Закат и Рассвет
Шрифт:
— Мне явилось видение. Горящая кукла, какие набивают соломой, обезглавленная. Бычий череп с красными глазами, как у человека. И лиса.
— Лиса?
— Да. С чёрным кролем в зубах.
Кан с секунду подумал.
— Ты помнишь, для чего нужны видения?
Корвус кивнул:
— Помню, но метками никто не пользуется, не умеют. Про них даже не знают. Первые Тринадцать покинули нас, первая Книга Звёзд надёжно спрятана, вторая у меня. Это просто невозможно.
— Значит возможно.
Кан поднялся со стула и приставил лестницу к одному из шкафов.
— Будь добр, придержи. — Попросил он и, ловко запрыгнув
Корвус крепко вцепился в лестницу. Кан лез всё выше и выше, всё меньше становилась его фигура, а потом и вовсе растворилась в свете. Шкаф был переполнен книгами разной толщины, с разноцветными обложками и названиями на непонятном языке.
Спустя какое-то время он медленно спустился, прижимая к груди толстую чёрную книгу. Эту книгу Корвус знал, она про него. Вместе они подошли к столу, писарь сел и открыл её в середине. Принялся читать.
— Не могу сказать, кто и зачем показал тебе видения, ничего не написано, словно кусок текста вычеркнули. — Задумчиво говорил он не отрываясь от строк. — Бычий череп, лиса и кукла. Ничего не понимаю. Очень странно.
Корвус терпеливо ждал. Время здесь не шло. Парень прыгал со страницы на страницу, глаза быстро пробегали по строкам. Наконец взгляд его остановился.
— Вот оно, что-то тут есть. Бычий череп… — Кан запнулся, перечитал пару строк несколько раз. — Это знак Аргуса.
По коже пробежал лёгкий холодок.
— Понятно. Что ещё?
— Война.
— Опять война. — Раздражённо сказал Корвус.
Кан лишь покивал.
— Страшная война за всё живое.
Корвус потёр уставшие от яркого света глаза, тяжело вздохнул.
— Аргус и война за всё живое. Остальное?
Кан пролистал несколько страниц, пробежался глазами по другим, задумчиво кивая и наконец заговорил:
— Есть человек. Идущий между мирами. Он охотится за тобой. Он — лис, а ты — кролик в его зубах.
— Кто он? Как его зовут?
Кан нахмурился и покачал головой, не отрывая глаз от строк в книге:
— Не знаю.
— Не можешь прочитать? — Раздражённо спросил Корвус.
— Не всё так просто. Если и есть книга о преследующем тебя лисе, я не найду её, не зная хотя бы имени. И в твоей книге об этом ни слова. Всё, что я могу сказать — он крайне опасный и хитрый враг. У него есть звёздный шрам, но какой, мне неизвестно. Опасайся его.
— Ладно. Что значит последний знак? — Нехотя спросил Корвус.
Кан пролистал ещё множество страниц, на некоторых останавливался, чтобы прочесть. Казалось, он делает это вечность. Иногда он запинался, останавливаясь глазами на определённой строке, иногда несколько раз перечитывал. Наконец он поднял эти спокойные голубые глаза и сказал.
— Тут написано о некой деревне. Соломенная кукла — это мальчик с зелёными глазами, Харт.
Сердце Корвуса упало. Не медля ни секунды он быстро зашагал к выходу, забыв обо всём на свете. Перед глазами развернулось безумное зрелище. В груди и висках стучало. Войдя в темноту за дубовой дверью, Корвус вернулся в реальность. Вернулась боль в руке. Тень медленно ползла обратно к потолку. Швырнув книгу в суму, Корвус рванул к лестнице.
Спуск по ней казалось, длится вечность. Он оступился и упал, ударился, но тут же подорвался и продолжил бежать вниз. Никакая боль не имела значения, ничто на свете не имело значения. Успеть вернуться в деревню. Только бы успеть. Ох, Харт, Бран, дождитесь меня. Я защищу вас. Я обязательно защищу вас.
Он вылетел из храма и побежал бегом по лесу, совершенно не скрываясь. С его скоростью до деревни было три дня пути. К завтрашнему утру он доберётся до таверны, возьмёт Кирна и помчит домой.
Соломенная кукла
Корвус увидел дым. Он гнал вперёд тяжело дышащего Кирна. Конь ловко обходил дерево за деревом, почти не сбавляя скорость. По пути Корвус успел сильно поцарапать щёку о ветку, но это не имело никакого значения. Ни бегущая из раны кровь, ни боль в руке, только деревня, только Бран и Харт.
Вот и показался конец деревьям, свет. Кирн всё летел и наконец они очутились на поляне. От деревни остались одни чёрные обгоревшие полешки. Корвус еле выдавил из себя воздух и медленно закрыл глаза. Кирн продолжал подходить всё ближе. Опоздал, с горечью думал он. Опять опоздал. Трижды, нет, четырежды гори оно всё!
Бурый конь остановился и заржал. Корвус открыл глаза. Лучше бы никогда не открывал. Перед ним возвышался деревянный столб, на котором, подвешенный за ногу, висел обезглавленный голый мальчик. Мальчик, которого он, конечно же, узнал. Он хотел отвести взгляд. Внутри всё вертелось вихрем, кружилось. Нет, смотри, Корвус. Смотри внимательно. Вот твоя участь. Израненное мёртвое тело ни в чём невиновного ребёнка. Наполняйся ненавистью, пусть она проходит через тебя, заполняет. Смотри, и не смей отворачиваться. Это напоминание о том, кто ты есть. Ты с самого начала знал, что ждёт их всех.
Корвус слез с коня, сделал пару шагов и рухнул на колени, не в силах устоять на ногах. В иступлённом ужасе он закрыл рот рукой. Не существует в мире такой силы, какая могла бы сейчас сдержать его слёзы. Он согнулся пополам и тихо заскулил, как раненое животное. Всё тело дрожало. Сзади к нему медленно подошёл Кирн, тихо заржал и ткнулся носом.
— Эй! — Внезапный голос вырвал Корвуса из пучины отчаяния обратно в реальность, — Эй! — Снова повторил кто-то.
Из леса к нему двигалось широкое тело и махало рукой. Корвус тут же поднялся, рукавом кое-как наспех вытер слёзы и пошёл к нему навстречу. Чем ближе они подходили друг к другу, тем более уродливым казался незнакомец. Здоровый, толстый и обрюзглый. Самодовольная морда с безобразной щетинистой улыбкой над вторым подбородком. На правой щеке татуировка волчьего клыка. Половины зубов, кажется, не было. Наконец они сблизились достаточно, чтобы нормально говорить.
— Это же ты тот больной на голову? — Туповато спросил толстяк, осматривая Корвуса. — Клык оставил меня за главного, встретить тебя. Всё по уговору, вот. — Толстенная рука указала на угли, оставшиеся от деревни. — Остальные тела сожгли. Доволен?
Корвус не изменился в лице, лишь покивал и стал приближаться к пухляку.
— Отличная работа. — Сказал он.
— Вот то то же! Клык всегда свою работу делает! — Бахвалился толстяк, улыбаясь.
Без всякой на то причины он начал рассказ о том, какой Клык молодец, как чётко и быстро они всё тут сделали и что именно он, Боров, первым нашёл нужного мальчишку. Он опомнился лишь когда Корвус оказался у него за спиной, с чёрным клинком в руке.