Закат
Шрифт:
— Мы все знали Лужу. Она была матерью и бабушкой для всех нас. Она дарила нам свое тепло и мудрость, и мы их сохраним. Она была веселой и справедливой, и такой мы будем ее помнить. Мы провожаем ее, радуясь, какую прекрасную жизнь она прожила. Пусть займется огонь от углей ее очага и укажет ей путь — куда бы она не направлялась.
Закату вложили в руки факел, и он следом за Листом и Горляной зажег его, опустив в горшочек с углями. Подождал, подошел одновременно с остальными к Луже. Вгляделся в неживое, ставшее почти кукольным лицо. Положил факел у ее ног.
Костер полыхал долго и ярко. Остальные уже разошлись, а
— Я раньше никого так не провожала. Кто умирал — те умирали в бою или вовсе пропадали без следа. Обряду меня Ежевичка научила, на всякий случай.
Привалилась к его боку, Закат неловко обнял ее, замер, не зная ни что говорить, ни что делать. Она вздохнула куда-то ему в грудь.
— Ты хороший. Она это сразу увидела. Все они.
Закат горько улыбнулся. Хороший. Он не мог избавиться от мысли, что это он накликал на них всех беду. Что из-за него Лужа умерла.
Она сказала бы: «Глупый! Я же давно предупреждала, что следующего лета не увижу».
Только больно было все равно. Закат втянул носом воздух, закрыл глаза, горбясь и крепче прижимая к себе Ро. Замер, пытаясь удержать судорожно вздрагивающие плечи. Ро не глядя вскинула руку, провела ладонью по его щеке. Кивнула удовлетворенно:
— Всем нужно прощаться.
Она встала, только когда он затих, выдохнул уже спокойно, выпрямляясь и смущенно шмыгая носом. Осторожно выбралась из-под его бока, подала руку:
— Идем. Мы с тобой сейчас у Светозара живем. К Луже в дом еще семь дней только я могу заходить, а в избушку Ежевички рыцари не пускают. Да и без нее возвращаться у меня сил никаких нет.
Закат коснулся ее ладони благодарно, но встал сам, без опоры. Вытер холодные дорожки, протянувшиеся по щекам.
Он не плакал уже очень, очень много лет. И сейчас чувствовал себя странно, блаженно пустым, словно вместе со слезами ушла тяжесть, которую он носил в себе.
***
Дверь им открыл Пай, пошел вместе с ними на кухню, где все еще сидели Светозар с Дичкой. Молодая жена, утирая слезы, взялась суетиться по дому, Светозар помогал, нарезал пышный хлеб, испеченный утром.
Сели за стол, Светозар, на правах хозяина дома, поднял кружку. Помолчал. Признался:
— Я мало знал Лужу. Но я знаю всех вас и само Залесье. В каждом здесь больше света, чем в любом из рыцарей. Пусть дорога ее будет легкой.
Закат выпил налитое ему поминальное молоко, горчащее от добавленных трав. Дичка, единственная из всех действительно хорошо знавшая Лужу, взялась рассказывать, что видела сама и что слышала. Рассказала о Чурбане, лесорубе от судьбы, бывшем старостой прежде, чем его подкосила болезнь, и о самой Луже, умевшей найти нужные слова для любого горя. Как Лужа научила тому же сердечному теплу свою дочь, а потом шутила, что вот теперь, когда Горляна подросла, наконец-то может побыть сварливой и вредной. Как, испугавшись сунувшегося в окно черного лица, огрела нарочно измазавшуюся в саже маленькую Дичку полотенцем, а потом извинялась, смеялась и ругалась поровну.
В небе давно зажглись звезды. Дичка пожаловалась, что к ней сон не идет, Ро взялась заваривать какие-то травки. Предложила всем, но Закат отказался. Он не хотел проверять, что будет, если ему начнут сниться его сны, а он не сможет проснуться из-за отвара. Спать лег на чердаке, наотрез отказавшись меняться с Паем, которому в избе, где уже поставили стены, выделена была небольшая горница. Долго ворочался, слушая сквозь доски пола, как укладывается на высокие полати над дверью Ро.
Закат думал, что, может, хоть сейчас ему приснится что-то настоящее. Надеялся увидеть во сне Лужу. Но не сложилось.
Он вообще не запомнил, что ему приснилось. Слишком быстро пришлось просыпаться.
========== Глава 9 ==========
Сквозь щели в полу тянулся запах гари и седые пряди дыма. Закат вскочил прежде, чем открыл глаза, ударился о низкую крышу, ощупью распахнул ставни. Луна ярко освещала двор, в ее мутном свете ручьем струился тянущийся снизу дым. Закат перемахнул через подоконник.
— Пожар!
Короткий крик разбудил людей надежней набата. В соседнем доме испуганно заплакал ребенок, выскочил во двор заспанный Гвоздь. Закат распахнул двери избы, закашлялся, прикрывая лицо рукавом. Где Светозар? Неужели они не проснулись от дыма?
За его спиной уже выстраивалась цепочка к колодцу, плеснули водой в окно, вслепую. Закат стянул рубашку, обмакнул в подставленное ведро, прикрыл лицо. Пригибаясь, нырнул в задымленные сени. Он был в этой избе всего несколько раз, но все они были похожи одна на другую, разве что старостина отличалась. На лавке под окном никто не ложился, Закат потянулся к полатям, на которых ночевала Ро. Там оказалось пусто, наверное, она выбежала наружу, а он не заметил.
Глаза щипало от дыма, Закат ощупью добрался до двери в горницу. Нашел кровать, тряхнул свернувшегося на ней Пая. Вскинул на плечо бесчувственное тело, поспешил к выходу. Врезался в дыму в косяк, вывалился из дома, кашляя.
— Закат! Пусти-ка…
Он мотнул головой, встал. Медведь в этом дыму точно не разберется, а Закату не впервой было из дыма и огня людей вытаскивать. Его замок много раз поджигали.
Дверь на кухню аж светилась от жара, во второй, ближней к ней горнице, дыма было еще больше, хотя казалось — больше некуда. Ему пришлось на четвереньках ползти, и чудом было то, что Светозар раскашлялся вдруг, встал сам, тут же пригнувшись.
— Что?.. Пожар!
По потолку уже ползали языки пламени, крошилась докрасна разогревшаяся стена кухни. Светозар поднял на руки сонную Дичку, когда доски над их головами не выдержали, затрещали, ломаясь и падая. Закат успел невероятным каким-то усилием вскинуть на плечи широкую кровать, подарок Листа. Охнув, едва не упал на колени от тяжести рухнувшего на нее потолка, но удержал.
Жар был нестерпимый. Светозар пинком распахнул окно над постелью, выбросил наружу жену, вылез сам. Обернулся к Закату:
— Давай же! Сейчас все рухнет!
Тот кивнул, мотнул головой — отойди мол. Сбросил с плеч кровать, прыгнул сквозь пламя. Прокатился по земле, сбивая огонь с волос и тлеющей одежды. Его окатили водой, цепочка людей, перестроившись, подобралась к очагу пожара и теперь раз за разом упорно плескала водой в окно.
Закат смотрел, как пламя постепенно отступает, отдает обугленные, не до конца еще пожранные бревна. Светозар рядом хлопал по щекам жену, Пая приводила в чувство Горляна. Странно…