Мистер Бусс, – вмешался МакМайкл.
Селаччи ткнул в сторону Бусса своей ручкой.
– Вы выходите за рамки приличий, агент Бусс. Кроме того, вы плохо воспи…
Голос Раймонда Гианелли, спокойный, но исполненный силы, легко перекрыл лепет адвоката.
– Агент Бусс, – произнес он, – я просто сопоставил ваше отношение к нам с выдвинутыми вами же обвинениями. Марти Граматик был моим другомна протяжении многих, очень многих лет… он также был другомВинсента. С какой стати мне было его убивать?
Бусс наконец взял себя в руки.
– Потому что он перешел вам дорогу. Он мешал вам!
Гианелли
– Это всего лишь ваше, причем голословное, утверждение.
– Это не мое утверждение, – возразил Бусс. – Я просто повторяю полученные нами свидетельские показания.
Гангстер снова пожал плечами. Но вот чему этот ублюдок может улыбаться?
Бусс ощутил, как по его спине пробежал холодок, – он знал, что на сей раз Дядя Сэм взял Гианелли за жабры, так что же вызвало у Сантехника эту улыбку?
Внезапно Бусс почувствовал, что их дела явно не в таком порядке, как хотелось бы… Что-то определенно пошло не так.
Словно в ответ на невеселые мысли Бусса специальный агент Джош Вулфолк открыл дверь и неуклюже затоптался в дверном проеме.
МакМайкл раздраженно обернулся к вошедшему.
– Мистер Вулфолк, мы все здесь очень заняты.
– Да, сэр, я знаю и заранее прошу прощения, но…
Вулфолк закончил предложение недвусмысленной пантомимой, ткнув пальцем в Бусса, а затем «прошагав» пальцами по воздуху в сторону коридора.
Взгляд МакМайкла метнулся с одного агента ФБР на другого. В воздухе повисло напряжение…
А вот с той стороны стола, где расположилось семейство Гианелли, воцарилась расслабленная тишина и полное благодушие.
Очутившись в коридоре, Вулфолк оглянулся по сторонам. Он был ниже ростом и стройнее Бусса, хотя и старше. У Вулфолка были черные, зачесанные на правую сторону волосы, под темными глазами агента появились мешки, придававшие ему измученный вид.
– Что? – спросил Бусс, с каждой секундой раздражавшийся все больше и больше.
– Ну… это все Лось…
– Какой лось? – Бусс понял, что он уже ничего не понимает.
– Мюсетти, – произнес наконец Вулфолк.
Внутри у Бусса все застыло, как не раз бывало во времена его службы в армии, когда он, снайпер, обнаруживал цель.
Время, казалось, замедлило ход, и Бусс замер. Он медленно дышал и не ощущал ни нервозности, ни напряжения, ничего.
Во всем мире существовали только он, курок и цель.
В настоящий момент целью являлся Вулфолк.
– Что случилосьс Мюсетти?
– Он… исчез.
Внутреннее спокойствие Бусса словно взорвалось.
– КУДА?
Вулфолк, находившийся на грани истерики, отозвался:
– Да черт же его знает…
Бусс глубоко вдохнул и оторвал взгляд от «цели».
– А что насчет четырех агентов, отвечавших за его безопасность?
Второй агент замялся и передернул плечами.
– Они тоже исчезли.
– Тоже исчезли!Но как… куда?
– Не имею об этом ни малейшего понятия.
Мысли Бусса понеслись вскачь.
– Когда они последний раз выходили на связь?