Закат Эллурма
Шрифт:
– Ваше Сиятельство, перед вами два представителя клана Сверкающего клинка! – торжественно объявил камердинер. – Олаф Разящий удар, глава клана.
Тот, что был постарше, поклонился и чуть не упал, схватившись в последний момент за рукав своего спутника. Камердинер вежливо откашлялся:
– И его двоюродный племянник – Видгард Молниеносный!
Теперь пришла очередь Видгарда кланяться, и он не постеснялся сразу схватить своего дядю за рукав, впрочем, тот не возражал.
– Ваше Сиятельство… – заплетающимся языком начал Олаф, глава клана прибавил
Олаф поднял палец и чуть не завалился назад.
– Его убили, ваше Сиятельство… Подло и бесчестно, распорядитель арены утаил, что на арене будет урса. Вы представляете, урса? – помог закончить дяде Видгард.
Императору было всё равно, в обычном состоянии он бы приказал отрубить голову двум наглецам, решившим явится пред его очи в столь пьяном виде. Но сейчас императором руководил лишь рассудок, способный к циничному и жестокому расчёту.
«Казнить их? Это вызовет недовольство других кланов, а у нас и так не всё гладко в империи. Нужно узнать подробности этого боя. Как назло, в зале приёмов одни напудренные женщины. Хотя нет, вот и заслуженный мастер клинка, как же его?..»
– Мы требуем казнить распорядителя арены и простолюдина, подло приручившего урсу и ставшего соучастником преступления. Причём сделать это следует самым жестоким образом! – заговорил вновь Видгард, Олаф не возражал.
Рафанский тигр поднялся, степенно начал спускаться к аристократам.
– Вы требуете? У императора? – Рафаэль добавил в голос стали.
– Но ваше Сиятельство, это возмутительно! Убит один из лучших представителей аристократии, наследник клана. Да и моя рапира была бессовестно выпита в присутствии сотен свидетелей! – судя по всему, у Видгарда получалось говорить лучше, чем у главы клана и оба об этом знали.
– Разве урсы не выбирают хозяина только по своей воле? Разве эти животные не считаются благословлёнными богами? А раз так, то пусть боги и карают этого простолюдина вместе с его урсой. И разве добытое на арене не является законной добычей, что бы это ни было? А свои претензии вы можете передать отцу того молодого аристократа, который украл у вас рапиру!
Такого ответа от императора двое пьяниц совсем не ожидали и впали в ступор на пару мгновений. Тигр же успел спуститься и совершенно ничего не стесняясь, обнюхивал двух представителей клана Сверкающего клинка.
«Преподай им урок, Раджа!»
Рык Рафанского тигра огласил приёмный зал, пара придворных дам упали в обморок. А Олаф и Видгард поменяли цвет лица с красного на белый столь стремительно, что Рафаэль невольно улыбнулся.
– Нет. Нет… Мы нижайше просим, ваше Сиятельство, мы, конечно, просим! – Олаф пришёл в себя первым и схватив за рукав Видгарда, потащил его вниз, одновременно сам вставая на колени.
– Но раз ваше великолепие… Ваше Сиятельство считает, что боги покарают наглеца, то так тому и быть! Как мы сами до этого не додумались… – Видгард уставился на дядю и тут же с опаской покосился на Союзника императора.
Тигр обошёл двоих, стоявших на коленях и пару раз ощутимо ударил их по головам хвостом.
«Так-то лучше! Как же тебя зовут? Вспомнил!»
– Хильдар, подойдите ближе! Насколько я помню, вы завоевали славу именно на арене?
Суровый воин со шрамом, пересекающим лицо от левого глаза до подбородка, несколько удивился, что его назвали по имени и требуют подойти к императору. Но Хильдар вышел и, звеня доспехами, подошёл ближе к трону.
– Да ваше Сиятельство, вы совершенно правы, я снискал славу на арене, – воин склонился в глубоком поклоне.
– Можете встать, – император обратился к аристократам клана Сверкающего клинка. Дождавшись, когда пьяницы поднимутся, продолжил:
– Какого предела был ваш отпрыск? И какого предела оказался урса?
– Мой сын был пятого предела! – с гордостью отчеканил, пришедший в себя Олаф, – А этот зверь, я не помню…
Кажется, до главы клана начало доходить, что он сильно ошибся. Олаф с надеждой посмотрел на Видгарда.
– Эм-м… – замялся тот, но под взглядом Рафаэля всё же выдавил из себя ответ. – Третьего…
И вновь улыбка тронула лицо императора.
«Ну да, это позор, проиграть простолюдину третьего предела, и неважно, что тот был с Союзником».
– Доблестный Хильдар, скажите, есть ли разница для воина клинка между урсой третьего предела или каким другим существом?
Хильдар покосился на двух аристократов, затем вытянулся, словно был в строю и отчеканил ответ:
– Разница будет, но несущественная! Я знаю, о каком бое идёт речь, ваше Сиятельство, в нём не было ничего бесчестного, хозяину урсы повезло! Посреди ясного неба неожиданно прогремели раскаты грома, и сын Олафа отвлёкся. Что и привело к фатальным последствиям…
Аристократы смотрели на воина с ненавистью, если бы не императорский зал, они бы бросились на него с оружием. Но желание убраться подальше от Рафанского тигра перевесило, и пьяницы уже спешили к выходу.
– Что же, думаю, вопрос закрыт! Следующий! – камердинер уловил настроение Рафаэля, император кивнул.
«Наверное, таким и должен быть хороший слуга!»
– Раз я уже начал говорить, возможно, ваша светлость позволит продолжить? – пробасил Хильдар.
– Продолжай, – согласился Рафаэль.
– Ваша светлость, разведчики всё чаще докладывают о больших группах Грязных на Западной границе. Они передвигаются ночью, а днём укрываются в полях и лесах, мы не смогли определить точное количество врагов, но думаю, Грязные хотят атаковать пограничный форт Хединдорф, ну или как минимум пощипать окрестные поселения.
– Чего же ты желаешь от меня, доблестный Хильдар?
– Нам бы воинов сотен пять-шесть и с десяток боевых инвеков для поддержки, – было видно, что Хильдару неудобно просить.