Захват Московии
Шрифт:
Так великий князь привел в послушание оба царства, пока крымский царь не пришел и не спалил ему Москвы. Тогда поднялся народ из обоих этих царств и отправился в страну великого князя, пожег много незащищенных городов и увел с собой великое множество русских полоняников, не считая тех, которые были убиты насмерть. Думают, что это удалось им только потому, что крымский хан спалил великому князю Москву.
На другой год хан опять пришел из Крыма, чтоб захватить Русскую землю. Он дал своим купцам и многим другим грамоту, чтобы ездили они со своими товарами в Казань и Астрахань и торговали там беспошлинно, ибо он
Но так как татарский царь ошибся в своих расчетах, то все эти купцы были ограблены русскими в Казани и Астрахани. У них было найдено так много товаров и столь различных, что русские даже и не знали, что это за товары, да так и не узнали, так как купцы были убиты раньше, чем распакованы их товары.
Хотя войско его величества короля шведского стояло тогда под Везенбергом, великий князь все же отправился сам против татар со своими воинскими людьми. Приехав на границу, он послал в Казань и Астрахань спросить, что же думают они делать и хотят ли они быть у него в послушании или нет. Если они хотят быть ему послушными, то пусть захватят всех начальных людей, которые начали эту игру. А коли нет — он пойдет на них со всем своим войском и уничтожит их. И пусть они отпустят еще на свободу всех русских.
Тогда пришли к нему многие из начальных людей, которые не участвовали в этом замысле и заявили от имени своей земли, что они готовы захватить главарей и пусть великий князь пошлет за своими русскими пленниками и всех их выведет.
Великий князь послал вывести обратно на Русскую землю всех русских полоняников и приказал перебить татар. Начальных же людей он приказал разорвать на согнутых деревьях, а иных посадить на кол. Это было в назидание всей земле.
Земля великого князя так расположена среди других, что ему нет возможности наступать на турка, так как он не может к нему пройти.
На восток лежит Нагайская земля. Но юго-востоке — Черкасская земля, заморская Персия-кизильбаши, Бухара, Шемаха. На юге — Крым; к югу — Литва с городом Киевом. На западе — Польша. На севере — Швеция, Норвегия и описанное выше западное Поморье с Соловецким монастырем. На северо-востоке самоеды, Мунгазея и Тахчеи.
У самоедов нет государей; люди они дикие, питаются рыбой, птицей и мясом оленей. Они же стреляют и ловят в своей стране соболей, приносят их на продажу русским и выменивают на сукно, котлы, сало, масло, панцири и толокно. Съезд бывает в Пустоозере, лежащем в глухом месте. С их земли великий князь получает ежегодно много соболей в дань. Земля их лежит приблизительно в 700 милях от Москвы. Имя теперешнего сборщика дани с самоедской земли — Петр Вислоухий. Он не может требовать с этих народов ничего сверх того, что они дадут ему сами по доброй воле.
Мунгазея также не имеет государей; люди здесь также ловят соболей и другое. Тахчеи совсем пусты. В этой стране нет совсем никакого народа. Говорят, что в римские времена ссыльных посылали именно в эту страну.
Нагаи — вольные люди, без царей, королей и государей. Раньше они служили обычно великому князю за повольный грабеж в Литве, Польше, Лифляндии и по границам Швеции. Когда крымский царь жег Москву великого князя, с ним было 30 000 нагайской конницы. Раньше из года в год они пригоняли в Русскую землю великое множество лошадей на продажу — в одном табуне, причем великий князь
Из Черкасской земли великий князь взял себе в жены дочь князя Михаила Темрюковича. Этот предатель также был с крымским царем, когда тот жег Москву.
Персия-кизильбаши, Бухара, Шемаха — все эти страны постоянно торгуют с Русской землей. Обычный их товар — золотые изделия, разных сортов шелковые ткани, пряности и многое другое. Великий князь ото всего получает десятую часть в виде таможенной пошлины.
Думы великого князя таковы, чтоб в Немецкой земле управляться ему так же, как управлялся с Казанью и Астраханью, в Лифляндии и в Литве, в городе Полоцке.
Под Полоцк великий князь подошел с большим войском и артиллерией. В лагерь к великому князю вышло из города духовенство с крестами, иконами и хоругвями и город сдали вопреки воле наместника До-войны. Великий князь вызвал из города все рыцарство и воинских людей. Их таким образом разъединили, а затем убили и бросили в Двину. С евреями, которые там были, случилось то же самое, хотя они и предлагали великому князю много тысяч флоринов выкупа. Евреи держат в Литве все кабаки и таможни. Бедный люд замерзал и умирал от голода. Мещане вместе с женами и детьми были развезены по нескольким городам Русской земли. Наместник Довойна был отвезен в Москву в тюрьму. Но через несколько лет он был дан на размен против одного русского князя. Тогда он вырыл тело своей супруги, похороненное на немецком кладбище в Наливках за городом, и увез его с собой в Польскую землю.
Мещане, равно как многие из дворян, вместе с женами и детьми жили несколько лет по тюрьмам, закованные в железа, залитые свинцом. Когда же великий князь вместе со своими опричниками осаждал некоторые города в Лифляндии, все они были убиты вместе с их женами и детьми. И всем еще для устрашения были отсечены ноги, а тела их брошены в воду.
Великий князь давно склонялся к мнению, что следует поддерживать дружбу с римским императором, пока не перезовет он в свою страну всякого рода мастеров и воинских людей — столько, чтобы с их помощью оказать сопротивление крымскому царю. А еще его дума такова: подбить Римскую империю на войну с Польшей. Он и хотел это учинить как раз тогда, когда польский король стоял под городом Гданьском. В то время великий князь забирал остальную Лифляндию. Что тогда учинил он с лифляндцами — кто не знает этого, может узнать при желании. Когда же Римская империя напала бы на Польшу, великий князь взял бы тогда город Вильну в Литве, чем и приблизил бы свою границу к немецкой земле.
Еще он хочет перессорить всех европейских государей, и это ему удается. Вот Иоганн III Шведский послал в Лифляндию под замок Везенберг шотландских, шведских и немецких воинских людей, конных и пеших, с пушками, зельем и всем необходимым для того, чтобы добыть и взять его. Когда же перед приступом обстреливали замок, между шотландцами и немцами начались раздоры; они били и побивали друг друга, и много их осталось на месте. Это пришлось по вкусу русским в замке и было им очень на руку. Вот почему тогда русские говорили о шотландцах и немцах: «Собака собаку и съела». Таким образом, войско королевского величества должно было отступить с позором, и предприятие его не осуществилось.